научи меня прощать повесть глава 101
Научи меня прощать. Глава 100
Дмитрий смотрел в окно вагона, за которым мелькали деревья, какие-то маленькие полустанки, и снова деревья…
В своих многочисленных переездах и скитаниях по стране ранее он даже находил некую романтическую прелесть. Его нигде ничто не держало, он был свободен, и эта свобода опьяняла и дарила чувство полёта.
Но в этот раз всё было как-то не так.
Пиво, которое он купил с собой, чтобы скоротать дорогу – было тёплым и горчило сверх меры, вобла казалась пересушенной. Даже чай, крепкий, густого кирпичного цвета, который принесла ему в купе проводница, не радовал глаз, не бодрил, а одиноко и забыто стоял теперь на столике в красивом никелевом подстаканнике.
Народа в вагоне почти не было.
Все, кто мог – покупали билеты в плацкартные вагоны.
Раскатывать в купе сейчас было очень дорого. Дмитрий, любивший комфорт, обычно покупал две нижние полки, чтобы сократить возможность желающих заказать места в его купе. Верхние полки сейчас практически не брали, поэтому он рассчитывал доехать до пункта назначения в полном одиночестве.
Перестук колёс опять пробудил непонятную, щемящую душу тоску, которую он всё гнал и гнал от себя.
От Георгия он ушёл чудом.
Когда он пришёл к нему с иконой, «старик» ничего не заподозрил.
Он осмотрел икону очень внимательно. Недорогой оклад, потемневшую от времени роспись, перевернул образ и очень внимательно осмотрел с обратной стороны.
Пока этот небольшой кусок доски находился в его руках, сердце Дмитрия колотилось так отчаянно, что он боялся, что эти громкие, гулкие удары разнесутся по квартире, и вот-вот, Георгий чутким ухом уловит этот колокольный звук, и тогда ему, Дмитрию, придёт конец.
Прямо на том самом месте, где он стоит.
Однако Георгий, довольно прищурился, улыбнулся и похлопал Дмитрия по плечу.
— Молодец! Вот, я же говорил – у каждой женщины имеется тонкая душевная струна, на которой можно сыграть. Как говорил Урри из «Приключений электроника»: «Главное, узнать, где у него кнопка!»
Георгий рассмеялся, но неожиданно замолчал и добавил задумчиво:
— Кнопка есть у всех женщин! Кроме одной…
— Вы о ком? – Дмитрий едва дышал, но старался из всех сил дышать спокойно и изображать равнодушие.
Георгий Вячеславович махнул рукой на знакомое кресло.
— Садись, выпьем. За успех, за удачу и за тебя! Я не ошибся, сделав когда-то такое удачное «приобретение»!
Дмитрий в кресло буквально рухнул. У него подкашивались ноги, он едва стоял. Однако со стороны казалось, что красивый, хорошо одетый молодой человек вальяжно развалился в кресле.
Играл виртуозно, как всегда. Но сейчас он понимал, что от этой игры напрямую зависит его жизнь.
«Старик» достал из бара бутылку, два бокала, привычным жестом подвинул ближе к Дмитрию пепельницу и протянул старинный серебряный портсигар.
Едкий, но вкусный табачный дым крепкого табака поплыл по комнате, как только Дмитрий закурил.
Голова приятно закружилась после первой глубокой затяжки, но в голове быстро прояснилось, словно мозг, распробовав табачный дым, заработал настолько ожесточенно, что нужные мысли стали возникать мгновенно. Как будто внутри кто-то включил волшебное табло с бегущей строкой.
— Молодец! – снова повторил Георгий, наполняя бокалы с кусочками льда импортным виски.
Бокалы сразу запотели. Крепкий напиток красиво поблескивал сквозь запотевшие стенки, лёд казался огромными, не огранёнными алмазными кусками.
Дмитрий опять похолодел и внутренне собрался.
Вот оно! Ему нужен был именно этот один единственный момент.
Как бы он не относился к Георгию, но он – человек слова. Если пообещает, можно быть уверенным, что обещание он сдержит. Если только просьба не будет противоречить его личным интересам.
— Давайте сначала выпьем, Георгий Вячеславович! – Дмитрий снова с удовольствием затянулся сигаретой. – Нужно отметить удачно законченное предприятие.
Они слегка «чокнулись» бокалами. Те отозвались глухо. Толстое стекло не звенело, поэтому звук получился таким, словно на половинки развалился обычный глиняный кувшин.
Георгий Вячеславович подмигнул.
— За нас! – подхватил Дмитрий.
Вот сейчас! Он должен просить сейчас! Иначе «старик» передумает. Куй железо, пока оно горячо.
Дмитрий закинул ногу на ногу и постарался расслабиться по-настоящему.
Алкоголь на этот раз не помогал. Не было знакомого, приятного чувства «моря по колено». Скорее наоборот, все его инстинкты обострились, словно он охотник в саванне, охотящийся на львов, который никогда не знает, с какой стороны ему ждать нападения.
Георгий слегка напрягся, это не ускользнуло от взгляда проницательного Виконта.
— Ну? Что замолчал? – мужчина усмехнулся. – Боишься?
— Почему боюсь? – Дмитрий улыбнулся одной из самых своих очаровательных улыбок. – Я хочу попросить свободу.
— Чтоооооо?! – Георгий Вячеславович расхохотался. – Свободу?! Виконт, зачем тебе
– свобода? Ты же не умеешь жить свободным человеком. У тебя всегда будет хозяин, ты просто не можешь иначе.
Про себя Дмитрий испуганно вздохнул, но на лице его блуждала всё та же беспечная улыбка.
— Вы меня не так поняли.
Он сделал большой глоток из своего бокала. Алкоголь снова обжег горло, помогая мозгу выстраивать мысли в нужном порядке.
Пожилой мужчина понимающе прищурился.
— Оооооо… В Виконте проснулся искатель приключений. Что же… Понимаю. Даже согласен, что подобный «отпуск» ты заслужил. Однако…
При этом «однако…» Дмитрий вновь похолодел.
— К морю поеду! – не моргнув глазом, соврал Дмитрий.
Георгий снова понимающе кивнул и даже погрозил пальцем.
— Ах, шалун! – воскликнул он театрально, – будешь, значит, за черноморскими девчонками гоняться? Что же… Вполне резонно.
Дмитрий выдохнул. Неужели «прокатило»? Ничего не заподозрил? Принял всё за чистую монету?
В конце концов, он даже не обманул. В прямом смысле этого слова.
Он ведь правду сказал: «Поеду к морю!». Не его вина, что «старику» не пришло в голову спросить, к какому именно.
Для Георгия существует только одно море. То, где можно отдыхать. Черное, разумеется. Ещё Средиземное.
Ну, а что? Поедет на родину Ломоносова. Вот крепкий был мужик… Гений!
Но о Ломоносове Дмитрий предусмотрительно промолчал, продолжая вальяжно покачивать ногой.
— Значит, договорились? – Он довольно улыбнулся и поставил бокал на журнальный столик. – Георгий Вячеславович, где мои щедрые «отпускные»?
Пожилой мужчина на секунду застыл, а потом снова принялся хохотать. Отсмеявшись и вытерев выступившие слёзы, он принялся выгружать из старинного бюро увесистые денежные пачки.
— Чемодан дать? – хохотнул он. – Нынче цены такие, что тебе для денег теперь не кошелёк, тебе чемодан нужен. Хотя ты умный, Виконт, сообразишь, что к чему.
Подкину тебе ещё вместо этой бумаги золотишко. С ним точно не пропадешь.
И он положил поверх денег длинные прямоугольные бруски, которые глухо звякнули.
Дмитрий довольно оглядел свои «отпускные».
— Не то слово, Георгий Вячеславович! В расчёте! Буду у Вас ровно через четыре месяца.
Глаза «старика» хищно блеснули.
— У меня хорошая память. Особенно на должников.
Дмитрий почувствовал, как покрылся «гусиной кожей» под рубашкой.
Он не торопясь допил виски, встал, вышел в коридор и вернулся с… черным кожаным мужским портфелем.
Дмитрий под острым взглядом Георгия невозмутимо и аккуратно уложил пачки в портфель. Золотые бруски, предварительно взвесив их на ладони, он опустил во внутренний карман пиджака.
— Что передать Тамарочке? – Голос Георгия звучал довольно ехидно.
Дмитрий поморщился, вспомнив о своей крашенной «подруге», с которой его познакомил Георгий.
— Передайте, что, мол, укатил Дмитрий в неведомые края. Как пилигрим. Передавал пламенный привет и наилучшие пожелания. Хотя я ей это сам передам. Прощальным письмом.
Георгий Вячеславович опять разразился хохотом.
— Вот что мне в тебе нравится, Виконт – ты умеешь меня забавлять. Мне будет тебя не хватать всё это время. А, может, не поедешь? Ну его, это побережье?
Душа Дмитрия за секунду ушла в пятки. Неужели что-то заподозрил?!
Однако было похоже, что Георгий просто искренне веселился, подшучивая над ним.
— Да езжай уже, езжай! Разрешаю.
Только попав на улицу, Дмитрий стал дышать спокойно.
Отойдя от дома на достаточное расстояние, он устало привалился к металлической ограде небольшого сквера.
Получилось! Неужели у него получилось?! Теперь главное – не останавливаться. Делать нужно всё быстро и максимально точно.
Он уже рассчитался с хозяином квартиры, которую снимал, у него в запасе оставался ещё один день. Вещей набралось много. Два чемодана. Только основное – одежда, документы, ценности.
Свой обширный гардероб он спешно распродавал последние дни. Навести на подозрение это не могло. Приятели по легкой жизни уже привыкли, что он часто продавал свои «шмотки», когда хотел купить новые.
В этот раз вещей для продажи было в разы больше, но вряд ли на это обратят внимание. Золотые вещи (в основном это были подарки от женщин) он тщательно зашил в специальный пояс, а также за подкладку пиджака.
Не совсем удобно, зато надежнее, чем везти это в портфеле. Даже если всюду таскать портфель с собой.
Портфель и пиджак он всегда предусмотрительно укладывал вниз, в багажное отделение под нижней полкой, прежде чем улечься спать.
Сейчас он ехал один, но кто его знает…
Дверь купе открылась и женщина-проводник, миловидная пухленькая блондинка, заглянула внутрь.
— Ой, что же Вы не выпили чай? – она расстроено покосилась на стакан в подстаканнике. – Я так старалась, сделала Вам покрепче…
Она кокетливо поправила прическу.
— Может быть, Вам горяченького принести? Этот уже остыл!
Болтовня проводницы раздражала, но Дмитрий ослепительно улыбнулся.
— Спасибо, пока не нужно. Но вот через часик, пожалуй, я не откажусь. Договорились?
Женщина призывно заулыбалась, стрельнув в него глазами с ловко нарисованными длинными стрелками.
— Вот и договорились!
Когда за ней закрылась дверь, Дмитрий облегченно вздохнул.
Ему всё казалось, что его всё-таки остановят, что Георгий, этот хитрый паук, распознает подвох.
А подвох был. И нешуточный.
Он обошёлся Дмитрию в круглую сумму и поездку в соседний город. Именно там обитал «Репин».
Звучная фамилия «Репин» было просто прозвищем. Поскольку художник, растерявший немалый талант из-за «сорокоградусной», действительно звался Ильёй, то своё прозвище он получил по понятным причинам.
«Репин» был настоящим «самородком». Весьма известным в определенных кругах.
Однако с тех пор, как он начал прикладываться к бутылке, заказов у него резко поубавилось.
Именно к нему и пришел Дмитрий.
Илья открыл дверь своего дома и удивился. Гости теперь к нему захаживали нечасто.
— Какие люди! Виконт! Давно не виделись. Чем обязан столь позднему визиту?
Дмитрий поставил портфель на стол. Открыл его, аккуратно достал икону.
— Сможешь повторить? Особенно меня интересует знак на обратной стороне.
Художник взял икону в руки осторожно и бережно, словно дорогое дитя. Бегло осмотрел.
— Тебя это не касается. Обратную сторону осмотри.
Илья перевернул икону.
— Минимальные сроки и плачу вдвойне. Если сам не отличу подделку – ещё накину. Договорились? Всё равно работы у тебя никакой сейчас нет.
Глаза Илья радостно блеснули.
«Репин» не подвёл. Георгий не отличил подделку.
Впрочем, он ведь и не подозревал, какой сюрприз ему приготовил Дмитрий.
А всё из Лерки, из-за королевы.
Запала в душу, бередила сердце.
Дмитрий вздохнул. Почему она не простила его?
Поезд остановился на очередном маленьком полустанке, где стоянка от силы минуты две.
Он закрыл глаза. Представил Валерию рядом.
Вот она, сидит напротив него, такая же красивая, какой он её запомнил в новогоднюю ночь.
Густые волосы свободно падают на плечи, она то и дело проводит рукой по непокорным волосам, убирая за ухо очередную мешающую прядь.
Она смешно ела бутерброд с икрой, одна икринка прилипла над верхней губой, она пыталась её слизнуть, но только подгоняла её языком ещё выше.
В конце концов, он не выдержал, отобрал у неё бутерброд, слизнул с пухлых губ икринку сам. И уже не смог от них оторваться. Он целовал и целовал солоноватого вкуса губы, смеющееся лицо, вдыхая опьяняющий аромат её духов.
Теперь он тоже почувствовал этот запах. Наваждение было настолько сильным, что он отказывался открывать глаза. Может быть, это правда? Валерия вдруг, вот так просто, окажется рядом с ним? В этом самом купе…
Они поедут вдвоём в новый мир. Мир только для них двоих… В новую жизнь!
В купе негромко кашлянули.
Дмитрий тут же открыл глаза.
Напротив него сидел мужчина.
Средних лет, с густой, черной, аккуратно подстриженной окладистой бородой, в которой кое-где серебрились серебряные нити.
— Простите, я Вам помешал?
Голос неожиданного попутчика был низкий, какой-то «рокочущий» и неприятный.
Неприятный потому, что так не вовремя и нагловато ворвался в его мысли.
Но Дмитрий не подал виду, насколько он взбешен этим бессовестным вторжением.
— Нет, отчего же, Вы вовсе не помешали.
Мужчина улыбнулся по-доброму, широко.
— Будем знакомы! Меня зовут Владимиром.
В голосе Дмитрия теперь откровенно сквозило неприкрытое раздражение.
Он так надеялся на поездку в полном одиночестве! Купил два места, настроился на размышления.
Что теперь? Сейчас этот Владимир займет, естественно, нижнюю, выкупленную им, Дмитрием, полку. И начнется – расспросы, «за знакомство» и так далее.
Дмитрий мысленно выругался.
Лицо Владимира вдруг помрачнело, словно он услышал эту мысленную ругань, но тотчас снова потеплело.
— Не переживайте, я Вам не помешаю. Сейчас только выпью чаю и залезу на свою верхнюю полку.
Он кивнул на полку над Дмитрием.
— Вы даже видеть меня не будете.
Дмитрий обреченно вздохнул.
Ну что же… Не будет, так не будет.
Колеса все также мерно стучали, отбивая особенный, удивительно успокаивающий такт.
Ту-ту, ту-ту… Ту-ту, ту-ту… Дробно и гулко.
Научи меня прощать. Глава 102
Игорёк шагал по заснеженной улице, и его прямо распирало от осознания собственной важности.
Ещё бы… Он теперь не просто студент! Не просто какой-то там обитатель университетского общежития. Он – полноправный «квартировладелец»!
Правда, родители были категорически против его идеи перебраться в город, но
Игорёк хорошо знал, в чем тут дело. Они просто лишались пары сильных рабочих рук.
Всё-таки хозяйство было большое – коза, пара поросят, куры, огород… Вкалывать приходилось много и нудно, в любую погоду.
Она тоненько и противно блеяла, как сирена, не останавливаясь ни на минуту. Это «ме-е-е-е-е!» раздавалось до тех пор, пока кто-нибудь из соседей не стучал в окно, зайдя в палисадник:
— Тамара! Опять твоя Гита орёт на весь околоток! Угомони заразу, надоела!
Услышав чутким ухом стук по стеклу, «зараза» сразу притихала, поскольку хозяин был скор на расправу, а хворостины Гита боялась. Но хитрая коза знала, что кормить её приходит либо хозяйка, либо Игорёк, а их можно вовсе не бояться.
Поэтому продолжала проводить свою партизанскую подрывную деятельность, баламутя ближайших соседей.
Мать Игорька, ярая поклонница индийского кино, назвала козу Гитой нарочно. В известном фильме* именно Гита, выросшая цыганкой, была взбалмошной и крайне упрямой.
С наступлением поздней осени огородные работы прекращались, зимой и вовсе сходили на «нет», поэтому свой окончательный переезд на новое место жительства Игорёк запланировал на «после Нового года», как раз во время зимней сессии.
Родители были недовольны.
Они планировали «сдать» новообретённое пустующее жильё, но Игорёк неожиданно запротестовал.
Бабушка Стеша, которую в институте все уважительно величали Степанидой Захаровной, последние годы перед уходом в мир иной тяжко болела. Целый год она практически совсем не могла обходиться без помощи, и эта забота легла на плечи внука-студента.
Последние полгода, пока бабушка была ещё жива, Игорёк прожил вместе с ней в её однокомнатной квартире, ухаживая за ней, как за младенцем. Хотя старушка была до самого последнего момента в здравом уме и твердой памяти, физически она совсем сдала.
Старший внук всегда был для неё «светом в окошке». Она словно чувствовала и понимала, что родители больше любят двоих младших детей – дочь Веронику, которую все звали Никой и «последыша» Мишу.
К Игорьку родители относились ровно. Ничем особенным он не выделялся, каких-то выдающихся качеств у их старшего сына тоже не было.
Учился больше хорошо, чем плохо, работал по хозяйству исправно. Что поручали – выполнял. Выглядел немного старше своих лет, рано приученный к тяжелому сельскому труду.
Когда встал вопрос, кому ухаживать за старушкой, решение было принято практически мгновенно и единогласно. Игорьку! Кому же ещё?
Он парень совершеннолетний, студент, опять же – ему в городе будет сподручнее учиться, в научной библиотеке сидеть. Иначе приходится каждую субботу в город электричкой добираться, потом возвращаться затемно.
Самую первую сессию, как иногородний, Игорёк провёл в общежитии. Там ему совсем не понравилось.
Шумно, в комнате по четверо, а то и по пятеро, не позаниматься толком.
Поэтому, когда бабушка Стеша предложила ему отказаться от «общаги» и во время сессий жить у неё, он отказываться не стал.
Когда бабушка прихварывать начала, было решено оформить Игорьку у неё прописку, как близкому родственнику.
Отец такое решение матери поддержал.
Когда Вероника, которой уже исполнилось восемнадцать, попробовала возразить, отец отрезал:
— Кто дохаживает, тому и квартира. Мать решила всё правильно. Ты, Ника, замуж выйдешь – муж с жильём должен быть, мужик потому что. Тебе деньгами поможем, если что. Ты же здесь не останешься, в город укатишь?
Отец прищурился и проницательно уставился на дочь.
— Мишка у нас здесь наследником станет, по всему видно – хозяйственный мужик растёт. Игорь пусть в городе остаётся, вот ему и квартира бабушкина. Да не за просто так, а за труд и заботу о старушке. Ты, Ника, небось, за лежачей-то больной утки не выносила. Всё Игорь. Поэтому не тебе решения принимать.
Вероника насупилась, но промолчала. Понимала, что отец прав.
Так Игорёк и стал «городским».
Поначалу родители пытались уговорить его сдать квартиру, а самому вернуться в посёлок. Но Игорёк заартачился.
Заявил, что уже присматривает в городе работу, деньги небольшие, но ему на жизнь хватит. Всё равно учится заочно.
— Зачем? – Игорёк был рассудителен. – Мишке хоть и тринадцать, а уже меня перерос. Не мальчишка, а бугай какой-то. Он вместо меня с хозяйством управится запросто. Я в посёлке оставаться не хочу. Специальность у меня будет городская. Где мне здесь учительствовать? А в городе я всегда работу найду. Школ много.
— Верно. Пусть в городе живёт, как решил, – сказал отец своё последнее слово.
Игорёк превратился в «квартировладельца».
Этим фактом он очень гордился.
Конечно, ему было безмерно жаль бабушку Стешу.
Он понимал, что несмотря на наличие родителей и сестры с братом, больше его никто так любить не будет. Может только, жена. И то, если попадется такая, как Верочка.
При мыслях о Вере он заулыбался.
Она ещё не знает, что он теперь такой весомый и значительный человек.
Возможно, поняв, что отношения с ним теперь сулят ей намного больше перспектив, Вера посмотрит на него по-другому? У него теперь есть в городе собственная квартира, чем же он не хорош?
Лицом хорош, силой Бог не обидел, заботливый и характером спокойный. Золото, а не муж. Так рассуждал теперь Игорёк о себе.
Сегодня не было первых двух пар, и он хорошенько выспался. Однако пришлось долго ждать трамвая, чтобы доехать до центра города, где располагался корпус исторического факультета.
Игорёк невольно заторопился. И зря. Потому что, поторопившись, он поскользнулся на ледяном «окошке», накатанном неугомонной ребятнёй, и припорошенном недавним снежком. Конечно же, он упал.
Ругнувшись сквозь зубы, молодой человек поднялся, принялся отряхивать от снега брюки.
Он не сразу увидел, как к дверям корпуса подошли двое.
Его они не заметили, полностью занятые друг другом.
Мужчина средних лет, высокий, красивый, с интересным, «породистым» лицом. Он улыбался, держа за руку спутницу, смутно показавшуюся Игорьку знакомой.
От падения шапка у него сползла почти на нос. Поправив её, парень замер от удивления.
Спутницей мужчины была Вера.
Его Вера?! Он даже протёр глаза.
Хотел было окликнуть девушку, но вовремя прикусил язык. Он вовсе не горел желанием знакомиться с этим, невесть откуда взявшимся, выскочкой.
Эх, Вера, Верочка… Он по ней дни и ночи сохнет, а тут на тебе… Какой-то городской франт уже успел на его девушку глаз положить?!
Конечно, Вера сразу дала ему, Игорьку, понять, что не рассматривает его в качестве кандидатуры в женихи. Так ведь кто знает? Бабушка Стеша как говорила? «Вода камень точит».
Откуда знать, может быть, Вера рано или поздно разглядит в нём что-то особенное?
Лучше, конечно, рано.
Тем временем, Вера, чмокнув своего спутника в щеку, скрылась в подъезде.
Мужчина, постоял у дверей ещё немного, улыбнулся своим мыслям, натянул кожаные перчатки, сунул руки в карманы черного пальто и, не спеша, отправился в сторону ближайшей автобусной остановки. Повернув за угол, он скрылся из виду, и только тогда Игорёк вышел из-за угла здания и подошёл к дверям корпуса.
Что бы такое придумать?
Мысли крутились в голове, как рой гудящих пчёл.
Наконец, он просиял, и решительно дернул ручку тяжелой двери,
ныряя внутрь, в знакомый запах старых книг, дорогого для студенческого кармана кофе в буфете, и волнующего душу скрипа двери в деканат.
В гардеробе Игорёк задержался у большого, в полный рост, зеркала.
Воровато оглянувшись по сторонам и не заметив вокруг никакого подозрительного девичьего движения, он внимательно осмотрел себя в зеркале.
Серые брюки со строгими стрелками, свитер, модный, полосатый, с геометрическим рисунком и надписью “Boys Team”. Густые волосы с непослушной, пушистой чёлкой, серые глаза. Рост невысокий, но не всем же быть баскетболистами. Рост весь Мишке достался. Зато фигура ладная и ноги не колесом, как у некоторых.
Нос, конечно, подкачал.
Игорёк огорченно вздохнул. Нос выглядел как маленькая молодая картофелинка. Но ведь только нос! В остальном он вполне красивый молодой человек.
Да ещё с квартирой!
В аудиторию он вошёл степенно и важно, полный собственного достоинства.
Уселся, как всегда, рядом с Верой. Кивнул ей на её весёлое: «Привет!»
Деловито поставил на парту сумку, вытащил тетрадь и ручку. Потом встал, посмотрел на наручные часы и поднял руку.
— Внимание! – Игорёк произнес это слово вдруг появившимся баском. – Дорогие одногруппники! Имею честь пригласить всех вас к себе на новоселье! Только чур, стол организуем вскладчину, мне всех не накормить.
Он с удовольствием заметил, как удивлённо округлились глаза у Веры.
— Ингвар, ты в город переезжаешь?
Девушка смотрела на него с любопытством.
Игорёк решил не замечать этого насмешливого «Ингвар», и деловито кивнул.
— Уже переехал. Живу на новом месте!
— Ух ты! Вот это новости! – Алексей, неуёмный заводила всех студенческих «сабантуев», довольно заулыбался. – Ребята! Игорёк-то у нас теперь крутой парень!
Одногруппники окружили их, наперебой поздравляя Игорька, сгорая от любопытства.
Вере тоже было интересно.
— Ну же, Игорёк, не томи! – Вера даже вскочила с места. – Рассказывай!
Игорёк важно приосанился.
— Да рассказывать особенно нечего. Квартира моей бабушке принадлежала, я за ней ухаживал, пока она жива была, болела бабушка сильно последнее время. По завещанию, как её не стало, квартира моя.
— Спасибо. – Молодой человек вздохнул, мысленно ещё раз поблагодарив бабушку Стешу. – Ну так что? Отметим новоселье, как полагается?
— А кошку ты уже туда пустил? – Вера уставилась на Игорька, поставив его в тупик своим вопросом.
— Какую кошку? – не понял Игорёк.
— Обычную, пушистую. – Вера хихикнула. – На новоселье положено сначала в жильё кошку первой запускать.
— Оооооооо, ну раз обычная… Ладно, верю! – Вера улыбнулась и шутливо толкнула его локтём. – Ребята, что решим? Собираемся когда?
— Давайте в предпоследний день сессии? – предложил тут же Алексей. – Экзамены уже будут сданы, а «хвостатым» гулянки не положены!
Он рассмеялся собственной шутке, заметив, как вытянулись лица у нескольких «хвостатых» одногруппников.
— А мы все в твоей квартире поместимся? – с сомнением в голосе поинтересовалась Света, высокая и красивая блондинка, с густой чёлкой, щедро обрызганной лаком для волос.
— Мы всей группой в одной комнате общаги помещались. Комната-то у Игорька, наверняка, больше, чем в общаге.
— Пятнадцать квадратных метров. – Скромно оповестил одногруппников Игорёк.
— Ну вот, видишь?! – Алексей окинул торжествующим взглядом Светлану. – А я что говорил? Все поместимся!
На всякий случай он уточнил:
— Компания мы приличная, шуметь не будем. Так, потанцуем, повеселимся немного – и по домам. Правда, ребята?
Студенты одобрительно загудели.
— Вера, тогда тебе задание, как самой ответственной, а ещё особе, приближенной к императору. – Алексей весело покосился на Игорька, покрасневшего при этих словах.
– Составь список, кто точно пойдёт, обсудите с девчонками, что готовить, что купить, кто что принесет, сама понимаешь. Лады?
— Конечно, Лёша. Это не сложно. – Вера улыбнулась Алексею, а Игорёк вдруг почувствовал предательский укол ревности.
Новоселье устраивает он, а распоряжается всем Лёшка.
В конце концов, он всё равно главный. Без его квартиры никакой бы гулянки не состоялось.
Уже перед самым началом лекции, когда все расселись по местам, а преподаватель сверял со списком присутствующих, Игорёк не удержался и тихонько спросил Веру:
— Верунь, а кто это сегодня тебя на занятия провожал?
— Ты с какой целью интересуешься? – Вера посмотрела на него с досадой.
— Да так просто, по-дружески. – Игорёк смущенно потупил глаза.
— Вполне. – Игорёк мрачно кивнул.
Действительно, на каком основании он её допрашивает?
Они не пара, не встречаются, не жених с невестой, они просто друзья. Никакого права спрашивать подругу о подозрительном типе, который её провожал, у Игорька не было, и это злило его ещё больше.
Он даже невнимательно слушал лекцию. Профессор обратил на это внимание, но его слова Игорёк пропустил мимо ушей.
Опомнился он только тогда, когда преподаватель остановился рядом и весьма крепко потрепал его за плечо.
— Молодой человек, очнитесь, наконец! У нас лекция, а Вы пропустили самое главное!
Игорёк захлопал глазами.
— Простите, Антон Витальевич, я больше не буду!
Профессор закатил к небу глаза.
— Боже мой, детский сад какой-то. Взрослые люди собрались и пожалуйста: «Больше не буду!»
— Всё, довольно веселья! – Профессор строго глянул поверх студенческих макушек, склоненных над тетрадями. – Продолжаем!
Вера, чувствуя настроение своего «Ингвара», на следующей лекции пересела к Елене, громогласной и грубоватой, но весёлой и доброй девушке.
Игорёк даже не запротестовал, как обычно, чем очень удивил Веру. Она уже привыкла к его навязчивому обожанию.
Однако, мысли её тоже были заняты, и она махнула на приятеля рукой.
Поревнует и успокоится, думала она, в конце концов, кто он такой? Всего лишь мой одногруппник, не более того.
Дома тоже заметили, что Вера изменилась.
Она теперь, бывало, позднее возвращалась домой, раньше уходила. По выходным исчезала из дома.
Он бросил взгляд на большой календарь с цифрами «1993», красовавшийся на стене.
Она возилась с тестом на вареники.
Тесто липло к рукам, никак не желая вымешиваться, как надо.
Светлана задумчиво покачала головой:
— А помнишь, я ревела? Рожать не хотела, всё думала, что люди подумают? Тридцать пять лет, а я туда же… В мамки…
Светлана справилась, наконец, с тестом. Привычными, ловкими движениями принялась орудовать скалкой, превращая плотный, тугой комок в тонкий пласт. Наготове стояла тяжелая металлическая пельменница.
Светлана иногда шутила: «Отличный агрегат! Обычная дырявая подставка, а сколько времени экономит!»
— Было такое. Вот говорил я тебе, чтобы не брала всякую блажь в голову.
Теперь, смотри, какая у нас помощница растёт!
Он чмокнул младшую дочь в тёплую макушку.
Надюшка старательно, высунув от усердия язык, выкладывала на тесто, растянутое на пельменнице, по три вишни, густо присыпая их сахаром.
— Много вареников получится!
Закончив работу, она довольно облизала липкие от вишневого сока и сахара пальцы, подбегая к раковине, чтобы вымыть руки.
— Это хорошо, дочь, что много! Мы их сейчас налепим, потом заморозим, а потом будем понемножку доставать и варить. Зато будет запас! Поняла?
— Запас? – Надюшка понимающе улыбнулась. – Запас – это хорошо! Я тоже конфеты оставляю про запас!
— Ну вот, видишь! Сейчас время такое, что без запасов нельзя. Плохо без запасов.
Надюшка снова кивнула.
— Мама, я уже помогла? Можно идти играть?
Светлана ловко поправила рукой, перепачканной в муке, завернувшийся рукав дочкиного платьица.
— Конечно, дочь, беги. Мы с папой теперь сами справимся. Ты нам большую часть работы сделала.
Лицо Надюшки просияло.
— Я – как Вера, правда? Помощница?
— Совсем как Вера! – хором подтвердили родители.
Довольная Надюшка тут же унеслась в свою комнату, как маленький вихрь.
Виктор принялся помогать жене раскладывая готовые вареники на фанерной доске. Закончив, он подхватил лист, чтобы отнести его в морозильный шкаф.
— Тебе Верунька ничего не рассказывала? – он обернулся, уже выйдя в коридор.
— Нет. Только молчит и загадочно улыбается.
— Ну и ладно. Придет время, расскажет. Она у нас девушка умная.
Светлана кивнула.
______________
*«Зита и Гита» — индийский фильм Рамеша Сиппи, вышедший в прокат в 1972 году и занявший в Индии первое место в списке самых кассовых фильмов этого года. Фильм вышел в кинопрокат в СССР в 1976 году и имел большую популярность: его посмотрели 55,2 млн. человек. История рассказывает о двух сёстрах-близнецах, разлученных в младенчестве, которых сыграла популярная актриса тех лет Хема Малини.