павел поляков стихи разучи меня боже любить
Казачья легенда. П. С. Поляков
(Из цикла: «Новый казачий фольклор»)
http://www.pkrest.ru/n-4/04-16.html
“Veni, vidi, vade” (пришел, увидел, прощай). Мюнхен, 1972.
Несчётные вражьи сходились полки,
И шли безудержно до Дону реки.
Казачья им сила навстречу пошла,
И в схватке неравной в степи полегла.
А враг, нагружённый добром не своим,
Шляхами небитыми тронулся в Крым.
В соседней станице, сожжённой дотла,
Мать мёртвого сына под вязом нашла.
Метался в предсмертной борьбе на траве,
И кровь, ох, на бритой его голове.
Он шепчет чегой-то-су-бер, аль су-бар.
Напиться так просят у них, у татар.
И кинулась мать, чтобы сына обмыть;
Татарина хочет она напоить,
И бредит татарин. И солнышко жжёт.
А ворон-могильщик и кружит, и ждёт.
И кинулась снова казачая мать,
Татарина хочет она приподнять,
Он в латы закован, подбитый орёл,
И ей не под силу: тяжёл, ох, тяжёл!
Но дело своё до конца довела,
И сына зарыла, и Отчу прочла.
Ох, нету в живых моего казака,
Нехай, хучь, татарка, дождётся сынка!»
И хочет татарина вновь приподнять.
И всё это видела Божия Мать.
И кинулась к Богу-Отцу в небесах,
Просила Его со слезами в глазах…
И сбилась. и начала горько рыдать,
И хочет Наталью Ему показать,
Что, сына зарывши в землице сырой,
Татарина поит водой ключевой.
Подходит к сражённому в битве врагу,
И матери шепчет: «Постой, помогу».
И с матерью вместе Ахмета подняв,
Кладёт на ковёр из лазоревых трав.
Господь бесконечных неведомых сил
Степана ей, сына её, воскресил!
Татарин спокойно лежит на траве,
Нет крови на бритой его голове.
Уснул он, спокойно Ахметка уснул,
Вернётся он снова в родимый аул.
И в мирном труде, не в кровавом бою,
Державу Казачью построят свою.
Павел поляков стихи разучи меня боже любить
Георгий Квантришвили запись закреплена
Занимался политической деятельностью. В интересах борьбы за независимость Казакии «шёл на сотрудничество с любыми врагами казачьих угнетателей». По этой причине подборка стихов Полякова войдёт в антологию поэтов «по другую линию фронта» «Под стягом со свастикой». Хотя непосредственно в военных действиях на фронтах II Мировой войны Поляков участия не принимал.
Скончался в доме престарелых в Германии 22 года назад.
Не хотелось бы, чтобы стихотворная публицистика заслонила негромкую, но тонкую лирику поэта. Три последних, лирических, стихотворения рекомендую для прочтения кому угодно.
Нет! Не молись! А пулей из нагана
Стезю к победе проложи свою.
Родимый Край, его святые раны
Ты исцелишь не плачем, а в бою.
Довольно слез. Когда нас убивали
Не слышал нас нас позабывший Бог.
Молчал Христос. В лихой твоей печали
Никто тебе, станишник, не помог.
И ты не верь, что счастья в наши хаты
Добьешься ты молитвой и постом,
Закрыта ль дверь — в замок из автомата
Ты магазин опорожни огнём.
Запомни, брат, — торгующих из храма
Бичом погнал наш тихий, кроткий Спас.
Они молчат — торгующие нами,
Им «неудобно» говорить о нас.
Забыты мы. А на могилы дедов,
Чтоб запахать их, он пришел, чужак!
Мы дверь тюрьмы откроем лишь победой,
Запомнив твердо — мир нам братства нЕ дал,
И в нем теперь ты одинок, казак!
За окном наливаются груши
Оголтело орут воробьи,
Погоди-ка, родимец, послушай
Невеселые сказки мои.
Было это в далекой Билече,
Не один начинал я тогда
И с Кундрюцковым в спорах и встречах
Как в пожаре сгорели года.
Умер он, непокорный и дикий,
Умер, веря в успех и талан.
И порос не ковыль с повиликой,
А чужой на могиле бурьян.
Крюков-рыцарь, да тихий Скубани,
Гончаров — …и окончился счёт.
Стали где-то незримые грани.
Кто ж для дела святого живёт?
Да никто! Не считаю певцами
Тех, кто в русское рабство зовет,
Кто, привыкнув служить батраками,
Чаевые за ухарство ждет.
Тот, кто Воле извечной не служит,
Кто в российские лапти обут,
Кто по чарке от барина тужит,
Не поэт, а продавшийся шут.
Лира — только Свободе и Воле,
Песня — только к восстанию зов,
Вера — только лишь в Дикое Поле,
Кровь — одной лишь Стране Казаков.
Никогда не склонюсь пред Москвою,
Хаму, нет, не ударю челом.
О ушедшей России не взвою
И служить не пойду холуём.
И кому? Бунтовавшему сброду,
Осквернившему храмы рабу?
Утопившему в крови свободу,
Заслужившему злую судьбу.
Вечно ищет он Китежа-града,
Вечно хочет он теплых морей,
А несет покоренным в награду
Кнут, неволю, да связки цепей.
Ванька-Каин и горд, и спокоен,
Можно грабить, палить, убивать,
Он уверен — лишь русский достоин
Всеми в мире один управлять.
Ты построилась кровью бездольных,
Твой строитель — бесправный холоп,
И трудами рабов добровольных,
Разбивавших в усердии лоб.
Собирали, копили, сносили
Всё для русских царей да бояр
И Азов, и Сибирь покорили
Ублажая тебя, Кудеяр.
Ручейками сливалися в море
И исчезли. Но время придет,
Скоро там, на восточном просторе
Вековую плотину прорвет.
По разбойным московским пожарам
Перестанем чубы обжигать
И туда, где не пахло Макаром,
Бросим сами себя загонять.
……………………………..
За окном наливаются груши.
Воробьи подурели в пыли.
Боже Правый — спаси наши души,
Нам с Россией границы пошли.
Слышал сегодня я песенку новую,
Пел мне полынь да ковыль.
Слушай-же, матушка Русь бестолковая,
Страшную, жуткую быль.
Многое может тебе не понравится:
Правда-то глазыньки ест!
Но — не сердись. Дон наш скоро преставится,
Вытесан, вытесан крест.
Был у России он храбрым воителем,
Верным, бессменным слугой,
Русских границ и творцом, и хранителем, —
Как даровой часовой.
Тучи над Русью нависли тревожные,
Стонет от крови земля,
Взялися мы совершить невозможное:
Выбить совдеп из Кремля.
И взбунтовалась Россия могучая,
Любы ей звоны оков.
Двинулись ваньки несметною тучею,
Массой давя казаков.
И подломилася силушка ратная,
Замер, тоскуя, сполох,
Кровью покрылася степь необъятная,
Голос свободы — заглох!
Слушай, Россия, прощальные, новые,
Стоны сожженных полей.
Ты им готовила крышку гробовую,
Ты — подавала гвоздей!
Что ж. Забивай. Да гляди, чтоб не гнулися,
Крепче, поглубже их бей,
Бей поскорее, пока не проснулися,
Да зарывай поскорей.
Что глубоко-то? Гляди — не довольно-ли?
Кликни на помощь судьбу.
Выдуши все, что осталося вольного.
Слава народу-рабу.
«Славянские ль ручьи сольются в русском море?»
Итак — славянские ручьи
Слилися в тёмном русском море.
И степи умерли мои,
Повсюду голод, страх и горе.
Повсюду кровь и стон, и плач,
Кресты. несчетные кладбища.
Что ж, русский кат? Что, наш палач?
Чего ты хочешь? Что ты ищешь?
Ты резал новгорОдцев, нас,
ЧукчУ, татарина, еврея,
И пред тобою пал Кавказ,
Страна с мечтою Прометея.
Ты — всё загадил, всё спалил,
Всё осквернил и уничтожил.
И мой народ, что счастлив был,
Лежит поверженным. О Боже!
Но мало это. Хочет он,
Исконный раб в рубахе красной,
Чтоб мы хвалой назвали стон
Им перебитых жертв несчастных.
Чтоб сами стали мы рабы,
Москве-тюрьме стихи слагали,
Склонив покорные чубы
Могилы предков оплевали.
Тогда допустит к ручке он,
Смерд, мессианством поражённый,
Холоп, опричник, пустозвон,
Иль Шигалёв самовлюблённый.
Нет, все же не сойдем с реки!
Крепки они, валы Азова,
И понесут наши полки
О правде пламенное слово.
У нас: — подарена Сибирь,
Аляска. Сарагоса. Вена.
Челны в морях. простор и ширь,
Где духу нет цепей и плена.
Свою мы веру берегли,
Обыклость нашу сохраняли,
За храмы Божьи полегли,
За Край Родимый жизни дали!
Степан, Булавин и Пугач
К восстаньям зов — святое пламя!
Живой протест — долой палач!
И вера в Бога — наше знамя.
Нет, не поклонимся тебе
Исконный раб в рубахе красной.
И вызов бросим злой судьбе
И ей — России самовластной.
…………………………………..
Слились. слились. мильонов — нет.
Шакал орлу ломает крылья!
И рвет орлят! Стыдись, поэт,
Страны и рабства и насилья.
Москва! Как много в этом слове
Для сердца нашего слилось!
Какое море нашей крови
Её виною пролилось!
………………………………….
Мы — не приемлем русский мир
Какого б не носил он знака.
Он — всё растлил. Его кумир
Был им застрелен как собака.
Там, Бога высмеяв в раю,
Людские души погубили,
«Слабоду» кислую свою
Царевен кровью обагрили.
Потом — керенщина пришла,
Пришел «Октябрь» и «Вождь народа».
Москва нас кровью залила
И утопила в ней свободу.
Кому нужна такая Русь?
ЧукчЕ, тунгузу иль еврею?
Кто снова взвалит этот груз
Себе безропотно на шею?
Уйдет Казак. Кривич уйдет,
Татары, Кипчаки, Грузины,
Никто добром не помянет
Москвы холуйскую трясину.
А как же с Русью жили мы,
Забыв о выстреле Кондрата?
Мы стерегли замок тюрьмы
На двери собственного брата.
Всесветной славы нашей гул,
Что от Азова был нетленен,
На «усмиреньях» утонул,
На «привиллегии» променян.
К Москве нанявшись палачом,
Не утолив свои печали,
Братоубийственным мечом
Друг друга мы уничтожали.
Пороли пьяных мужиков,
Рабочих били мы за стачки, —
Потомки разинских бойцов
Москве служили за подачки.
Вот эти подлые года,
Позора дикие страницы,
Из жизни нашей навсегда
Сотрем в булавинских границах.
Азовских внуки удальцов
Мы никогда и нинасколько
Смердов, холопов, холуев
Признать не сможем «херренфольком».
Но только стал Москве самой
«Слабоды» жалкий призрак сниться
Мужик поднял истошный вой:
— «Казакам надо-ть потяснитца»
И потеснились казаки.
И что имели — все отдали,
Видали их и Соловки —
И на КолЫме их видали.
И Дон седой, и ширь степей,
Что к древней Воле потянулись,
В крови убитых сыновей
От пули русской захлебнулись.
Пришел Иван. Явился он,
Прошелся пьяною присядкой
И закурился самогон
Под балалайку и трехрядку.
И, сбросив древние кресты,
Могилы наши осмеяли.
О Воле светлые мечты
В навоз лаптями затоптали.
Но — страшна русская судьба!
Ничто она не изменила
И цепи подлого раба
Несешь ты, Русь, как и носила.
И ныне, как и сотни лет,
От рабской горькой доли ноешь.
И оглушая целый свет
В застенках доходягой воешь.
Но он напрасен, этот крик,
Никто тебе теперь не верит.
Обман и ложь он, твой язык,
И лик российский — облик зверя.
Весь мир теперь тебя клянет
И рвет цепей московских звенья,
И близок он, и он придет,
Счастливый миг освобожденья.
Пробьет он, этот светлый час,
Восстанут вольные народы,
И много соберется нас,
На праздник истинной свободы.
Чужого права — не убьём,
И ставши снова казаками,
Мы в курене своем родном
Распоряжаться будем сами.
И, крепче Волю полюбя,
Миллионы павших поминая,
Все отвернутся от тебя
Обид и зла не забывая.
А если снова ты начнёшь
Гнусить о доле Руси нищей,
Мы будем знать — разбойный нож
Запрячешь ты за голенище.
Нас не обманет больше, нет,
Имперский сон твоих юродов.
Мы увидали Божий свет
Семьёю вольной всех народов.
Да, не хотим тебя, Москва,
На реки наши, наши нивы,
У нас — исконные права!
Блудница с миною спесивой
Пускай тебе не будут в диво
На расставании слова:
Мы горды стали. и — брезгливы.
Господи, я — Павел. Павел значит — малый
Неприметный, скромный, средний человек.
И к Тебе приду я, ах, такой усталый,
Утирая слезы с покрасневших век.
Ты же знаешь, знаешь хутор Поляковых.
В нем жила казачья крепкая семья,
Вера в Бога в небе их была законом,
Их была надеждой и любовь Твоя.
Как они молились! Как они любили!
И как свято чтили Божьи образа!
Но — враги явились, хутор наш спалили,
У икон штыками выбили глаза.
Двадцать шесть нас было. Казаки, казачки,
И детишек малых целая гурьба,
Казаков — побили. Сгибли и казачки.
Та же ожидала и детей судьба.
Я — один остался, уцелев случайно.
Карабин три года я в руках держал,
И когда от пули красный враг валился,
Я с усмешкой в ложе метку вырезал.
Господи — я сделал двадцать шесть отметин,
А хотелось сделать — двести шестьдесят!
Но, Ты знаешь, знаешь, мы ушли в скитанья,
Сорок лет надеясь повернуть в обрат.
Хутор мой — спалили. Семью — перебили,
Дон мой, Дон мой тихий — у врага в плену.
Всю-то жизнь я прожил, сдерживая слезы,
С горькими я с ними и навек усну.
Не пойму я, Боже, никогда: за что же
Был сожжен врагами наш казачий край?
Пред Тобой представши я склонюся низко:
«Поляков. Последний. Бей же! Добивай!»
Сколько крика, шума, разговоров,
Драки новой в беспросветной тьме.
На Луну отправили монтёров,
А Поэт — остался на земле.
Охвативши голову руками
И Селены не теряя свет,
Широко открытыми глазами
Ловит ритм движения планет.
Эх, давно не молился я Богу,
Но сегодня я буду просить:
Очерстви мою скорбную душу,
Разучи меня, Боже, любить!
В этом сердце, от боли звенящем,
Потуши все святые лучи,
Влей в него бесконечную злобу,
Ненавидеть меня научи.
Боже-Господи! Тяжко без меры,
Под ведущей Твоею рукой.
Потуши мою теплую веру,
Со святыми ее упокой!
Я — не кукла. Не клоун. Не камень.
Разожги ж исступленный пожар:
Я в его разрушающий пламень
Брошу светлой поэзии дар.
И тогда, ставши подлым и малым,
Научусь я с людьми говорить.
Стану волком, змеею, шакалом,
Чтобы равным меж равными быть.
Вот и ты — ну что ни год, то реже,
То короче твой нездешний свет,
А уйдешь — в печальных строчках нежит,
Тихо светит говорящий след.
Широко открытыми глазами
Ты глядишь на перепляс ветвей
И молчишь. Не сказанное нами
Завтра в песне я найду моей.
Помяну ушедшее я снова,
Жизни этой злую кабалу.
Каб не ты, так я бы, право-слово,
Волком взвыл, усевшись на полу.
Никого. Стихов живые строчки
Это всё, что мне судьбой дано,
Ты уйдешь и я поставлю точку
Перед тем, как тьма зальет окно.
Молитва
Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышленьем,
Чтоб и душу Тебе посвятить
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.
Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердую волю,
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.
Рекомендуемые записи
Оставить комментарий
Отменить ответ
4 комментария
СПАСИ ГОСПОДИ создателей сайта! Вот еще вариант “Молитвы ” Великого Князя Константина Романова:
Научи меня, Боже, любить
Не тогда, когда радость и счастье,
А тогда, когда нужно простить,
Когда в доме и гром, и ненастье.
Научи меня, Боже, любить
Даже тех, кто спиной повернулся,
Чтобы мысль не пришла отомстить
Тем, кто плюнул во след и ругнулся.
Научи меня, Боже, любить,
Чтоб плохое в других не заметить,
Чтобы чистой любовью светить,
Как умеют наивные дети.
Научи меня, Боже, любить,
Если вдруг предадут и оставят,
Дай мне силы любовью покрыть,
Пусть обиды любовь не отравят.
Научи меня, Боже, любить,
Чтобы видеть больных и холодных,
Без раздумья на помощь спешить,
Разделяя горбушку с голодным.
Я хочу научиться любить,
Без остатка себя раздавая,
И Христу, и всем людям служить,
Всею жизнью Творца прославляя!
У Великого Князя Константина Романова только три четверостишия. Куплеты так понравились народу, что появилась масса вольных изложений и продолжений.
Научи меня, Господи, славить Тебя,
Научи меня, Боже, молиться.
Научи исполнять Твою волю любя,
Дай мне силы на пользу трудиться.
Дай стряхнуть мне греховное бремя мое,
Дай мне выплакать все пред Тобою
Дай мне в помощь светлейшее имя Твое,
Без Тебя я не справлюсь с собою.
Без Тебя я ничтоже, как червь на земле,
Без Тебя мне и жизнь не отрада,
Без Тебя, Бога Света, погибну во тьме
Без Тебя стану жертвою ада.
О, Иисусе Сладчайший, помилуй меня!
Как Творец над творением сжалься,
Как Спаситель, спаси от геенны огня
И как Врач моих ран не гнушайся.
Исцели мою бедную душу скорей
И прими во грехах покаяние
О услыши, мой Боже, я здесь, у дверей,
Твоей милости жду подаяние.
А есть еще вот такой вариант:
Научи меня, Боже, скорбеть
О моих пред Тобой согрешениях,
И в молитвах святых, песнопениях,
О несчастных душою болеть.
Научи меня, Сильный, идти
Лишь стезёю святого Учения;
Одного лишь искать мне спасенья,
Правды вечной заветы блюсти.
Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердную волю,
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.
Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышленьем,
Чтоб и душу Тебе посвятить,
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.
Научи меня верить, Святой,
Что возможно души обновление,
Что доступно грехов искупление.
И что милостив гнев правый Твой.
Научи меня, Отче, обнять
Всех лишь чистою братской любовью,
А за Церковь родную мне мать
Научи пострадать даже кровью.
Научи меня, Щедрый, отдать
Свои силы добру на служение,
Чтоб страдальцам нести утешение,
С ними славить Твою благодать.
Подкрепи, научи врачевать
Моих братьев душевные муки,
Чтобы горя замолкнули звуки,
И чтоб некому было стонать.
Всех, которых пришел искупить
Ты Своею пречистою кровью
Бескорыстной, глубокой любовью
Научи меня, Боже, любить.
Научи меня, Господи, славить Тебя
Научи меня, Боже, молиться
Научи исполнять Твою волю любя,
Дай мне силы на пользу трудиться.
“Молитва” состоит из 5 куплетов, а не из 3? К сожалению, недостающих не удалось найти. Будем признательны, если пришлете.
Спасибо, замечательная молитва! Обязательно выучу и поделюсь с другими.
Научи меня, Боже, любить
Сегодня в понятие слова «любовь» вкладывают различный смысл: от самого возвышенного, святого и чистого до животного, скотского, уродливого и патологического. Концепцию Бога о любви дьявол всячески пытается извратить, наполнить своим содержанием и сутью.
Бог отдал Сына, потому что возлюбил нас. У любви нет «любимчиков», своих или чужих, она любит всегда и всех. «И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники любящих их любят»(Лк.6:32).
Любить – это значит делиться с людьми лучшим, что у нас есть, а не тем, что нам уже не нужно; способность отдать человеку то, в чем нуждаемся сами, кусок хлеба, когда мы сами голодны. Отдавая, мы никогда не обеднеем, но только обогатимся. Все, что мы когда-то отдали, обязательно к нам вернется в умноженном виде. «Пускай хлеб твой по водам, потому что по происшествии многих дней опять найдешь его» (Екл.11:1). Любовь в нас приумножается только тогда, когда мы делимся ею.
Любовь никогда не унижает человека, но хочет поднять и возвысить его. Господь не пренебрег ни одним из людей, он отдал все, что имел и даже самое дорогое, саму жизнь, себя за каждого человека, чтобы оправдать, поднять, омыть и возвысить, вернуть статус человека и «обожить» его. И мы не должны пренебрегать друг другом, а любить как Он, отдавая жизнь свою за друзей своих. Даже человека, который пришел предать Его и ли-шить жизни – Иуду, Господь, зная это, назвал другом. Любовь всегда дает шанс, прощает, верит и видит лучшее в людях. Самый бедный, самый несчастный, самый убогий и больной человек, преступник, алкоголик или убийца – не ниже нас, потому что Господь умер за каждого человека на земле и они в их числе. Господь любит всех одинаково и желает покаяния и спасения каждой душе. «Кто ты, осуждающий чужого раба? Пред своим Господом стоит он или падает; и будет восставлен, ибо силен Бог восставить его» (Римл.14:4). Господь силен поднять каждого человека с самого дна, с самых низов до не-виданных высот. Его мышца не сократилась, чтобы миловать и прощать. Любовь никогда не осуждает. Любовь всегда покрывает, не обнажая наготу, стыд, срамоту. «Более же всего имейте усердную любовь друг ко другу, потому что любовь покрывает множество грехов» (1Пет.4:8).
Любовь всегда занимает самую низшую позицию по отношению к другому, почитает другого высшим себя, независимо от социального положения, регалий, национальности, вероисповедания, принадлежности к той или иной конфессии. Парадоксально, но сегодня братья во Христе, самые родные по крови являются порой большими врагами по отношению друг к другу, чем к людям вне Тела Христова, язычникам. Чем мы движимы, любовью ли Христа, ревность ли по Богу снедает нас, или в нас говорит ревность религиозных амбиций, желание доказательства собственной правоты? «Потому что вы еще плотские. Ибо если между вами есть зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы, и не по человеческому ли обычаю поступаете? Ибо, когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы? Кто Павел? кто Аполлон? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом по сколько каждому дал Господь» (1Корин.3:3-5). Христос не разделился, почему мы продолжаем спорить и делиться, а не принимать друг друга и любить? «Принимайте друг друга, как и Христос принял вас в славу Божию» (Рим.15:7).
Любить – значит заметить, что плохих людей нет, вокруг есть только прекрасные и замечательные люди. Грех, боль и страдания ожесточили их сердца и изменили их характер, многие просто заблудились. «… Бог сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы» (Еккл.7:29). Любить – значит рассмотреть что-то хорошее в каждом человеке. Ценность бриллианта, втоптанного и испачканного в грязи, не становится меньше.
Так и в каждом человеке есть неизменно прекрасный образ и подобие живущего в нем Творца. Мы много ищем и пытаемся достичь, постоянно заняты, всегда чем-то недовольны. Человечество уже достигло небывалых результатов в области науки, медицины, техники, но обделило себя и не научилось еще самому главному – любить. Настанет час, когда каждый из нас пойдет к Отцу. Его не будет интересовать количество наших денег, домов, машин, научная степень, принадлежность к конфессии и другие человеческие достижения. Единственное, о чем Он нас спросит: «Любил ли ты Меня в людях, которые окружали тебя всякий день? Кормил ли ты голодных? Одевал ли нагих? Поил ли жаждущих? Был ли отцом сиротам и вдовам? Вступался ли за безгласного и угнетенного? Замечал ли бедного, нищего и сироту? Делал ли ты все это ради собственной славы и выгоды, или ради Меня?»
Единственной целью нашего пребывания на земле – это встретить и любить Его, за-тем научиться любить других.
Научи меня, Боже, любить.
Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышленьем,
Чтоб и душу Тебе посвятить
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.
Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердную волю,
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.
Всех, которых пришел искупить
Ты Своею Пречистою Кровью
Бескорыстной, глубокой любовью
Научи меня, Боже, любить!
К.Р.
«Отец Небесный, прости меня. Я раскаиваюсь сегодня во всех моих грехах. Я принимаю Иисуса Христа своим Господом и Спасителем и верю, что Он на Голгофском кресте заплатил за все мои грехи, немощи и болезни и даровал мне прощение грехов, исцеление от всех болезней и возможность наследовать жизнь вечную. Дух Святой, войди в мое сердце, измени меня, научи меня верить, надеяться и любить. Иисус Христос, я отдаю всего себя, всю свою жизнь в твои любящие руки, с этого дня – Ты мой Господь и Спаситель. Аминь»