отпусти меня тятя на волю не держи ты меня под замком
Подборка из И. Иртеньева
***
Будь я малость помоложе,
Я б с душою дорогой
Человекам трем по роже
Дал как минимум ногой.
Да как минимум пяти бы
Дал по роже бы рукой.
Так скажите мне спасибо
Что я старенький такой.
***
Она лежала на кровати,
Губу от страсти закусив,
А я стоял над ней в халате,
Ошеломительно красив.
Она мою пыталась шею
Руками жадными обнять,
Ей так хотелось быть моею.
И здесь я мог ее понять.
***
Блестят штыки, снаряды рвутся,
Аэропланов слышен гуд,
Куда-то белые несутся,
За ними красные бегут.
Повсюду реки крови льются,
Сверкают сабли там и тут,
Куда-то красные несутся,
За ними белые бегут.
А в небе жаворонок вьется,
В реке играет тучный язь,
И пьяный в луже у колодца
Лежит, уткнувшись мордой в грязь.
***
На Павелецкой-радиальной
Средь ионических колонн
Стоял мужчина идеальный
И пил тройной одеколон.
Он был заниженного роста,
С лицом, похожим на кремень.
Одет решительно и просто —
Трусы, галоши и ремень.
В нем все значение имело,
Допрежь неведомое мне,
А где-то музыка гремела
И дети падали во сне.
А он стоял, мужского рода,
В своем единственном числе,
И непредвзятая свобода
Горела на его челе.
***
Мужчина к женщине приходит,
Снимает шляпу и пальто,
И между ними происходит,
Я извиняюсь, черт-те что!
Их суетливые движенья,
Их крики дикие во мгле,
Не ради рода продолженья,
Но ради жизни на земле.
И получив чего хотели,
Они, уставясь в потолок,
Лежат счастливые в постели
И пальцами шевелят ног.
***
Если б кто на спину мне бы
Присобачил два крыла,
Я б летал себе по небу
Наподобие орла.
Я бы реял над планетой,
Гордый пасынок стихий,
Не читал бы я газеты,
Не писал бы я стихи.
Уклоняясь от работы
И полезного труда,
Совершал бы я налеты
На колхозные стада.
Я б сырым питался мясом,
Я бы кровь живую пил,
Ощущая с каждым часом
Прибавленье новых сил.
А напившись и наевшись,
Я б ложился на матрас
И смотрел бы не мигая
Передачу «Сельский час».
***
Девица склонилась
В поле над ручьем.
Ну скажи на милость,
Я-то здесь при чем?
Хочется девице
В поле из ручья
Жидкости напиться,
А при чем здесь я?
Солнышко садится,
Вечер настает,
Что мне до девицы?
До ее забот?
На вопросы эти
Не найду ответ.
Сложно жить на свете
В тридцать девять лет.
***
Международные бандиты
Всех рангов, видов и мастей,
Пытались навязать кредиты
Стране застенчивой моей.
Хоть ей выламывали руки
И раздевали догола,
Она терпела молча муки,
Но, стиснув зубы, не брала.
И все же, опоив дурманом,
Под сладкий рокот МВФ,
Кредит всучили ей, обманом
Сопротивленье одолев.
Кто ж соблазнив ее халявой,
Потом использовал вовсю?
Французик жалкий и вертлявый,
Плешивый щеголь Камдессю.
Простоволосая, босая,
Она лежала на стерне
И, губы черные кусая,
Сжимала деньги в пятерне.
Напрасно, вкруг нее сомкнувшись,
Толпились подлые враги,
В надежде, что она, очнувшись,
Начнет им возвращать долги.
Но нет, не такова Россия,
Она свободна и горда.
Ей можно что-то дать насильно,
Но взять обратно – никогда!
***
Любовь. На вид простое слово,
А говорили, тайна в нем,
Но я проник в ее основу
Своим мозолистым умом.
Напрягши всю мускулатуру,
Собрав запас душевных сил,
Свой мощный ум, подобно буру,
С размаху в тайну я вонзил.
Взревел как зверь могучий разум
И, накалившись докрасна,
Вошел в нее, заразу, разом,
Лишь только ойкнула она.
И что же разуму открылось,
Когда он пообвыкся там?
А ничего. Сплошная сырость,
Да паутина по углам.
***
Шел по лесу паренек,
Паренек кудрявый,
И споткнулся о пенек,
О пенек корявый.
И про этот про пенек,
Про пенек корявый
Все сказал, что только мог
Паренек кудрявый.
Раньше этот паренек
Говорил коряво.
Научил его пенек
Говорить кудряво.
***
Ко мне тут киллер приходил
Да видно дома не застал,
В прихожей только наследил,
Но я уж возникать не стал.
***
Как увидишь над пашнею радугу —
Атмосферы родимой явление,
Так подумаешь, мать твою за ногу
И застынешь в немом изумлении.
Очарован внезапною прелестью,
Елки, думаешь, где ж это, братцы, я?
И стоишь так с отвисшею челюстью,
Но потом понимаешь: ДИФРАКЦИЯ.
***
Как на площади Таганской,
Возле станции метро,
Ветеран войны афганской
Мне в живот воткнул перо.
Доканала, вероятно,
Парня лютая тоска,
Мне тоска его понятна
И печаль его близка.
Жалко бедного афганца —
Пропадет за ерунду,
И себе мне жаль, поганца,
К превеликому стыду.
***
Иду я против топора,
В руке сжимая лом
Как символ торжества добра
В его борьбе со злом.
***
Идет по улице скелет,
На нас с тобой похож,
Ему совсем немного лет,
И он собой хорош.
Возможно, он идет в кино,
А может, из гостей,
Где пил игристое вино
И был не чужд страстей.
А может, дома сигарет
Закончился запас,
И в магазин решил скелет
Сходить в полночный час.
Идет себе, ни на кого
Не нагоняя страх,
И все в порядке у него,
Хоть с виду он и прах.
Идет он на своих двоих
Дорогою своей,
Идет, живее всех живых
И мертвых всех мертвей.
***
— И неимущим, и богатым
Мы в равной степени нужны, —
Сказал патологоанатом
И вытер скальпель о штаны.
***
Вы играли на рояле,
Тонкий профиль наклоня,
Вы меня не замечали,
Будто не было меня.
Из роскошного «Стейнвея»
Дивных звуков несся рой,
Я стоял,
Благоговея
Перед вашею игрой.
И все то, что в жизни прежней
Испытать мне довелось,
В этой музыке нездешней
Странным образом сплелось.
Страсть,
Надежда,
Горечь,
Радость,
Жар любви
И лед утрат,
Оттрезвонившая младость,
Наступающий закат.
Слезы брызнувшие пряча,
Я стоял лицом к стене,
И забытый вальс
Собачий
Рвал на части
Душу мне.
***
Мне с населеньем в дружном хоре,
Боюсь, не слиться никогда,
С младых ногтей чужое горе
Меня, вот именно, что да.
Не то чтобы вот так уж прямо,
Чтоб раскаляться добела,
Но за соседней стенкой драма
Всегда, хоть малость, но скребла.
Прижавшись чутким ухом к стенке,
Фантазмы отгоняя сна,
Я драмы той ловил оттенки,
Вникал в ее полутона.
Какое варево варилось
На том невидимом огне,
Что там заветное творилось,
Доныне неизвестно мне.
Случайно вырванная фраза,
Внезапный скрип, чуть слышный вздох.
И все же катарсис два раза
Я испытал, простит мне Бог.
***
Жена моя все время моется,
Меняет что ни день белье,
Когда же только успокоится
Душа мятежная ее.
С утра посуда вся помытая,
Пылинки не сыскать в дому,
Хотя и не противник быта я,
Но должен быть предел всему.
Мне чистота моя моральная
Ее физической важней,
Машина хороша стиральная,
Но счастье все-таки не в ней.
Да, я ношу футболки потные
И сплю бывает что в пальто.
Не все ж поэты чистоплотные,
Так нас и любят не за то.
***
Дружно катятся года
С песнями под горку,
Жизнь проходит, господа,
Как оно ни горько.
Елки-палки, лес густой,
Трюфели-опята,
Был я раньше мен крутой,
Вышел весь куда-то.
Ноу смокинг, ноу фрак,
Даже хау ноу,
У меня один пиджак
Да и тот хреновый.
Нету денег, нету баб,
Кончилась халява,
То канава, то ухаб,
То опять канава.
Пыльной грудою в углу
Свалена посуда,
Ходит муха по столу,
Топает, паскуда.
На гвозде висит Ватто,
Подлинник к тому же,
На Ватто висит пальто,
Рукава наружу.
У дороги две ветлы,
Вдоль дороги просо,
Девки спрыгнули с иглы,
Сели на колеса.
Не ходите, девки, в лес
По ночам без мамки,
Наберете лишний вес,
Попадете в дамки.
Не ходите с козырей,
Не ходите в баню,
Ты еврей и я еврей,
Оба мы цыгане.
***
Отпусти меня, тятя, на волю,
Не держи ты меня под замком.
По весеннему минному полю
Хорошо побродить босиком.
Ветерок обдувает мне плечи,
Тихо дремлет загадочный лес.
Чу, взорвалась АЭС недалече.
Не беда, проживем без АЭС.
Гулко ухает выпь из болота,
За оврагом строчит пулемет,
Кто-то режет в потемках кого-то,
Всей округе уснуть не дает.
Страшно девице в поле гуляти,
Вся дрожу, ни жива, ни мертва,
Привяжи меня, тятя, к кровати
Да потуже стяни рукава.
***
Люблю я городских поэтов,
Ну что поделаешь со мной.
Пусть дикой удали в них нету,
Пусть нет раздольности степной,
Пусть нету стати в них былинной,
Пусть попран дедовский завет,
Пусть пересохла пуповина,
Пусть нет корней, пусть стержня нет.
Зато они в разгаре пьянки
Не рвут трехрядку на куски
И в нос не тычут вам портянки,
Как символ веры и тоски.
***
День весенний был погож и светел,
Шел себе я тихо, не спеша,
Вдруг американца я заметил,
Гражданина, значит, США.
Он стоял, слегка расставив ноги,
Глядя на меня почти в упор.
Как тут быть? Уйти ли прочь с дороги?
Лечь пластом? Нырнуть в ближайший двор?
Сотворить ли крестное знаменье?
Словом, ситуация не мед.
Кто бывал в подобном положенье,
Тот меня, я думаю, поймет.
Вихрем пронеслись перед глазами
Так, что не успел я и моргнуть,
Детство,
Школа,
Выпускной экзамен,
Трудовой,
А также ратный путь.
Вот уже совсем он недалече,
Обитатель чуждых нам широт,
И тогда, расправив гордо плечи,
На него пошел я, как на дзот.
Сжал в руке газету, как гранату,
Шаг, другой — и выдерну кольцо.
Было мне что НАТО, что СЕАТО
Абсолютно на одно лицо.
Побледнев от праведного гнева,
Размахнулся я, но в этот миг
Вдруг возникла в памяти Женева
И Рейкьявик вслед за ней возник.
Ощутив внезапное прозренье
И рассудком ярость победив,
Подавил я старого мышленья
Этот несомненный рецидив.
И пошел, вдыхая полной грудью
Запахи ликующей весны.
Если б все так поступали люди,
Никогда бы не было войны.
***
Вот человек какой-то мочится
В подъезде дома моего.
Ему, наверно, очень хочется,
Но мне-то, мне-то каково?
Нарушить плавное течение
Его естественной струи
Не позволяют убеждения
Гуманитарные мои.
Пройти спокойно мимо этого
Не в силах я, как патриот.
Что делать, кто бы посоветовал,
Но вновь безмолвствует народ.
***
Я обычно как напьюсь,
Головой о стенку бьюсь.
То ли вредно мне спиртное,
То ли просто возрастное.
***
Я вчера за три отгула
Головой упал со стула.
Поначалу-то сперва
Подписался я за два,
Но взглянув на эти рожи,
Нет, решил, так не пойдет,
И слупил с них подороже,
Я ж не полный идиот.
***
Я в юности во сне летал
И так однажды навернулся,
Что хоть с большим трудом проснулся,
Но больше на ноги не встал.
С тех пор лежу я на спине,
Хожу — ну разве под себя лишь.
Уж лучше б ползал я во сне.
Так ведь всего не просчитаешь.
***
Что-то главное есть в винегрете.
Что-то в нем настоящее есть,
Оттого в привокзальном буфете
Я люблю его взять да и съесть.
Что-то в нем от холодной закуски,
Что-то в нем от сумы и тюрьмы.
Винегрет — это очень по-русски,
Винегрет — это, в сущности, мы.
Что-то есть в нем, на вид неказистом,
От немереных наших широт?
Я бы это назвал евразийством,
Да боюсь, что народ не поймет.
***
Когда родился я на свет,
Не помню от кого,
Мне было очень мало лет,
Точней, ни одного.
Больное детство проплелось,
Как нищенка в пыли,
Но дать ответ на тот вопрос
Мне люди не смогли.
Вот так, умом и телом слаб,
Живу я с той поры —
Ни бог, ни червь, ни царь, ни раб,
А просто — хрен с горы.
***
Как в Ростове-на-Дону,
На Дону в Ростове
Встретил бабу я одну
С шашкой наготове.
Ой ты, конь мой вороной,
Звонкая подкова,
Уноси меня, родной,
Срочно из Ростова.
***
Сгущалась тьма над пунктом населенным,
В ночном саду коррупция цвела,
Я ждал тебя, как свойственно влюбленным,
А ты, ты, соответственно, не шла.
Я жаждал твоего коснуться тела,
Любовный жар сжигал меня дотла,
А ты прийти ко мне не захотела,
А ты, смотрите выше, все не шла.
Полночный сад был залит лунным светом,
Его залил собою лунный свет.
Сказать такое — нужно быть поэтом,
Так написать — способен лишь поэт.
Поэт, он кратким должен быть и точным,
Иначе не поэт он, а фуфло.
Короче, я сидел в саду полночном.
А ты, как чмо последнее, не шло.
***
Просыпаюсь с бодуна,
Денег нету ни хрена.
Отвалилась печень,
Пересохло в горле,
Похмелиться нечем,
Документы сперли,
Глаз заплыл,
Пиджак в пыли,
Под кроватью брюки.
До чего ж нас довели
Коммунисты-суки!
***
Порой мне кажется как будто
Вы в грезе мне являлись где-то,
Во что-то легкое обуты,
Во что-то светлое одеты.
С ленивой грацией субретки,
В призывной позе нимфоманки
Сидели вы на табуретке,
Лежали вы на оттоманке.
Причем, ну ладно бы сидели,
Да пес с ним — хоть бы и лежали,
Но не меня в виду имели
И не меня в уме держали.
И не унизившись до просьбы,
Я вас покинул в экипаже,
Хотя и был совсем не прочь бы
И даже очень был бы даже.
***
Гляжу в окно. Какое буйство красок
Пруд — синь, лес — зелен, небосклон голуб.
Вот стадо гонит молодой подпасок,
Во рту его златой сияет зуб.
В его руках «Спидола» именная —
Награда за любимый с детства труд.
Волшебным звукам трепетно внимая,
Ему вослед животные идут.
На бреге водоема плачет ива,
Плывет по небу облаков гряда,
Симптом демографического взрыва —
Белеет аист в поисках гнезда.
Младые девы пестрым хороводом
Ласкают слух, а также тешат глаз.
Все это в сумме дышит кислородом,
А выдыхает углекислый газ.
Площадь перед Бастилией.
Бум-бум! Ба-бах!
Вжик-вжик! Та-та-та-та!
Ура! Ура!
Бастилия взята!
24 мая 1989 года. Москва. Квартира Ельцина.
ЕЛЬЦИН
Товарищи, пардон за беспокойство,
Но я вас пригласил сюда затем,
Чтоб обсудить могли мы ряд проблем
Весьма безотлагательного свойства.
Друзья мои! Советский наш Союз
Идет ко дну, как „Адмирал Нахимов“,
И если власть не взять, то я боюсь,
Придется нам кормить собой налимов,
Которых я привык на завтрак есть,
Пока далек был страшно от народа,
Его сменив на совесть, ум и честь,
Но в сердце постучала мне свобода,
И, жизнь свою поставив на ребро,
Я с треском вышел из Политбюро,
Теперь опять с народом я навеки.
А где Шмелев?
ГДЛЯН (мрачно)
Где, где – в библиотеке!
По мне – собрать все книги да и сжечь,
А перья все перековать на меч.
ШМЕЛЕВ
Привет Госстрою! Добрый день, друзья!
Сегодня мной написана статья.
ШМЕЛЕВ (гордо)
„Авансы и долги“!
ЗАСЛАВСКАЯ (задорно)
Дрожите, перестройкины враги!
ШМЕЛЕВ
Я представляю возмущенья шквал,
Но, впрочем, я вас, кажется, прервал.
ЕЛЬЦИН (мучительно вспоминая)
О чем бишь я? Да, о народном благе.
О нем одном все помыслы мои.
Пора нам доставать из ножен шпаги,
Друзья, нас ждут великие бои.
Грядет народных депутатов съезд,
Момент, который упустить нам глупо.
ЗАСЛАВСКАЯ
Но там у нас всего полсотни мест.
Что сможем мы одной московской группой?
Мы страшно от народа далеки!
(всхлипывает)
ГДЛЯН (мрачно)
Но уж не дальше, чем большевики.
ЗАСЛАВСКАЯ
Молчи! Тебя заслали дашнаки!
ГДЛЯН
Народ – он кто? Он был и есть дурак,
Но без него не обойтись никак.
И чтоб поднять его в последний бой,
Потребен лозунг ясный и простой,
Способный пробудить активность масс.
„Бей партократов!“ было б в самый раз.
Кремлевский дворец съездов.
Отпусти меня, тятя, на волю,
Не держи ты меня под замком.
По весеннему минному полю
Хорошо побродить босиком.
Ветерок обдувает мне плечи,
Тихо дремлет загадочный лес.
Чу, взорвалась АЭС недалече.
Не беда, проживем без АЭС.
Гулко ухает выпь из болота,
За оврагом строчит пулемет,
Кто-то режет в потемках кого-то,
Всей округе уснуть не дает.
Страшно девице в поле гуляти,
Вся дрожу, ни жива, ни мертва,
Привяжи меня, тятя, к кровати
Да потуже стяни рукава.
„Дело пахнет керосином…“
Дело пахнет керосином,
Чую, каша подгорит,
Снова Саша в небе синем
Белым дембелем парит.
Александр Иваныч Лебедь,
Чую, года через два,
Полканом тебе в Кремле быть,
Помяни мои слова.
Нам чего — мы только рады,
Под вождем, так под вождем,
Отожмемся, если надо,
Коли надо — упадем.
Прилетай же, бляха муха,
Из сибирского даля,
Чтоб скорей нам стала пухом
Вся советская земля.
День открытых дверей
Первым к нам пришел Василий,
Хоть его и не просили.
А потом пришел Олег —
Неприятный человек.
А потом пришел Аким,
Непонятно за каким.
А потом и Валентин,
Просто редкостный кретин.
А потом еще Вадим
(Девятнадцать раз судим).
А потом еще Андрей,
Хоть бы сдох он поскорей!
Навестил нас также Фима,
Хоть бы раз прошел он мимо.
А за ним ввалился Павел,
Три часа мозги всем парил.
Очень кстати и Ванек
Заглянул на огонек.
Тут же следом и Витек,
Этот сразу хоть утек.
Только дух перевели,
Как приперлась Натали,
Приведя подругу Шуру,
Феерическую дуру.
А потом нагрянул Стас,
Это был ваще атас!
А потом невесть откуда,
Неизвестно почему,
Вдруг возникла эта Люда,
(Люда — полное му-му).
А потом явился Марк
И по морде Люду — шварк!
А когда пришел Илья,
То не выдержал и я.
Все!
Здесь с умным видом лысину скребя,
Четыре года я сидел подряд,
Как неохота выезжать мне из тебя
Охотный ряд, Охотный ряд.
Четыре года жил я, не тужил
И министерский получал оклад.
Ну, ты, в натуре, мне и удружил,
Охотный ряд, Охотный ряд.
Прощайте ж, тачки с номерами спец,
И спецбуфет, и праздничный наряд,
Слезайте, граждане, приехали, конец,
Охотный ряд, Охотный ряд.
Куда пропало мыло?
Кому оно мешало?
Его навалом было —
И вдруг совсем не стало.
Мне надо вымыть руки
И ноги тоже надо.
Верните мыло, суки!
Верните мыло, гады!
Джентльмен и обмен (басня)
Один какой-то джентльмен
Затеял раз произвести обмен.
Он был, заметим, страшным снобом,
В родном благоустроенном дому
Ничто не нравилось ему,
Как это свойственно любым высоколобым,
Что мыло русское едят,
А сами в сторону глядят.
Так вот,
Моральный этот, стало быть, урод,
А может быть, наоборот,
Урод, быть стало, аморальный этот,
Чтоб цели той достичь,
Порочный выбрал метод,
Не наш, отметим, кстати говоря.
Примерно в середине октября,
Идя по улице, столкнулся со столбом,
Представьте, лбом.
И, вследствие такого столкновения,
Он на столбе заметил объявленье.
Его такая же писала джентльменка,
По ней, понятно, тоже плачет стенка.
Короче, текст такой на этом был листке:
„Квартиру от кольца невдалеке,
Две комнаты, метро почти что рядом,
Поблизости к тому же с зоосадом,
Что даст возможность вникнуть в быт фазанов,
Плюс в двух шагах живет Эльдар Рязанов,
На площадь большую желаю поменять, раз в пять,
И за мечту за эту голубую
Готова сумму отвалить любую“.
И наш герой,
Вместо того
Чтоб путь продолжить свой
И делом наконец каким-нибудь заняться,
Решил, представьте, обменяться.
Содрав с обменщицы весьма солидный куш,
Сей муж,
Нечистый на руку к тому ж,
Живет теперь в двухкомнатной квартире.
Мораль: доколе можно прибегать к сатире,
Когда давно пора топить таких в сортире.
В состав сборника входят следующие стихотворения:
У КЮРЕ БЫЛА СОБАКА…
У кюре была собака…
ТРИ ПЕТРА И ДВА ИВАНА
Старинная казачья песня
Васидию Белову (другому)
Две песни из спектакля «Соло для кровати со скрипом»
«Некомпетентность правит бал…»
«В одном практически шнурке…»
«Трудно тем на свете очень…»
«С улыбкой мимолётной на устах…»
«Просыпаюсь с бодуна…»
«Жизнь проходит как-то глупо…»
«Бывало, выйдешь из трамвая…»
«Не могу не вспомнить факта…»
«Оставил мясо я на кухне…»
«Дружно катятся года…»
Баллада о гордом рыцаре
«Как хорошо, что мы успели…»
«Провёл я молодые годы…»
«Ничего мне так не надо…»
«Она лежала на кровати…»
«Я раньше был подвижный хлопчик…»
«Я обычно как напьюсь…»
«С другом мы пошли к путанам…»
«Меня спросили на иврите…»
«И неимущим, и богатым…»
«Твои глаза синее озера…»
«Не нам бродить по тем лугам…»
Прогулка на два оборота
«Я шёл к Смоленской по Арбату…»
«Весь обьят тоской вселенской…»
Мой ответ Альбиону
Прощание матроса с женой
«Сгущалась тьма над пунктом населённым…»
«Только сел – звонят. Давай скорее…»
«Я вчера за три отгула…»
«Ночь темна, как камера обскура…»
«Не доливайте водку в пиво…»
«Будь я малость помоложе…»
«Как увидишь над пашнею радугу…»
«Я в детстве сильно поддавал…»
«Стихи мои, простые с виду…»
«Города похожи друг на друга…»
«Любил я женщину одну…»
В состав сборника входят следующие стихотворения:
У КЮРЕ БЫЛА СОБАКА…
У кюре была собака…
ТРИ ПЕТРА И ДВА ИВАНА
Старинная казачья песня
Васидию Белову (другому)
Две песни из спектакля «Соло для кровати со скрипом»
«Некомпетентность правит бал…»
«В одном практически шнурке…»
«Трудно тем на свете очень…»
«С улыбкой мимолётной на устах…»
«Просыпаюсь с бодуна…»
«Жизнь проходит как-то глупо…»
«Бывало, выйдешь из трамвая…»
«Не могу не вспомнить факта…»
«Оставил мясо я на кухне…»
«Дружно катятся года…»
Баллада о гордом рыцаре
«Как хорошо, что мы успели…»
«Провёл я молодые годы…»
«Ничего мне так не надо…»
«Она лежала на кровати…»
«Я раньше был подвижный хлопчик…»
«Я обычно как напьюсь…»
«С другом мы пошли к путанам…»
«Меня спросили на иврите…»
«И неимущим, и богатым…»
«Твои глаза синее озера…»
«Не нам бродить по тем лугам…»
Прогулка на два оборота
«Я шёл к Смоленской по Арбату…»
«Весь обьят тоской вселенской…»
Мой ответ Альбиону
Прощание матроса с женой
«Сгущалась тьма над пунктом населённым…»
«Только сел – звонят. Давай скорее…»
«Я вчера за три отгула…»
«Ночь темна, как камера обскура…»
«Не доливайте водку в пиво…»
«Будь я малость помоложе…»
НОВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
«Как увидишь над пашнею радугу…»
«Я в детстве сильно поддавал…»
«Стихи мои, простые с виду…»
«Города похожи друг на друга…»
«Любил я женщину одну…»
ru Saltarello [email protected] FB Tools, FB Editor v2.0 2005-03-16 Алексей Пензенский 3AE7DCC6-18A0-46B6-B473-C3F0CF6C89BA 1.1
v. 1.1. Аннотация, доп. форматирование от glassy. P.S. Сложно сказать, как в оригинале – что является циклами, что является отдельными названиями стихов – сделал что смог, основываясь на исходной версии fb-книги.
Газета «Ха-Ха», № 2 (37) за 1997 год г. Минск-95, п/я 238
У кюре была собака.
У кюре была собака.
Один кюре, слуга усердный Бога,
Известный благочестием своим,
Решил купить французского бульдога.
Откладывая каждый день сантим,
К страстной неделе накопил он сумму,
Которая позволила кюре
Приобрести породистую суку.
Он сколотил ей будку во дворе,
Купил ошейник из мягчайшей кожи
И красоты нездешней поводок.
О, если б знал он, милостивый Боже,
Какую шутку с ним сыграет рок!
Раз в воскресенье, отслуживши мессу,
Узрел кюре, придя к себе домой,
Что тварь, поддавшись наущенью беса,
Кусок стащила мяса. «Боже мой!»
– Вскричал святой отец и в гневе диком,
Забыв когда-то данный им обет,
Весь почернел и с искажённым ликом
Сорвал висящий на стене мушкет.
И грянул выстрел по законам драмы,
А вечером, когда взошла звезда,
Он во дворе киркою вырыл яму
И опустил собачий труп туда.
Смахнув слезу и глянув исподлобья
На дело обагрённых кровью рук,
Соорудил он скромное надгробье
И незабудки посадил вокруг.
Потом кюре передохнул немного
И высек на надгробье долотом:
«Один кюре, слуга усердный Бога…»
А дальше всё, что с ним стряслось потом. Перевод с русского сперва на французский, а потом обратно на русский.
Три Петра и два Ивана
Старинная казачья песня
Как в Ростове-на-Дону,
На Дону в Ростове
Встретил бабу я одну
С шашкой наготове.
Ой ты, конь мой вороной,
Звонкая подкова,
Уноси меня, родной,
Срочно из Ростова.
Ждут с тобой в родном дому
Жёны нас да дети,
А в Ростове-на-Дону
Только шашки светят.
Василию Белову (другому)
Нам тайный умысел неведом
Того, в чьих пальцах жизни нить.
Однажды мы пошли с соседом
На хутор бабочек ловить.
Среди занятий мне знакомых,
А им давно потерян счёт,
Пожалуй, ловля насекомых
Сильней других меня влечёт.
Итак, мы вышли спозаранок,
Чтоб избежать ненужных встреч
И шаловливых хуторянок
Нескромных взоров не привлечь.
Ступая плавно друг за другом,
Держа сачки наперевес,
Мы шли цветущим майским лугом
Под голубым шатром небес.
«Была весна» (конец цитаты).
Ручей поблизости звенел,
На ветках пели демократы,
Повсюду Травкин зеленел.
Вдруг из кустов раздался выстрел,
И мой сосед, взмахнув сачком,
Вначале резко ход убыстрил,
Но вслед за тем упал ничком.
Как написала бы про это
Газета «Красная звезда»:
«Кто хоть однажды видел это,
Тот не забудет никогда.»
Пробила вражеская пуля
Навылет сердце в трёх местах.
Но кто же, кто же, карауля
Соседа, прятался в кустах?
Кто смерти был его причиной?
Чей палец потянул курок?
Под чьей, товарищи, личиной
Скрывался беспощадный рок?
Где тот неведомый компьютер,
Чьей воле слепо подчинясь,
Пошли с соседом мы на хутор
В тот страшный день и страшный час?
Смешны подобные вопросы,
Когда сокрытыя в тени,
Вращая тайныя колесы,
Шуршат зловещия ремни.
Две песни из спектакля «Соло для кровати со скрипом»
Отпусти меня, тятя, на волю,
Не держи ты меня под замком.
По весеннему минному полю
Хорошо побродить босиком.
Ветерок обдувает мне плечи,
Тихо дремлет загадочный лес.
Чу, взорвалась АЭС недалече.
Не беда, проживём без АЭС.
Гулко ухает выпь из болота,
За оврагом строчит пулемёт,
Кто-то режет в потёмках кого-то,
Всей округе уснуть не даёт.
Страшно девице в поле гуляти,
Вся дрожу, ни жива, ни мертва,
Привяжи меня, тятя, к кровати
Да потуже стяни рукава.