сообщив эту новость вы как будто воды на меня вылили
«На меня словно вылили ушат холодной воды». Каково это – стать героем фейковой новости
Семь раз проверь, один – поверь
«На меня словно вылили ушат холодной воды»
– Этот инцидент – совсем незначительный для других, но не для нас, – знакомит со своей историей Галина Мойсейчик из Старых Дорог, которая недавно на себе испытала, сколько неприятных минут может доставить фейковый пост в соцсетях.
Восемь лет назад Галина, журналист и зооволонтер, забрала домой уличную собаку. Дворняжка, впоследствии получившая кличку Динка, оказалась непростым питомцем: жутко грязным и облитым не то мазутом, не то керосином («я не сразу поняла, что собака на самом деле белая, а не черная»), с неправильно сросшимся переломом задней лапы, опухолью и больным глазом, который пришлось специальным массажем вправлять в глазную орбиту. Но главное – уже тогда собака была очень старой (по мнению супруга Галины, профессионального ветеринара, сейчас Динке около 20 лет). Со всеми вытекающими – от возрастных болячек, тусклой шерсти и плохого аппетита до скверного, как это нередко бывает у стариков, характера.
Трижды Галина находила собаке новых владельцев – и трижды она возвращалась обратно: от одних сбежала, у других ничего не ела, рискуя ослабнуть от голода. В итоге Динка осталась в семье: пережила переезд из Минска в Старые Дороги и появление у супругов двоих малышей. Когда родился первый сын, муж Никита стал забирать собаку с собой на работу, восстанавливает Галина хронику событий:
– Из-за возраста и инсульта, который Динка перенесла четыре года назад, ей нужно выходить на улицу чаще, чем другим собакам. Понимая, что мне с малышом тяжело срываться с места по первому требованию, муж стал забирать ее с собой в ветмагазин, где у собаки есть своя будка. Периодически Динка выходит на улицу и сама возвращается. Вопрос «а чей это пес бродит в одиночестве?» никогда не возникал: город у нас маленький, и все знают, что собака наша.
В феврале в местной группе «ВКонтакте» появился пост. Незнакомая девушка сфотографировала Динку возле ветмагазина и написала, мол, смотрите, до чего довели собаку: тощая (помним про плохой аппетит), хромая (и про неправильно сросшийся перелом тоже помним), да и вообще выглядит ужасно. Комментаторы сразу же начали обзывать и стыдить хозяев, не стесняясь в выражениях. Одновременно с этим постом появился еще один – в солигорской группе, посвященной помощи животным: «…собачка выкинута давно на произвол судьбы и два года назад попала под машину. Никому она не нужна, бедняжка, просто скитается в ужаснейшем состоянии по городу» – и дальше призыв сброситься на лечение.
– Когда знакомые прислали ссылку на эти посты, на меня словно вылили ушат холодной воды, – до сих пор переживает Галина. – Сложно передать, что чувствуешь, когда потратил столько сил и времени на реабилитацию «сложного» животного, а в итоге оказался виновен во всех грехах и стал объектом травли. Общие знакомые сбросили девушкам, разместившим эти посты, ссылки на наши с мужем страницы и номера телефонов, чтобы они могли понять, как обстоит ситуация на самом деле. Но с нами так никто и не связался: наверное, шанс «хайпануть» оказался для них важнее возможности узнать правду.
Галину трясло еще неделю. Вместе с мужем даже хотели написать заявление в милицию, но потом подумали, что для них, родителей двоих малышей, это непозволительная роскошь – тратить свою энергию и силы на разбирательства.
– Я много думала о том, почему люди безбоязненно распространяют фейки в соцсетях, не опасаясь, что их разоблачат, – рассуждает Галина. – Мне кажется, интернет создает иллюзию безнаказанности, мол, даже если я устрою гадость, то в любой момент могу выйти из беседы или группы и сделать вид, что это меня не касается. Хотя это только иллюзия: любые оскорбления караются законом, а у девушки, создавшей фейковый сбор, были бы проблемы не только с правоохранительными органами, но и с налоговой инспекцией.
«Мы думали, такое бывает лишь в фильмах»
Дмитрий Трофимчик – известный врач: на его аккаунт в Instagram, где он рассказывает о беременности и планировании семьи, подписано более 25 000 человек. Есть у него и другая страница, посвященная автомобильным путешествиям по Европе, именно она стала источником проблем.
Дело было в декабре прошлого года, вспоминает супруга врача Анастасия:
– Мне позвонила обеспокоенная подруга: «Что случилось с Диминой мамой?» Оказалось, что страницу взломали и злоумышленник от имени мужа размещает посты, мол, его мама попала в аварию и нужно срочно собрать деньги на лечение. Для достоверности в сеть выложили даже справку, якобы выданную в одной из московских больниц. И хотя пост написан не в Диминой стилистике («помогити пожалуйста», «на коленях прошу», «кто сколько может»), один человек все же поверил и перевел деньги на указанный счет. Конечно, мы были неприятно удивлены и взволнованны: до этого думали, что такое бывает лишь в фильмах о хакерах. Чтобы прояснить ситуацию, на своей официальной странице Дмитрий разместил пост, объяснив подписчикам, что его мамы уже 10 лет как нет в живых и никаких денег он не собирает.
И хотя от случившегося остался неприятный осадок, в ситуации все же есть один плюс – супруги стали больше заботиться о безопасности своих аккаунтов. Анастасия советует всем при регистрации страницы обязательно прибегать к двухфакторной аутентификации и использовать все возможности защиты, которые предлагают Google, Yandex, соцсети:
– И не дублируйте пароли: во всех аккаунтах и почтовых ящиках они должны быть разными. Хочу обратить ваше внимание, что защитить себя и заранее позаботиться о своей безопасности гораздо легче, чем потом разбираться с последствиями.
WhatsApp научится определять, является новость фейковой или нет: такая функция обнаружена в последней бета-версии приложения. Работает она просто: при попытке переслать полученное сообщение всплывает значок лупы, который при нажатии быстро проверяет контент с помощью Google, а выявленные фейки отображает вверху поиска. Это позволит пользователям легко выяснить, правдиво ли полученное сообщение и стоит ли распространять его среди своих друзей.
Сообщив эту новость вы как будто воды на меня вылили
1 способ
Чашу с водой ставят на плиту, (у меня для этих целей специальная кастрюля есть).
Как вода закипит бросают в нее соль со словами.
КАК ЭТА ВОДА КИПИТ, ТАК ЧТОБЫ У ТОГО
КТО РАБА БОЖЬЕГО( ИСПОРТИЛ) ВНУТРИ КИПЕЛО.
СОЛЬ В ГЛАЗА,ПОРЧУ НА ТВОИ ТЕЛЕСА.
АМИНЬ.»
Читают когда бросают соль обычно бросаю 7 горстеи соли в воду и 7 раз вслух читаю заговор.Воду оставить выкипать, тот на кого было сделано колдовское воздействие как правило в этот момент начинает зевать и его бросает в жар.
Лечение любой хвори солью.
Действия в обряде направлены на то, чтобы сжечь хворь, а значит и причины ее вызвавшие. Соль вообще обладает очень мощным насасывающим на себя негатив действием.
Чистка солью с возвратом
Делаем на убывающей Луне.
Насыпается на сковородку соль, чтобы было покрыто дно и чертится вилкой крест (через всю поверхность), т.е. образуется 4 квадрата, и в каждом тоже чертится по кресту (против часовой стрелки, начиная с правого нижнего квадрата).
Затем сковородку ставим на плиту на сильный огонь и греем ее как можно сильнее в течение 15 минут, при этом соль помешивается вилкой по кругу(против часовой стрелке) и читается заговор:
Эту соль высыпают на перекрёсток.
заговор читают 40 раз.
Заговоры, которые можно использовать для отливок:
Снимаю слова лихие, заклятье и проклятье, поветренное и дурное, громкое и шепотное. С кровью и без крови. Родственное и чужое, старого и малого. Тайное и явное, скрытое и открытое; всякое, чем ведун хвалится и о чем молчит, шепотом говорит и о чем кричит. Вчерашнее и давнишнее. В глаза и по за глаза. Снимаю с раба Божьего (имя) всякое заклятье, всякое проклятье. Слово мое ни перебить, ни делать. Как я сказала, так и будет. Аминь.
Заговариваю я раба Божия (имя порченного), от встрешни и поперешни, от озевища, от притки, от приткиной матери, от темного, рыжего, черемного, завидливаго, урочливаго, прикошливаго, от глаза сераго, чернаго, от двоезубаго, троезубаго, от двоеженца и троеженца. Как заря Амнитрия переходила и гасла, но и из раба Божия (или же рабы, имя) всякие недуги напущенные исходили бы и гасли. Как из булату, из синяго укладу каменем свет выбивают, так бы и из раба Божия (имя) все недуги и порчи словами моими вышибало и выбивало. Ты, притка, приткина мать, болести, уроки, призор, очес! подите долой от раба Божия (имя) во черные леса, на сухие дерева, где люд не ходит, скот не бродит, птица не летает, зверье не рыщет. Замыкаю заговор свой тридевяти тремя замками, тридевяти тремя ключами, и слова мои крепче камня, острее булата. Аминь.»
Обмывают икону и водой брызгают в лицо порченному.
ВЫКАТЫВАНИЕ ЯЙЦОМ
Выкатывание — это древний ритуал, в результате которого положительная энергия переводится из предмета на человека; а отрицательная — с человека на предмет.
Предмет, которым выкатывают, называют астральным аккумулятором астральным аккумулятором (АК). Им может быть например, драгоценный камень, хрустальный шар, морская галька, хрустальное яйцо, ветка дуба, цветок клевера, полыый сосуд, наполненный водой, воск.
Рассмотрим выкатывание яйцом. Все вышеназванные предметы имеют, как правило, яйцеобразныю форму. Форму яйца имеют также наша Земля, Солце, метагалактика. За счет симпатической связи, в частности, в яйце заключены огромные энергии.
Итак, усаживаем пациента спиной к себе. Он должен снять часы, кольце, браслеты. Руки на коленях, глаза закрыты.
Первое, что делает оператор, — это 33 раза обводит яйцом по часовой стрелке в области темечка пациента. При этом он начинает ощущать у себя на теле неприятные ощущения, например, в районе шейных позвонков, в районе переносицы и на уровне грудных позвонков. Следовательно, у пациента концентрация отрицательной энергетики заключается именно в этих местах, т. е. либо там уже есть какие-то болезни, либо еще зарождаются.
Можно спросить у пациента, чтобы проверить, насколько верны ваши ощущения.
Затем переходим на спиралевидные вращения вверх-вниз вдоль позвоночника, начитывая про себя мантры или молитвы. Спрашиваем пациента, что он при этом ощущает.
Поскольку в нижней части позвоночника нет отрицательной энергии, переходим на вращательные движения только в ту часть позвоночника, которая отрицательно заряжена. И выкатываем до тех пор, пока неприятные ощущения у вас, как оператора, не исчезнут. Когда этот момент наступит, проверяем себя: «Хал!» Если пациент вздрогнул — выкатываем еще, пока он не перестанет реагировать на наш окрик. В конце мы чувствуем, как яйцо потяжелело.
Теперь мы берем стакан с водой и произносим, глядя на воду: «Господи, сделай так, чтобы не было в моем обладании ничего, кроме непорочности, истины и силы. Аминь!» (трижды). И разбиваем яйцо в стакан.
Пока оно там лежит, произносим: «У меня в руке не скорлупа, а болезни и неприятности моего пациента».
Показываем ему скорлупу и раздавливаем ее. Если у пациента внутри также затрещало — значит, цель достигнута. Скорлупу надо выбросить от себя правой рукой в воду со словами: «Изыди, сатана, во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь!» Смываем руки холодной водой.
После этого смотрим на яйцо в стакане. Обратите внимание, что желток — это жизнь человека, а белок символизирует обстоятельства, окружающие его жизнь. Значит, смотрим, что имеется вокруг белка.
Когды вылили — говорим: «Это не стакан, а душа такого-то, это не грязь на стакане, а его неприятности. Как я смываю эту грязь, так исчезают все его неприятности», — и вымыть стакан до блеска.
После этого рекомендуется сделать биоэнергетический массаж пациента: лечащий читает любую мантру или молитву и делает следующие пассы над головой пациента: правая рука по часовой стрелке вниз (над чакрой темечковойХ, левая против часовой стрелки над правой. Существует около 100 способов выкатывания яйцом.
После этого яйцо выбросить в воду правой рукой от себя со словами: «Изыди, сатана, во имя Отца и Сына и Святаго духа. Аминь».
После инфаркта рекомендуется, кроме упражнения «Солнышко», еще и названный метод. 2-ым способом можно излечить грипп, лихорадку, самые разные заболевания, даже тяжелые.
Между белком и скорлупой есть белая пленочка. Осторожно отделяем ее от скорлупы и наматываем на мизинец правой руки, забинтовываем. Через некоторое время начинается резкий приступ боли и повышается сразу температура, но это надо перетерпеть. Боль начинает постепенно переходить из левой половины тела — в правую. Затем постепенно концентрируется сначала по всей правой конечности, затем — только в кисти правой руки, и, наконец, только в мизинце.
Когда пленочка станет подобна гипсу — боли уже не будет. Пленку снять и выбросить в воду от себя правой рукой со словами — см. выше.
Добавим, что этим способом снимают также и наговоры, и сглазы, и высокую температуру. Но для излечения детей этот способ применять не рекомендуется, т. к. сильной боли они могут не вытерпеть.
Еще один способ лечения яйцом., например, бородавок, ячменей, фурункулов.
Для этого надо взять свежее яйцо, прямо из-под курицы, и приложить буквально на 2 минуты, пока оно не остынет. Через полтора часа этой бородавки или ячменя уже не будет.
‘ Яйцо, кроме лечения кожи, еще ускоряетхее регенерацию. Был такой случай — обгорел мальчик очень сильно, ^Р кости. Со всего села собрали яйца, их оказалось 300 или 400 штук, разбили в ванную и погрузили туда мальчика. До приезда Скорой помощи он там пролежал и боли не чувствовал. Ожог можно устранить за 5-6 минут, если яйцо взболтать и подержать в нем обожженное место. •
Предлагаю очень хороший рецепт для заживления ран, который ускоряет этот процесс во много раз. На горячую сковородку без масла разбивается не менее 10 яиц и жарится яичница. Когда она готова, снимают ее со сковороды, а жирок, что там остается, используют для смазывания ран. Кстати, следует дополнить. Вспомните Евангелие.
Еще Христос говорил, что если выгнали злой дух, то он 7 суток будет бродить по безводным местам, а на 8-е сутки попытается вновь вселиться в человека. Поэтому на 8-й день надо выставить защиту, т. е. провести повторное выкатывание.
Если по какой-либо причине это невозможно, то надо в церкви заказать 40-уст за его здравие. Это очень сильный обряд.Если нельзя заказать 40-уст, то заказывают службу за здравие на полгода. Очень часто бывает так. Человек t опадает с каким-нибудь недугом в больницу, например, с гриппом. Его там лечат-лечат, температуру сбить не могут, и эта болезнь в конце концов переходит в хроническую. А все объясняется очень просто. Во время болезни его сглазили, и пока этот сглаз не будет снят, он не.выздоровеет. Поэтому сглаз надо выкатать яйцом, чтобы лечение шло успешнее.
( взято из книги РАОКРИОМА «Загадки белой магии»)
Типы порч. При выкатывании яйцом
КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК ПОЛУЧАЕТ ТРИ ПТОКА ЭНЕРГИИ –
СВЯТОЙ ДУХ- СЕРДЦЕ-ЭНЕРГИЯ ДАО
ОТ МАТЕРИ МИРОВ\\. БОГОРОДИЦЫ – С ЗЕМЛИ В СТОПЫ – ЧИСТАЯ ИНЬ
КОЛПАК СВЕРХУ ЕСТЬ ЗАСЛОНКА КОТОРАЯ СТАВИТСЯ МЕЖДУ ТЕМЕЧКОМ И НЕБОМ- ЗАКРЫВАЕТ ЭНЕРГИЮ НЕБА. ЭТО ПРОЯВЛЯЕТСЯ В УМЕНЬШЕНИИ СИЛЫ ВОЛИ
ДЕГРАДАЦИИ ДУХОВНЫХ КАЧЕСТВ, УМЕНЬШЕНИИ ТВОРЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА. ПОВЫШЕНАЯ УТОМЛЯЕМОСТЬ – ЭФФЕКТ «ЗАКРЫТЫХ ДВЕРЕЙ»
ПРИ ВЫКАТЫВАНИИ – ЖЕЛТОК ОСТАЕТСЯ ЦЕЛЫМ, А БЕЛОК НАКРЫВАЕТ ЖЕЛТОК КОЛПАКОМ.
ЗАСЛОНКА МЕЖДУ СТОПАМИ И ЗЕМЛЕЙ.
ОНА ИЗОЛИРУЕТ ЧЕЛОВЕКА ОТ ЧИСТОЙ МАТЕРИАЛЬНОЙ ЭНЕРГИИ. ЭТО ПРОЯВЛЯЕТСЯ В ИМПОТЕНЦИИ И БЕСПЛОДИИ У МУЖЧИН. БЕСПЛОДИИ И ФРИГИДНОСТИ У ЖЕНЩИН. ПЛОХИЕ УРОЖАИ, ЗАСЫХАЮТ РАСТЕНИЯ И БОЛЕЮТ ЖИВТНЫЕ.. НЕЧЕГО ПОСТАВИТЬ НА СТОЛ. ТРУДНО УСТРОИТСЯ НА РАБОТУ. ВОЗНИКАЮТ ПРОБЛЕМЫ В ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ. НЕ ИДЕТ ТОРГОВЛЯ,
ПРИ ВЫКАТЫВАНИИ – ЖЕЛТОК ЦЕЛЫЙ А БЕЛОК КАК ЧАША РАСПОЛАГАЕТСЯ ПОД ЖЕЛТКОМ.
1.3 КОЛПАК ЛОКАЛЬНЫЙ.
ИНОГДА КОЛПАК СТАВИТСЯ НА КОКРЕТНЫЙ ВНУТРЕННИЙ ОРГАН С ЦЕЛЬЮ ВЫЗВАТЬ ЭНЕРГЕТИЧЕСКУЮ ИЗОЛЯЦИЮ И РАЗРУШЕНИЕ ДАННОГО ОРГАНА.
ПРИ ВЫКАТЫВАНИИ – ЖЕЛТОК ЦЕЛЫЙ-ОТ НЕГО ОТХОДИТ БЕЛКОВАЯ НИТЬ, ОКАНЧИВАЮЩАЯСЯ ВВОЗДУШНЫМ ПУЗЫРЬКОМ. СКОЛЬКО ВНУТРЕННИХ ОРГАНОВ ПОРАЖЕНО, СТОЛЬКО И БУДЕТ ТАКИХ ПУЗЫРЬКОВ С НИТЯМИ.
1.4. КОЛПАК НЕУДАЧНЫЙ
НЕУДАЧНО ПОСТАВЛЕНЫЙ КОЛПАК ПРЕВРАЩАЕТСЯ В МУСОР, ЗАСОРЯЮЩИЙ НАШУ АУРУ. ЭТО ЗАМЕДЛЯЕТ ИСПОЛНЕНИЕ ЖЕЛАНИЙ.
ПРИ ВЫКАТЫВАНИИ – ЖЕЛТОК ЦЕЛЫЙ – ПУЗЫРИ НА ПОВЕРХНОСТИ СТАКАНА.
СИЛЬНАЯ ЗАВИСТЬ ТОЖЕ ЯВЛЯЕТСЯ ПОРЧЕЙ, ТОРМОЗЯЩЕЙ УДАЧУ.
ПРИ ВЫКАТЫВАНИИ – БЕЛКОВЫЙ ТУМАН ВОКРУГ ЦЕЛОГО ЖЕЛТКА И ПО ВСЕМУ ОБЪЕМУ ВОДЫ
Ковид не болезнь лёгких: Через два года нас ждёт напасть пострашнее
Замдиректора по научной работе Медицинского научно-образовательного центра МГУ, член-корреспондент РАН Симон Мацкеплишвили рассказал в интервью Царьграду о том, почему пандемию COVID-19 нельзя считать катастрофой. И предупредил, что есть вещи и пострашнее.
Ковид-госпиталь МГУ имени М.В.Ломоносова проработал без малого восемь недель – и показал удивительные результаты: из более четырёхсот пациентов, в том числе очень тяжёлых, специалисты этого медцентра не смогли спасти лишь четырёх, при том что в других стационарах показатель смертности колеблется на уровне 15 процентов и выше.
Более того, там разработали собственный протокол лечения, фактически перевернув общепринятое представление о том, как надо поднимать на ноги тех, кто заразился коронавирусом.
Антибиотики против ковида бесполезны.
– Симон Теймуразович, главный вопрос: почему сейчас, после того локдауна, который мы пережили весной, в начале пандемии, сейчас, когда вроде бы уже разобрались более-менее с этой «уханьской заразой», мы наблюдаем и рост заболеваемости, и повышенный страх в обществе. «Вторая волна» – так говорят в народе.
– Прежде всего давайте смотреть на ситуацию здраво и объективно. Да, мы действительно видим, что в последнее время идёт прирост количества людей с положительными результатами тестов на коронавирус. Причин тому несколько. В первую очередь значительно выросли как число, так и чувствительность ПЦР-тестирования. Во-вторых, конечно же, увеличивается и количество пациентов с COVID-19. Но, полагаю, тут очень важно подчеркнуть, что положительный тест вовсе не означает, что человек болен, а лишь свидетельствует о том, что у него в верхних дыхательных путях при ПЦР-исследовании выявляется РНК коронавируса. Вообще-то если у каждого из нас досконально изучить микрофлору дыхательных путей, то можно обнаружить немало условно-патогенных микроорганизмов, при определённых условиях способных вызывать серьёзные инфекционные заболевания. В случае с коронавирусом важно понимать, заразны ли люди с положительным результатом ПЦР-теста или нет. Я думаю, что многие из них могут быть безопасны для окружающих, но однозначного ответа на сегодняшний день пока ещё нет. Но точно известно, что далеко не все из них больны или заболеют COVID-19.
– Но с экранов ТВ нагнетают, повсеместно ужесточают ограничительные меры. Народ ломанулся в аптеки, сметает антибиотики.
– Ну вот в тысячный раз повторю: использовать антибиотики для лечения COVID-19 совершенно неверно. Во-первых, они никаким образом не действуют на коронавирус и при неосложнённом течении болезни не нужны. В редких случаях мы назначаем антибиотики пациентам высокого риска – в целях профилактики, повторю: исключительно профилактики возможного присоединения бактериальной инфекции. Это больные с тяжёлым сахарным диабетом, с серьёзными заболеваниями лёгких, онкологические больные с выраженным снижением иммунитета на фоне рака или химиотерапии. Либо они используются в случаях подтверждённых бактериальных осложнений на фоне коронавирусной инфекции.
Симон Мацкеплишвили – доктор медицинских наук, профессор, заместитель директора по научной работе Медицинского научно-образовательного центра МГУ. Фото предоставлено Царьграду С. Мацкеплишвили
– Подождите, только ведь и врачи лечат так, и люди лечатся сами.
– Могу лишь констатировать, что вне зависимости от того, имеет ли пациент высокий риск вторичных инфекционных осложнений или уже развившуюся вирусно-бактериальную пневмонию, схемы антибактериальной терапии, которые используются и самими пациентами, и многими моими коллегами, абсолютно, я бы даже сказал, катастрофически неправильные. Создаётся впечатление, что мы впервые имеем дело с антибиотиками и не знаем самых элементарных принципов их применения. Доходит до того, что некоторые пациенты, вроде вполне сознательные и образованные люди, жалуются, что уже целую неделю принимают два или даже три мощных антибиотика, а температура почему-то не снижается. Удивительно, что назначаются антибиотики широкого спектра действия, причём сразу по несколько препаратов и в нерациональных комбинациях, изобретаются схемы, которые мы практически никогда не использовали. У меня создаётся впечатление, что как будто вслепую выбираются либо те антибиотики, которые для удобства можно принимать внутрь в виде таблеток (например, ставший знаменитым, но оставшийся бесполезным азитромицин), либо имеющие минимальные побочные эффекты (тот же цефтриаксон), которые можно вводить внутримышечно.
– И ваше мнение насчёт этого?
Я категорически не согласен ни с первым, ни со вторым вариантом. Во-первых, это, действительно, привело к дефициту антибиотиков в аптеках, хотя формально они являются рецептурными препаратами. Но гораздо более значительная опасность кроется в другом: в мире и так, ещё до возникновения пандемии COVID-19, существовала крайне серьёзная проблема в виде нечувствительности микробов к уже существующим антибиотикам. А разработка новых эффективных препаратов очень и очень затруднительна, поскольку уже на этапе исследования их антибактериальной активности в научных лабораториях микроорганизмы успевают приспособиться и прекрасно чувствуют себя в условиях концентраций, в тысячи раз превышающих лечебные.
– Вы хотите сказать, что сегодня мы видим ещё «цветочки», а «ягодки» окажутся куда страшнее?
– Я хочу сказать, что вот эта надвигающаяся пандемия антибиотикорезистентности (сопротивления антибиотикам. – Ред.), которая станет абсолютной реальностью через полтора-два года, и будет реальной проблемой: микробы ведь никуда не денутся, а чувствительных к тому же азитромицину, с которого всё начиналось, уже не будет. И это гораздо серьёзнее коронавирусной или любой другой инфекции.
– Так какой вывод?
– Во-первых, антибиотиками не лечат вирусные заболевания, во-вторых, принимать два или три антибиотика в профилактических целях здоровому человеку – это антинаучно. Даже если у пациента развивается бактериальная инфекция, мы начинаем лечение с одного антибиотика – в соответствии с клинической ситуацией или чувствительностью микроорганизмов. А эти, не побоюсь слова, безумные комбинации (причём в невиданных ранее дозах, такими количествами не лечат даже больных!) мне совершенно непонятны. Поэтому мой совет: перестаньте без оснований на то принимать антибиотики! Удивительно и то, что многие «продвинутые» граждане боятся покупать мясную продукцию с каким-то мизерным количеством антибиотиков, но при этом бегут в аптеки и сами уничтожают своё здоровье.
. как и противовирусные препараты
– Насколько я знаю, в своей клинике вы отказались даже от противовирусных препаратов. Это так?
– Так. Когда всё только начиналось и наша клиника перепрофилировалась, чтобы вступить в борьбу с коронавирусной инфекцией в качестве ковид-госпиталя, мы проанализировали всю имевшуюся на тот момент информацию (а я вам честно скажу: с тех пор ничего особенно не поменялось) и пришли к очень важным выводам, на основании которых и построили схему лечения. И поняли, что на тот момент в мире не было ни одного препарата с подтверждённой противовирусной активностью в отношении вируса SARS-CoV-2 (того, что вызывает COVID-19).
– Почему же? Назывались в прессе разные препараты, люди в белых халатах рассказывали о схемах лечения и так далее.
– Они и сейчас рассказывают. Но только мы исходили из того, что никакого настоящего подтверждения их эффективности не было. Кроме того, большинство из предлагаемых препаратов имеют довольно высокую токсичность. Они влияют на печень, сердце, другие органы и системы, что часто исключает назначение многих других, действительно необходимых лекарств.
– Да, но практиковали и, между прочим, практикуют и сейчас, нет?
– Это так, но согласитесь: ведь мы почти никогда не лечим ОРВИ противовирусными препаратами, как, впрочем, и корь, краснуху и даже вирусный энцефалит. Вообще-то наши возможности борьбы с вирусными инфекциями довольно ограниченны. Да, мы научились лечить больных с ВИЧ-инфекцией, тяжёлыми формами герпетической инфекции, гепатитом С, ещё несколькими заболеваниями. Но создание лекарств от этих заболеваний заняло не годы, а десятилетия. С вирусами справиться сложно, они ведь, в отличие от бактерий, большую часть времени находятся внутри клеток, и попасть туда, не навредив самой клетке, довольно непросто. Возвращаясь к ковиду – многие просто зациклились на поисках способов борьбы с вирусом. Чтобы не терять времени (или чтобы «обогнать» конкурентов), в качестве потенциальных противовирусных препаратов были испробованы и использованы (и до сих пор используются) практически все препараты, которые когда-либо применялись для лечения заболеваний, вызываемых РНК-вирусами. Начали с лекарств, которыми мы лечим заболевание, вызванное вирусом иммунодефицита человека, практически сразу показавшими полное отсутствие какой-либо эффективности при большом количестве побочных эффектов и межлекарственных взаимодействий, затрудняющих применение многих других видов терапии.
Возможности медицины в борьбе с вирусными инфекциями ограниченны. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– Я читал (и сам слышал от медиков), что применялись и лекарства от гриппа.
– Верно. Потом вспомнили про препараты против вируса гриппа, в частности ингибиторы нейраминидазы, которые использовались и используются до их пор, но и они продемонстрировали полное отсутствие эффекта в отношении вируса SARS-CoV-2. Но широко применяются до сих пор. Непонятно зачем. Возможно, из-за ложного впечатления, что раз мы не можем уничтожить вирус, то мы не можем вылечить пациента. Многие так думают и до сих пор. Мы же в нашем подходе сконцентрировались на лечении самого заболевания – COVID-19.
Проблема не в злобном ковиде, а в нашем иммунитете
– В общем, вы решили идти другим путём, так?
– Именно. Мы посчитали, что противовирусная терапия не нужна, и сосредоточились на лечении самого заболевания COVID-19, не «трогая» вирус. И у нас получилось. Поэтому и сейчас, продолжая лечить большое количество пациентов с COVID, я первым делом отменяю любую назначенную им противовирусную терапию и практически никогда не использую антибиотики.
– Вот так взяли – и стали изобретать что-то своё?
– На самом деле мы не изобретали велосипед – многое ведь было известно давно, просто почему-то все решили об этом забыть. А мы просто проанализировали имеющиеся данные. Мы ведь медицинский центр ведущего университета нашей страны, да и мира, настоящая университетская клиника, научный центр (а не больница для сотрудников МГУ, как некоторые полагают). Поэтому мы изучили накопленный к тому времени мировой опыт, провели собственные исследования (и продолжаем эту работу) и пришли к нескольким ключевым выводам, на которых и построили наш подход к лечению. Например, уже тогда было ясно, что COVID-19 – это не болезнь лёгких или органов дыхания, а системное воспалительное заболевание, в развитии которого большая роль отводится нарушению работы иммунитета.
– Как это так? У кого ни спроси, все уверены, что ковид – это как раз связано с лёгкими.
– Я имею в виду, что большинство тяжёлых случаев COVID-19 связаны не с какой-то особой агрессивностью коронавируса, а с тем, что иммунная система, не распознав «обидчика», чрезмерно активируется и начинает атаковать всё подряд, даже здоровые клетки и ткани – лёгкие, сердечно-сосудистую систему, почки и так далее.
В университетском медцентре прежде всего проанализировали все имевшиеся на момент начала пандемии данные. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– Но ведь каждая невиданная прежде инфекция должна, напротив, «возбуждать» иммунную систему?
– И да и нет. В нашем геноме можно найти информацию о многих перенесённых не только непосредственно нами, но и нашими предками инфекционных заболеваниях, равно как и получить ответы на важные вопросы о нашей восприимчивости или, наоборот, невосприимчивости к инфекциям. Если вспомнить пандемии чумы, оспы, холеры – умирали же не все. Выживали люди с определёнными свойствами иммунитета, как врождённого, так и приобретённого, и эта особенность закреплялась в последующих поколениях. И сейчас нередко я сталкиваюсь с ситуацией, когда, скажем, болеет вся семья, кроме одного человека, или, наоборот, один болеет, а остальные – нет. Хотя вместе живут, едят, дышат. Такие вот загадки иммунной системы. А встречи с вирусами, в частности с ретровирусами (к которым относится и ВИЧ), оставляли настоящие «записи» в наших генах, которые мы сегодня можем прочитать.
– Злобный вирус?
Как раз-таки это не проблема «злобного вируса», а проблема нашего избыточного иммунного ответа. Приведу пример – онкологические пациенты с выраженным ослаблением иммунитета вследствие как самого заболевания, так и проводимой химиотерапии крайне редко имеют тяжёлое течение COVID-19. Да, у них высока вероятность вторичных бактериальных осложнений, у них чаще страдают почки и другие органы, но гиперактивация иммунитета с развитием её наиболее грозного проявления – «цитокинового шторма» – практически не наблюдается. То есть ослабленная иммунная система вступает в борьбу с вирусом и уничтожает его, а бороться с собственным организмом уже не хватает сил. Такой парадокс.
– Да, странная история.
– Но из этого следует важное заключение: не нужно пытаться стимулировать иммунную систему. Улучшить врождённый, то есть неспецифический иммунитет обычными и доступными большинству людей способами просто невозможно, а целенаправленная его активация при лечении вышеупомянутых злокачественных новообразований может сопровождаться серьёзными осложнениями, крайне напоминающими то, что мы видим у больных с COVID-19.
Как лечить воспаление без противовоспалительных препаратов? Никак!
– За что вас тогда критиковали?
– Во-первых, за то, что нами был разработан собственный протокол лечения, входящий в противоречие с принятыми на то время подходами к лечению COVID-19. За то, что мы указывали на серьёзнейшие, с нашей точки зрения, ошибки в лечении этого заболевания, допущенные как в нашей стране, так и во всём мире. Мы их уже обсуждали – это и антибиотики, это и противовирусная терапия, которая входила и входит во многие протоколы лечения. Это и практически отсутствие противовоспалительной терапии, которая до сих пор не назначается пациентам со средней тяжестью заболевания. Подумайте, как можно лечить системное воспалительное заболевание без противовоспалительных препаратов? Те же антикоагулянты, которые, кстати, именно мы первыми назначали всем больным без исключения, действуют только при совместном применении с противовоспалительными средствами.
– Ваше мнение: чем объяснить большое количество госпитализированных пациентов, перегруженные больницы, невероятно уставший медперсонал, огромные затраты и нехватку некоторых препаратов?
– Полагаю, это вызвано именно тем, что люди, заболев COVID-19, начинают принимать назначаемые им либо малоэффективные (и плохо переносимые) противовирусные препараты, либо совершенно неэффективные при COVID-19 антибиотики (часто сразу два или даже три препарата), либо непонятно зачем используемые витамины и микроэлементы и так далее. Неудивительно, что у некоторых из них болезнь прогрессирует, а ухудшение состояния требует госпитализации.
Антикоагулянты, которые врачи в клинике МГУ назначали всем больным без исключения, действуют только при совместном применении с противовоспалительными средствами. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– И вы действовали, исходя из собственных выводов, верно?
Верно. И ответ на вопрос, как можно лечить воспалительное заболевание без противовоспалительных средств, был очевиден – никак. И мы назначали либо давно известный и всё чаще вспоминаемый колхицин, либо глюкокортикоидные гормоны и были, к слову, одними из первых, кто их использовал. Не представляете, сколько мы наслушались по поводу использования гормонов при инфекционном заболевании… А сейчас они на первом месте в тяжёлых случаях. А ещё мы активно использовали нестероидные противовоспалительные препараты, и это в то время, как во всём мире был запрет на их применение. Причём запрет абсолютно необоснованный, но приведший к тому, что многие пациенты не получали полноценного лечения: на дому не разрешали принимать противовоспалительные препараты.
– Симон Теймуразович, а если сейчас вот немного науки добавить в нашу беседу. Какие ещё выводы вы сделали о самой инфекции?
– Это важный вопрос. Если вспомнить, что коронавирус попадает в клетку через связывание с определённым белком (АПФ-2), который мне как кардиологу близок и понятен и который, помимо дыхательной системы, расположен на поверхности множества других органов и тканей, то многие проявления и последствия COVID-19 становятся предсказуемыми и, следовательно, предотвращаемыми. Например, взаимодействие вируса с АПФ-2 приводит к снижению активности этого очень важного для нас фермента. Но он ведь находится на человеческих клетках не в ожидании коронавируса, а выполняет крайне важную биологическую функцию, которая при COVID-19 значительно страдает. Так вот, одним из последствий угнетения АПФ-2 является выраженный фиброз лёгочной ткани, другим – резкое снижение концентрации калия в крови, что очень опасно (риск тяжелейших, в том числе смертельных аритмий). Поэтому мы использовали препараты, которые блокировали эти негативные механизмы, что проявлялось не только в более быстром выздоровлении, но и в значительно менее выраженном остаточном фиброзе лёгких, а также и в нормализации уровня калия в крови. Вот и всё.
«Обвиняли в том, что чуть ли не трупы по ночам вывозим. А мы тяжёлых на ноги поднимали»
– Принято полагать, что если человек попадает на ИВЛ, в 60-70 процентах случаев он не выживает, а в вашей клинике процент был меньше 15. Как так?
– Я вам больше скажу: некоторые приводят данные о 80-90-процентной смертности на ИВЛ. Мне это удивительно. Нужно сказать, что тяжёлая дыхательная недостаточность, особенно вследствие острого респираторного дистресс-синдрома и цитокинового шторма, – это очень тяжёлое состояние со средней летальностью во всём мире от 20 до 30-35 процентов. Но искусственная вентиляция лёгких – это метод спасения именно таких тяжёлых больных. Она, конечно же, не способна справиться с системной воспалительной реакцией или цитокиновым штормом – ИВЛ на некоторое время заменяет функцию лёгких, давая организму время и силы справиться с болезнью.
– В чём отличие вашего подхода?
– Мы активно лечили пациентов в терапевтических инфекционных отделениях, чтобы не допустить осложнений в виде выраженной дыхательной недостаточности. Поэтому у нас в клинике было относительно небольшое количество больных, которым потребовалась искусственная вентиляция лёгких (а не потому, что пациенты изначально были не самыми тяжёлыми). Некоторые, однако, проводили на ИВЛ по несколько недель. Но тем менее очень низкая смертность в 13,3 процента вызывала удивление наших коллег.
Скорые свозили в медцентр ковид-больных со всего мегаполиса. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– А я помню, вас обвиняли, что вы чуть ли не трупы ночами вывозите – как раз из-за низких показателей смертности.
– Да, было и такое. Говорили ещё, что мы специально «отбираем» лёгких пациентов и нам, соответственно, проще.
– Это не так?
Нет, разумеется. Существует документ – приказ департамента здравоохранения Москвы об утверждении схемы маршрутизации пациентов с COVID-19, в соответствии с которым был определён только один способ госпитализации больных в нашу клинику – через единую диспетчерскую службу скорой медицинской помощи Москвы. Более того, в этом же приказе указано, что в федеральные медицинские центры, включая наш, должны госпитализироваться только тяжёлые пациенты. Поверьте, врачи скорой соблюдали эти правила неукоснительно. Более того, к нам привозили пациентов, которые прямо с колёс направлялись в отделение реанимации. Но зато всех остальных мы старались лечить так, чтобы потребности в интенсивной терапии и ИВЛ не возникало.
– Но всё равно ведь в реанимацию попадали и у вас?
– Да, бесспорно. Только их лечением занимались не только реаниматологи, а мы все вместе. Каждый день, вне зависимости от того, был он рабочим, выходным или праздничным (например, 1 или 9 Мая), ровно в 12 часов собирался междисциплинарный консилиум, на котором мы разбирали каждого тяжёлого пациента. Мне выпала огромная ответственность руководить его работой.
– Тем не менее смерти у вас тоже в клинике были.
– Были. Четыре – скончались трое мужчин и одна женщина, это были возрастные пациенты, поступившие в крайне тяжёлом состоянии, к тому же со многими сопутствующими заболеваниями.
Врачи чаще заражаются в «зелёной» зоне или вне больниц
– С самого начала пандемии, когда я общался с вашими коллегами, они говорили, что у коронавируса на самом деле не такая уж и высокая контагиозность.
– Да, а через некоторое время эти данные стали меняться. Так вот теперь, если анализировать, какая реальная скорость распространения? Какова опасность заболеть у тех, кто контактирует (ваши врачи ведь тоже заражались) с инфицированными?
– Действительно, наши врачи тоже болели, к счастью, все живы и здоровы. Интересно, что в ковид-госпиталях чаще заражался персонал не в «красной зоне», а в «зелёной». А также довольно часто это происходило вообще вне медучреждений. Конечно же, работа в условиях высокой вирусной нагрузки – как, например, в случае сотрудников отделений реанимации или эндоскопии – подразумевает гораздо большую вероятность заразиться по причине активного выделения вируса при интубации трахеи, бронхоскопии, санации дыхательных путей.
– То есть разговоры о «зверствах» ковида преувеличены, мягко говоря?
Ну нельзя сказать, что он какой-то безумно контагиозный. Вот это репродуктивное число для кори равно 16: если один заражённый корью зайдёт, условно говоря, в вагон метро, то, наверное, от него подхватят инфекцию большинство пассажиров. А COVID-19 – несколько человек. Хотя репродуктивное число коронавируса меняется в зависимости от поведения людей и того, как они защищаются от инфекции (это касается и тех, кто болеет, и тех, кто здоров).
– Как он вообще распространяется?
– Через вдыхание маленьких аэрозольных капелек, содержащих вирусные частицы, которые выделяются при разговоре, чихании, кашле. Через руки – тоже теоретически возможно, но для этого человек должен чихнуть себе в ладонь, после чего сразу взяться за ручку двери, а после него за эту же ручку должен сразу схватиться другой человек, потом почесать нос или буквально облизнуть себе ладонь. А через кожу вирус не передаётся.
Для одних – праздник и салют в честь Дня Победы, для других – дежурство в «красной зоне» с небольшими передышками. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– Погодите, вот сообщалось, помнится, что он якобы может сохраняться на поверхностях невероятное количество часов.
– Ещё раз: коронавирус – крайне слабый, нестойкий, уязвимый. На поверхностях он практически не выживает, разрушаясь большинством дезинфицирующих средств, ультрафиолетом и так далее. Тесты определяют РНК вируса на дверной ручке дольше, чем он сохраняет на ней свою заразность.
Общество охватило «коронасумасшествие»
– Почему же угроза такая?
– Во-первых, его много. И проблема в том числе в наплевательском отношении к себе и к окружающим. Вообще-то, когда я учился, нам рассказывали, что больные туберкулёзом, из вредности или чего-то ещё, специально плевались в общественных местах. Совсем недавно некоторые ВИЧ-инфицированные пациенты подбрасывали инфицированные иголки в кресла кинотеатров, чтобы их не было видно в темноте кинозала. Я сейчас имею в виду особое изменение психики заболевших. Не хочу сравнивать коронавирусную инфекцию с этими случаями, но вот, пожалуйста, пример из практики. Мне один пациент, уже идентифицированный как носитель COVID-19, объявляет, что он съездил на КТ. Я спрашиваю: как же так, ты же заразный, там люди, которые могут заболеть, да и температуру на входе измеряют! А он отвечает: да нет, я, говорит, заранее выпил жаропонижающее, чтобы никто не догадался, а мне, мол, было интересно узнать, что со мной.
– Свинство.
– Скорее, кризис какой-то в обществе. То же самое, когда вызывают врачей, не предупреждая о своём заболевании, не заботясь, что они могут заразиться. Объяснение простое: ну они же медики, это их работа.
Один инфицированный коронавирусом сейчас способен заразить двух здоровых. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– И тем не менее COVID-19 не настолько заразен?
На данный момент репродуктивное число у него чуть более двух: один инфицированный способен заразить не менее двух здоровых. У кори, как я говорил, репродуктивное число составляет 15-16, у краснухи – 10, у гриппа – 2-2,5.
– Ладно, ваш совет, как не заразиться? Маски, допустим, нужны?
– Ношение масок – в первую очередь это касается больных. Остальным носить их надо «по-умному»: детям до шести лет они противопоказаны, не рекомендованы до 12 лет, пожилым людям с серьёзными заболеваниями дыхания и сердечно-сосудистой системы – тоже с осторожностью: им и так дышать тяжело. Второе – социальное дистанцирование. Третье – гигиена рук, при этом я не вижу особой необходимости в перчатках, многим в них ещё сложнее и даже опаснее. Четвёртое – очень аккуратное отношение к еде: не стоит питаться в общественных местах, потому что никто не знает, в какую чашку вам налили кофе или кто заворачивал бутерброд.
Мутаций коронавируса уже более ста тысяч, но. паниковать не надо
– А вот прививки – спасут? Сейчас всё больше разговоров о мутациях коронавируса.
– Вакцинация на самом деле – одно из величайших достижений человечества. Но есть нюансы. Прививки от кори, краснухи и других инфекций активно используются и привели к резкому снижению заболеваемости и, что важно, смертности. Кстати, отказ от вакцинации от кори уже привёл к значительному увеличению числа заболевших во всём мире и, как следствие, небывалому росту смертности от этого, как нам пытаются доказать, «неопасного» заболевания. Что касается мутаций, мутируют абсолютно все вирусы – это заложено в их биологической природе. РНК-вирусы – сильнее и быстрее, ДНК-вирусы не так сильно. Коронавирус часто сравнивают с вирусом гриппа, который мутирует очень быстро, но мне кажется, что это сравнение неправильное, уместнее проводить параллели с вирусом кори. Коревой вирус, тоже РНК-содержащий, мутирует не меньше других, но корь, как и вакцины против неё, оставляет после себя стойкий иммунитет. Я думаю, с коронавирусом будет такая же история.
– В чём разница между вакцинами, скажем, от упомянутого гриппа и от COVID-19?
– Грипп поражает в основном органы дыхания. Очень редко он становится системным заболеванием – затрагивающим другие системы организма. А вот те же корь, краснуха – напротив, системные заболевания, они распространяются с током крови, поражают кровеносные сосуды, вызывая в том числе сыпь по всему телу.
– Что это означает?
– Почти все наши вакцины, за редким исключением, вводятся подкожно либо внутримышечно. Они приводят к образованию антител в крови. Но респираторные вирусы, к которым относится вирус гриппа, находятся и распространяются не в крови, а в клетках, выстилающих дыхательную систему! В этом и может заключаться проблема всех вакцин против возбудителей, вызывающих ОРВИ.
– В каком смысле?
Дело в том, что для противодействия вирусам, которые поражают дыхательные пути (и все слизистые оболочки), существует специфический класс антител – иммуноглобулины класса А. Это не иммуноглобулины G и M, которые сейчас все подряд определяют у себя, соревнуясь, у кого их больше. Эти антитела способны покидать сосудистое русло, то есть они выходят из крови и выделяются в составе слюны, пищеварительного сока, секрета бронхиальных желез, создавая первую линию защиты в лёгочных альвеолах и на слизистых оболочках организма, препятствующую проникновению вирусов (кстати, они в большом количестве выделяются и с материнским молоком, что довольно долго защищает новорождённых от инфекций).
– Так вакцина от COVID-19, она для чего тогда создаётся?
– Именно поэтому довольно сложно разработать вакцину против респираторных инфекций. Да, есть вакцины от гриппа, однако они предотвращают не само заболевание, а возможность развития неблагоприятных форм гриппозной инфекции. Думаю, что с вакцинами против COVID-19 получится аналогичная ситуация – они будут направлены в основном на снижение количества тяжёлых случаев и серьёзных осложнений. Возможно, чтобы в этом разобраться, было бы полезно определять и у пациентов, и у вакцинируемых испытуемых не только иммуноглобулины G и M, но и иммуноглобулины А.
Коронавирус постоянно мутирует. Но это нормально. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– И всё-таки хотелось бы услышать про мутации злосчастной «короны» поподробнее. Действительно есть новые формы?
– Не удивляйтесь: в этом смысле коронавирус ведёт себя как «нормальный» вирус – на сегодняшний день описано более 100 тысяч его генетических вариантов! Но, опять-таки, есть нюансы. Так, ни одна из мутаций пока не привела к тому, что этот вирус изменил свою антигенную презентацию для клеток иммунной системы. Прекрасный пример – уже упомянутый вирус кори, который тоже постоянно мутирует, но для нашего иммунитета он остаётся прежним.
– И что это означает?
– Поскольку для антител и лимфоцитов это один и тот же вирус, то на сегодняшний день можно утверждать, что, переболев однажды, человек имеет минимальный риск повторного заражения, конечно, при условии нормального иммунитета. В очередной раз возвращусь к кори или, например, ветряной оспе – заболеваниям, оставляющим стойкий длительный иммунитет: при значительном подавлении иммунитета существует вероятность повторного заболевания. Второе – эффективность разрабатываемых вакцин. В их создании используются совершенно разные принципы, многие совершенно уникальные, но направлены они на одно – распознавание и обезвреживание коронавируса, который «узнаваем» по его шиповидному белку. Если в результате мутации этот белок даже совсем чуть-чуть изменится, иммунная система его просто «не узнает» и не сможет нейтрализовать. Ну и, конечно, то, о чём я говорил: вакцины приводят к синтезу антител в крови, очень малая часть которых в виде иммуноглобулинов класса А попадает в лёгочные альвеолы, где, собственно, и происходит заражение человека.
Лукавые тесты и угроза от КТ
– А такое бывает, что у переболевших нет антител в принципе?
– Скажем так, есть довольно значительное количество людей, у которых была лёгочная инфекция, они покашливали, у них болела голова или пропало обоняние, немного и ненадолго повышалась температура, а ПЦР-тесты отрицательные и антител у них в крови нет. Что это? Вероятно, вирус был уничтожен неспецифическим иммунитетом до того, как включились системы «прицельного распознавания и запоминания», составляющие суть специфического или адаптивного иммунного ответа. Это значит, что такой человек может заразиться повторно, но инфекция будет протекать легко или совсем бессимптомно. Кроме того, помимо антител (или, по-другому, гуморального иммунитета) необходимо рассматривать клеточный иммунитет – Т-лимфоциты, также способные убивать вирус.
– А вот здесь поспорю с вами – насчёт повторного заражения. Есть ведь случаи повторного заражения, причём тяжелые. Я недавно писал вот про одного политика, главу региона.
– Да. Знаю, о чём говорите. Только, как он сказал, «наверное, переболел чем-то в первый раз, а уж во второй раз – точно коронавирус». Есть разница? И вот ещё что важно. Тесты крайне неспецифичны, тот же ПЦР ошибается примерно в половине случаев, часто из-за неправильного забора биоматериала. Либо наоборот, за счёт высокой чувствительности часто выявляются остатки вирусной РНК, когда пациент здоров и не заразен. А ему предъявляют положительный тест – и в карантин. Могу сказать так: если есть иммуноглобулины класса G, то болезнь прошла, вируса в организме нет и вероятность заразить кого-то минимальная, если есть вообще. А при этом ПЦР-тест может быть положительным. В мире описано всего 25 (!) случаев документированного повторного инфицирования. Всего-навсего! И это как раз исключение, подтверждающее правило.
– Да, но их, тесты-то, делают повально – как и КТ. Какое-то, простите, сумасшествие. Условно: три дня назад не было ничего у человека, а потом – бац! – есть. А ни симптомов, ни плохого самочувствия нет. Что это?
– Ничего, кроме того, что на человеке заработали денег. Как я говорил, ПЦР-тест очень чувствителен, он способен выявить даже частицу вирусной РНК, которая у коронавируса самая большая среди всех РНК-вирусов. Она просто огромная, в ней почти 30 тысяч нуклеотидов. Человек мог где-то соприкоснуться с остатками вируса или даже переболеть, а эти остатки, разрушенные, не представляющие опасности, долго выделяются. А пациенту говорят: нет, ты заразен.
– А насколько правильно, что тех, у кого положительный тест, свозят в обсерваторы, хотя, опять же, никаких признаков заболевания нет? Людей вообще-то выдёргивают из жизни.
Знаете, я вообще против тестирования. И сейчас могу сказать: если у вас есть симптомы, лечите их, а не результат своего теста. А ходить самостоятельно на анализы не рекомендую. Потому что возникает гораздо больше вопросов. Повторю: положительный тест вовсе не означает, что человек заболеет или он опасен для других. Но его действительно, как вы говорите, выдернут из жизни и закроют на две недели. И напугают, а иногда ещё и дадут неправильные препараты, включая два антибиотика. И КТ без назначения врача тоже делать не следует.
– Почему?
– Ну как же! Это же вред здоровью. КТ лёгких – это довольно большая доза облучения, примерно как 300-400 рентгеновских снимков. И ещё, пожалуй, аукнется нам – в виде роста онкозаболеваний, особенно у молодых женщин, наиболее чувствительных к радиации.
– Одна из отличительных особенностей COVID-19 – потеря обоняния и вкуса. Это так?
– Насчёт обоняния – да. А вкус зависит от обоняния: если вы закроете нос и начнёте что-то есть, то большинство вкусов не почувствуете. Дело в том, что рецептор коронавируса присутствует на многих типах клеток организма, в том числе на поддерживающих клетках, которые окружают наши обонятельные рецепторы в носу. И нарушается их функционирование. У одних обоняние восстанавливается через месяц, у других через неделю. Рецепт один: орошение полости носа солевыми растворами – взять, например, чайную ложку поваренной соли на стакан воды и промывать. Но, собственно, почти все респираторные инфекции вызывают отёк слизистой носа и тоже приводят к снижению обоняния.
Главное при появлении симптомов – просто не сходить с ума. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– Беспокоиться надо в таком случае?
– Вот точно – это не повод сходить с ума, вызывать скорую и мчаться делать КТ. Однако это симптом, свидетельствующий о том, что началась репликация вируса в организме, пока в верхних дыхательных путях, в носу, но вирус будет спускаться вниз. И надо начать лечение. И если правильно подойти к вопросу, всё будет в порядке. Пить больше жидкости, промывать нос солевым раствором, следить за температурой. Повышается – лучше терпеть. Очень высокая или тяжело переносимая – принять жаропонижающее. Знаете, 80 процентов людей переносят COVID-19 крайне легко, а кто-то не замечает вообще. Ну вспомните, когда год назад у кого-то начинался кашель, никто же не считал себя тяжело больным? С температурой 37,5 ходили на работу. И без масок. А что, от гриппа меньше шансов сильно заболеть?
– И что тогда поменялось?
– Вот именно, что ничего не поменялось. И потеря обоняния, к слову, вовсе не обязательный симптом. Важно то, что у 20 процентов болезнь будет протекать тяжело, а мы пока не знаем, как определить эти 20 процентов. Да, это возрастные пациенты, люди с хроническими заболеваниями, но и молодые могут болеть очень тяжело или даже умереть. Поэтому следить за собой и правильно лечиться с самого начала нужно всем.
Гонка за антителами просто бессмысленна
– А вот когда говорят «переболел бессимптомно» – такое бывает?
– Видите ли, в чём дело. Есть сложная грань. Симптомы бывают практически всегда, но нередко их просто не замечают – то ли небольшой кашель, то ли недомогание и слабость, температура поднялась, но человек этого не ощутил. Переболеть совсем бессимптомно нельзя. Это не бессимптомная язва желудка или диабет – вирусные заболевания всегда сопровождаются какими-либо симптомами, не всегда явно выраженными. Однако может быть такое: человек сдал тест, тест положительный, но с ним всё в порядке. В таких случаях утверждать, что это болезнь, сложно. Я думаю, это вирус, образно выражаясь, попал в организм, его встретила иммунная система, сказал ему: «Пошёл вон!» – и он пошёл туда, куда его послали. И даже антител может не быть.
– Кстати, по поводу антител. Реально ведь народ нервничает, сдав тест и получив ответ, что антител-то у него нет: «А я-то думал, что мне болезнь не страшна. Ну всё, теперь снова ходи и дрожи, как бы не подцепить».
– Вот что очевидно. Чем тяжелее болел человек, тем больше у него будет антител, поскольку активно включалась иммунная система.
Сегодня, считает эксперт, медики уже научились эффективно и безопасно лечить эту болезнь, а скоро научатся предотвращать. Фото предоставлено Царьграду С.Мацкеплишвили
– Но вот, как я уже говорил вам, наши сограждане ужасно переживают при снижении антител.
А я вам такой пример приведу – для наглядности. Если вам в метро кто-то наступил на ногу, вы через полгода его и не вспомните. А вот если пристанут с ножом и попытаются отобрать кошелёк – такое точно отложится в памяти. И вы, встретив негодяя, сразу «дадите ему в ухо». То же самое с иммунной системой. Я говорю это к тому, что число антител всегда постепенно снижается. Ничего страшного в этом нет! Но информация о них, записанная в нашей иммунной памяти, всё равно останется в специальных клетках иммунной системы, часто навсегда. И как только тот же самый вирус, бактерия или, скажем, аллерген попадёт в организм, они тут же будут распознаны, информация мгновенно передана этим клеткам памяти – и они моментально начнут размножаться и активировать защиту, в том числе синтезируя большое количество антител. Поэтому бояться снижения концентрации иммуноглобулинов не надо. Если бы в нашей крови постоянно «плавали» антитела ко всем пытающимся проникнуть в организм микроорганизмам, то кровь наша от такого количества белковых молекул была бы как густое желе.
– Ваши прогнозы?
– Для начала мой общий совет для всех: не надо паниковать, подумайте просто о том, что вы разрушаете себя этими переживаниями. По-видимому, COVID-19, помимо медицинских и демографических, оставит после себя ещё и тяжёлые социальные, экономические и, главное, психологические последствия. Но важно понимать, что сегодня мы уже научились эффективно и безопасно лечить эту болезнь, а скоро научимся её предотвращать. Прогресс, который сделала медицинская наука всего за один год, беспрецедентен и, я уверен, положительно отразится на лечении многих заболеваний.