огромный мозг у меня большой ум я будто профессор
[Вступление]
Босс, чё ты ходишь сюда.
Туда-сюда?
[Припев]
Я как грустный, (у, грустный, у, у)
Бесит эта тупость, (тупость)
Я залез в нору к ней
Я как крот, куда ползу я?
Тупость, (у, тупость, тупость)
Я с тобой не буду, (нет)
Куплю дуре бусы, (бусы)
Я забрал капусту
Я как грустный, (грустный, ту-ту)
Бесит эта тупость, (тупость)
Я залез в нору к ней
Я как крот, куда ползу я?
Тупость, (тупость, тупость)
Я с тобой не буду, (нет)
Куплю дуре бусы, (бусы)
Я забрал капусту
Они распродажа
Я скушал все звёзды разом, (разом)
Места не хватает, наверно тебя задавит
Огромный мозг! (огромный мозг)
У меня большой ум
Я будто профессор
Токио, Рио, Найроби,Берлин,
Москва, Хельсинки, Осло, Денвер
Тебе тут не место, (нету места, е, е)
Поменяю время, (время)
У меня «ПЛАНЕТЫ», (пум)
У тебя их нету
[Припев]
Я как грустный, (грустный, ту-ту)
Бесит эта тупость, (тупость)
Я залез в нору к ней
Я как крот, куда ползу я?
Тупость, (тупость, тупость)
Я с тобой не буду, (нет)
Куплю дуре бусы, (бусы)
Я забрал капусту
Я как грустный, (грустный)
Бесит эта тупость, (тупость)
Я залез в нору к ней
Я как крот, куда ползу я?
Тупость, (тупость, тупость)
Я с тобой не буду, (нет)
Куплю дуре бусы, (бусы)
Я забрал капусту, (тынь)
Все права на тексты песен принадлежат исключительно их авторам и размещаются посетителями сайта в ознакомительных целях.
Что такое синдром информационной усталости и как его преодолеть
Майские праздники — отличный повод отдохнуть от стресса и переизбытка новостей. В то же время многие проведут их со смартфоном в руках. Согласно исследованию RescueTime, обычный офисный работник проверяет почту или мессенджер в среднем каждые 6 минут. На выходных привычка продолжает работать против нас. Подобная многозадачность нередко снижает продуктивность, приводит к маниакальной необходимости находиться всегда на связи и в самых запущенных случаях может вызвать головные боли, тревожность, невозможность сконцентрироваться и депрессию.
Материал проверил и прокомментировал психолог Александр Куваев
История вопроса
Термин «синдром информационной усталости» придумал социолог Георг Зиммель (1858–1918). Так он называл неспособность человека логически реагировать на ситуацию вследствие переизбытка эмоций. Впрочем, само это явление не новое. Еще в I веке нашей эры римские философы-стоики отмечали, что «как и во всем, в чтении люди страдают неумеренностью». Дэвид Шенк в своей книге «Смог данных» утверждает, что с 1980 по 1990 год потребление бумаги в США утроилось. В этот период 60% времени среднего офисного работника тратилось на обработку документов, а типичный менеджер читал 1 млн слов в неделю. Это эквивалент 1,5 увесистых романов.
В 1996 году крупное британское информационное агентство провело опрос среди 1313 своих сотрудников в США, Англии, Гонконге, Сингапуре и Австралии. Результаты исследования показали: 73% респондентов считали, что для достижения успеха им необходимо иметь под рукой много разных данных и что технологии сильно облегчают эту задачу. При этом 67% опрошенных пожаловались, что их рабочая и личная жизнь страдают из-за нервных перепадов, вызванных информационной перегрузкой. Больше половины были уверены, что в будущем стресс от постоянного потока информации будет только усиливаться.
И они оказались правы. Так, согласно исследованиям за 2009 год, среднестатистический житель США читал в день примерно 100 тыс. слов с учетом соцсетей, электронной почты и мессенджеров. Помимо этого, в течение рабочего дня человек постоянно переключается с одной задачи на другую. В Университете Калифорнии выяснили, что обычный офисный работник вынужден прерывать свою работу в среднем раз в десять минут с учетом звонков, вопросов от коллег, срочных сообщений и прочего. Чтобы вернуться к выполнению основной задачи, человеку необходимо примерно 23 минуты. При этом в 44% случаев люди переключались на посторонние занятия сами, например, отвечая на личное сообщение или кликая на контекстную рекламу в браузере.
Симптомы
Проблема в том, что иногда мозг физически не способен перерабатывать то количество информации, которое мы ежедневно получаем. И несмотря на сравнения с компьютером, человеческая память на него не похожа. Извлечь файл из нее гораздо сложнее.
Серое вещество — это примерно 100 млрд нервных клеток. Между собой они образуют около 100 трлн синапсов, то есть нейронных связей. Они формируются в течение всей жизни и сломать их довольно сложно. Чем чаще мы используем такую связь, тем быстрее запоминаем тот или иной факт. Большую роль в этом процессе играет сон — в это время мозг записывает важную информацию и удаляет ненужную.
Синдром информационной усталости начинает развиваться у человека в тех случаях, когда объем данных не соответствует возможностям инструментов мозга, которые перерабатывают информацию в знания. Например, при активной работе и недосыпе. Нередко чрезмерный объем новых, но не всегда полезных знаний приводит к аналитическому параличу, состоянию, когда человек просто боится принять решение.
Симптомы синдрома хронической усталости:
Что делать?
Проблему информационной перегрузки желательно решать со специалистом. Чтобы не усугублять ситуацию, можно применять нехитрые лайфхаки.
Время от времени отключайтесь от интернета. Даже в рабочее время существуют задачи, которые вполне можно выполнить без работающего вайфая. Необходимые вкладки надо открыть заранее, но пользоваться ими уже в офлайне. Писать письма и составлять таблицы тоже можно без сети. Так вы лишите себя искушения лишний раз проверить соцсети или воспользоваться предложениями из уведомлений.
Заведите в почте отдельный ящик для рассылок и регистраций на сайтах. Переведите на него также аккаунты в соцсетях. Таким образом ваша основная почта разгрузится от ненужных рекламных объявлений и уведомлений.
Выделите себе время без интернета. Это время можно посвящать офлайн-увлечениям. Полноценный отдых, который так необходим мозгу, можно обеспечить только с выключенным голубым экраном.
Комментарий эксперта
Александр Куваев, психолог
Чаще всего от информационных перегрузок страдают молодые люди. В основном это подростки, так называемое поколение «достигаторов» (28–33 лет), а также люди без четкого рабочего графика и домохозяйки.
По сути, бесконтрольное потребление информации — это современный способ ухода от проблем. Если раньше в этом помогал алкоголь, запрещенные препараты, всевозможные аддикции, в том числе игровые, то теперь это поглощение все новых и новых «знаний». Самостоятельно довольно сложно разобраться, отчего человек пытается сбежать, почему ему сложно находиться наедине с собой, почему он не может выбрать понятный вектор движения по жизни и ему следовать. Поэтому искать первопричину такого поведения нужно вместе с грамотным специалистом.
Параллельно можно самостоятельно разбираться с симптоматикой. Прежде всего запретите себе смотреть в экран телефона сразу после пробуждения и перед сном. Утро должно быть плавным: душ, завтрак, зарядка, а уже потом все остальные дела. Точно так же и вечером, например, после 21:00, переводите все занятия в офлайн. Такая смена режима изменит ваше самочувствие, снизит тревожность и прибавит энергии.
Еще одна важная практика — медитация: нужно отключить все гаджеты и остаться наедине с собой. Медитация помогает справиться со стрессом гораздо лучше телефона, позволяя нашему мозгу отдохнуть по-настоящему. Если самостоятельно отложить телефон не получается, есть радикальный вариант — виппасаны и ретриты. Это когда ты уезжаешь на десять дней за город и просто десять дней молчишь и медитируешь.
Третья рекомендация — развивать приоритетность. Важно каждое утро задавать себе вопрос: «А что мне сейчас нужно по работе, развитию или обучению?» И отвечать: «Мне нужно это, это и это». И тогда три понятных цели будут защищать человека от лишней информации. То есть если и потреблять контент, то под какие-то конкретные задачи. Это структурирует и помогает избежать ненужных «знаний».
Страх сойти с ума. Я потеряна, занимаюсь самокопанием, постоянно встревожена. Что у меня за диагноз? Как вылечиться?
Прочитайте пожалуйста условия консультации и если все утраивает ответьте на вопросы по пунктам
Здравствуйте, готова ответить на ваши вопросы. )
Вопросы в условиях консультации
1. Мучения 2. Появилась в 2015 году 3. Бросила подруга, отец часто избивал маму, не хотел жить, сидел дома, резал вены, меня как то очень сильно испугали 2 девочки. 4. Спортом начала заниматься, успокоительные пила слабые, ничего не помогает. 5. Я хочу жить как раньше, чтобы была гармония внутри, не было этой депрессии, тревоги, страха, мутной головы, странных мыслей. Как избавиться от этого? И что это? Психическое заболевание? Самонакручивание? 6
Обращалсь к психологу, она лишь давала тупые советы, сходи погуляй. 7. Не знаю, вас и прошу помочь, может таблетки и психотерапия.
Вы очень мало написали, чтобы Вам что-то ответить
Стали появляться странные ощущения и мысли
Я проговариваю про себя свои мысли,
Как именно это происходит?
Чем отличается от предыдущего состояния? Людям свойственно проговаривать мысли.
Постоянная тревога и жуткий страх, когда кажется, что в голове что то меняется
Страхи по поводу чего? Страхи реальные или нет? Как Вы это ощущаете, что что-то меняется?
После чего появляются?
Нужен развернутый ответ
Ну часто бывает состояние подавленности, будто вот вот и я лопну, что то раздирает меня изнутри, лезут в голову мысли, что все бессмысленно, будто я не живу, а существуют, что мне ничего не интересно. Такие ощущения и мысли. Часто сопутствует страх.
Да наверное ничем, просто я стала на этом зацикливаться, что я проговариваю что то, про себя, не в слух. Ощущение, что живу в своей голове, будто нет ничего кроме меня, или мне просто не интересно ничего, кроме самой себя, своих ощущений и мыслей. Ощущение, что я почти всегда не в ревльности, а в своей голове, или я просто так думаю, но это пугает меня. Я зациклена на себя, своих ощущениях, на голове. Хочу просто жить настоящим моментом, и жить жизни, а я будто варюсь сама в себе.
Страхи, за свое состояние, за эти мысли которые в голову лезут. Страх что я застрыну в своей голове, и никогда оттуда не выберусь, что не буду никого замечать. Что то типо такого. Я точно не знаю, как это описать, но это было пару раз, как будто что то в голове менялось, или я так думала, я уже не знаю, мне кажется я накручиваю себя от этого и страдаю, но это получается автоматически. Ощущения появляются сильной тревоге. Когда я думаю, что с моей головой что то не в порядке.
Весь день в телефоне или в компьютере, потому что друзей нет, интересов нет, не знаю чем заниматься, кроме этого.
Лезут в голову мысли, что все бессмысленно, будто я не живу, а существуют, что мне ничего не интересно
Эти мысли многим лезут, но Вы просто в них зафиксировались.
Просто на то они и навязчивые что от них нелегко отделаться.
Требуется психотерапия тревожных расстройств:
А на работу планируете? (Трудотерапия)
Если не работать это ухудшает состояние
Еще недавно начали возникать такие странные мысли, что все только на словах, я не знаю как это понимать? Но мне страшно от этих мыслей
И я постоянно с телефоном, потому что отвлекаюсь, кажется в жизни ничего у меня нет, и если я лягу спать и отложу телефон в сторону, то полезут всякие жуткие мысли, и я сама начну себя накручивать, будто я не могу себя контролировать, вообщем я не знаю, что со мноооой, хочу избавиться от этого, что делать? Что это?
Я прошла только одну констультацию, он сказал пройти тест, выслал его, а потом я 3 дня ждала его лечения, и написала ему, он сказал, что тест я прошла не правильно, и должна пройти с ним, тоесть еще заплатить 2000, у меня и так денег не осталось, а он последние дерет, я же на работу уже не выхожу 7 день и не вижу ничего в этом страшного, мне все равно, я боюсь только за себя. Вообщем я на грани, оплатила, на понедельник записал, пройду с ним тест, заполню его, он выпишет мне медикаментозное лечение, а дальше он сказал нужно психотерапия и работа будет долгой, сказал, я очень разносторонний человек и даже ему сложео меня понять
Гвоздь, или Еще одна загадка человеческого мозга
Это случилось много лет назад.
— Я обращаюсь к вам сейчас как к королеве на балу у Сатаны, — сказала женщина.
После данного вступления я, тогда еще молодой психолог, существенно напряглась. Это такой комплимент? Юмор? Издевка? Или еще что-то, мною категорически непонятое?
— Расскажите по существу, — суховато попросила я.
Женщина сидела на стуле, выпрямив спину. В кресле прямо напротив меня расположился ее сын, с явными признаками глубокой умственной отсталости или иного органического поражения головного мозга. Судя по размерам мальчика (оценить возраст по его лицу не представлялось возможным) ему было лет 10–12.
История женщины и мальчика оказалась глубоко трагической. Леша родился у молодых, совершенно здоровых родителей, абсолютно нормальным, с нетерпением ожидаемым и с любовью всеми родными принятым ребенком, и до пяти лет развивался, по словам невролога, безукоризненно, в соответствии со всеми возрастными показателями. Некоторые из них, по словам матери, он даже в своем развитии превышал, например, в пять лет уже умел считать в пределах десяти и читал простые предложения типа «мама мыла раму».
Дальше случилось несчастье. На даче у друзей трое мальчишек (Леша и двое сыновей хозяев, 5, 7 и 10 лет) тайком зашли в сарай и, поддерживая друг друга, полезли на верстак доставать с верхних полок что-то решительно им нужное для их мальчиковых созидательных игр (кажется, они собирались строить не то вигвам, не то крепость на дереве).
В какой-то момент маленький и довольно неуклюжий Леша на этом высоком верстаке не удержался (по другой версии кто-то из старших мальчиков перегрузил его уже добытыми с полок сокровищами) и навзничь упал на пол с большой высоты. Но самим этим падением трагическое невезение мальчика, увы, не исчерпалось. На полу сарая в этом месте лежала старая доска, из которой торчал кверху огромный ржавый гвоздь. И этот гвоздь воткнулся Леше прямо в голову.
Хозяйские мальчики испугались представившейся им ужасной картины до такой степени (как выяснилось потом, они почему-то сразу решили, что Леша умер и взрослые неминуемо обвинят их в его смерти), что убежали за пределы участка и спрятались в кустах в неглубоком овраге.
Только через некоторое время (никто потом так и не сумел выяснить, через какое именно) старший мальчик немного пришел в себя, выработал некий план и побежал на участок с рассказом о том, что они с братом «что-то давно Лешу не видели, а последний раз он вроде в сарай заходил».
Мобильных телефонов тогда не было, стационарного телефона в пределах поселка — тоже. Отец подхватил завернутого в одеяло Лешу на руки и все побежали к шоссе. Там они (бешено машущие руками и бросающиеся под колеса люди с ребенком на руках) почти сразу остановили машину и поехали в ближайший пригород, где по разумению остановившегося водителя была больница.
В пригородной больнице не сразу поняли, в чем дело («Упал? Головой ударился? Ничего, успокойтесь, мамаша, дети крепкие, у них, знаете, мозг в такой как бы жидкости плавает…»), а когда увидели и узнали про гвоздь, дежурный врач побледнел, велел готовить реанимацию и сразу побежал куда-то звонить.
Оперировали Лешу только спустя неделю, в Ленинграде, в больнице имени Раухфуса. Потом началось воспаление всех на свете мозговых оболочек. Потом некупируемые судороги. Потом еще одна операция… Надо ли перечислять?
В конце концов хирурги отступились и сказали: мозг существенно поврежден и на данный момент ребенок, увы, почти овощ, исключая судороги (до конца их убрать так и не удалось). Но знаете, у детского мозга есть всякие возможности восстановления… Пусть вас терапевт понаблюдает, и еще, знаете, лечебная физкультура…
Все думали, что Леша умирает. Неверующие родители от ужаса происходящего даже по чьему-то совету пригласили священника. Молодой и несколько какой-то хипповатый священник оказался умным человеком и сказал: не суетитесь, ребята, и не хороните сына прежде времени, все, однако, в руках Господа нашего, живем конкретно сегодня, благодарим и спать ложимся. А завтра будет день, и «будем делать посмотреть».
Родители и прочие родственники наставление услышали, стали делать, как им сказали, и все, как ни странно, оказались правы. Леша выжил, а компенсаторные возможности детского мозга явились налицо. Мальчик стал двигаться, концентрировать взгляд, удерживать предметы, через некоторое время сел, потом встал…
Никаких фондов и идей «поедем лечиться за границу» тогда еще не было, но была еще жива очень сильная традиция всяческой физиотерапии и той самой советской лечебной физкультуры, которая на стадионе и в стиле «сам себя за волосы из болота». Пять раз в неделю в нашей поликлинике лечебная физкультура, три раза в неделю здесь же физиотерапия и каждый день дома и во дворе по полтора часа занятий по выданной врачом схеме со сменяющими друг друга родственниками, друзьями семьи и даже случайными дворовыми знакомыми, знающими о трагедии и предлагающими помощь: вы, мамочка, посидите на лавочке, отдохните, или вот в магазин сходите, а мы тут с ним пока повисим и походим…
Ха! Что касается физической стороны, то прогресс колоссальный. Леша уверенно ходит, поднимается и спускается по лестнице, почти не держась за перила, садится, встает, может висеть на турнике и поднимать ноги, судороги почти исчезли, остался тремор одной руки, но если что-то очень надо, то Леша второй рукой его гасит. Сам ест ложкой и сам идет в туалет и штаны снимает. Надеть как следует сам может не всегда. Но верхнюю одежду, шапку, обувь надевает, как правило, сам. Ездит на велотренажере и на трехколесном велосипеде.
С менталкой, увы, все гораздо хуже. Леша ничего не говорит, иногда мычит, воркует или орет, протестуя или радуясь, похоже, что не узнает никого из родных, не откликается на свое имя, обращенную речь как будто не понимает совсем, но иногда, как собака, оборачивается на какие-то уж совсем истошные крики типа «Фу! Ко мне! Брось!» и т. д., ни на каких картинках ничего по просьбе не показывает, хотя книжки охотно берет и даже листает по много раз. Знает повторяющиеся ежедневные ритуалы и в общем-то со спокойной готовностью в них участвует. От какой-то сугубой неожиданности, напротив, может начать нервничать, орать и даже уйти и спрятаться.
Исполненная сочувствия, я все же помнила странное начало нашей встречи.
— С чем вы ко мне? Какой запрос? Упражнения для попытки запустить речь? Для понимания речи?
— Нет, не это, тут я, боюсь, мы с логопедом и врачами за эти годы уже все сделали, что можно, — вздохнула женщина. — Я только хочу, чтобы мне, так сказать, перестали приносить платок. Помните Фриду в «Мастере и Маргарите»?
Я опять напряглась:
— Понимаете, он собирает гвозди! — почти крикнула женщина и отвратительно хрустнула пальцами.
— Какие гвозди?! — я почувствовала, как по моей спине пробежали мурашки.
— Всякие. Любые. Мы с ним гуляем, и, если он видит хоть какой-нибудь гвоздь, маленький или большой, он его поднимает, откапывает, выдергивает и берет с собой. Кладет в карман «на потом» или сразу несет мне. Мычит и сует в руки. Вы представляете…?
Я представила. Гвоздей в то время в окружающей среде было много. Особенно если специально приглядываться. За одну прогулку можно, не напрягаясь, найти десяток.
— Никакого логического объяснения, — пресекла мои вопросы мать Леши. — Мы думали сто раз. Он категорически не видел того гвоздя, который превратил его в инвалида. До травмы гвоздями не интересовался. После травмы ему никто, разумеется, про гвоздь не рассказывал и уж тем паче не давал с ними играть — безумцев у нас семье не водится. Он сам.
— Гвозди Леша приносит и показывает только вам?
— Остальным членам семьи тоже, но намного реже. Что это значит — не знаю. Но отчаянно хочу, чтобы оно прекратилось. Вы можете мне помочь?
— Сразу — точно нет, — сказала я. — Но я попытаюсь об этом подумать. Приходите через неделю.
Всю неделю история с гвоздями меня не отпускала.
Я думала приблизительно так:
Когда они пришли снова, у меня на журнальном столике были разложены гвозди и шурупы — всех форм и размеров, которые я смогла за неделю найти.
Мать побледнела и закрыла лицо руками. Леша мгновенно подошел к столу и присел на корточки. Я протянула ему самый большой гвоздь. Он взял его и показал матери. Мать отвернулась.
— Можно дать мне! — сказала я и для верности похлопала себя по груди. — Я люблю гвозди.
Леша протянул мне гвоздь, я положила его рядом с самым маленьким и пальцами показала разницу. Леша положил их крест накрест. Я сложила из гвоздей звезду.
Параллельно я говорила с матерью:
— Нам в университете психиатрию читал старый психиатр из Военмеда. Он не любил психологов и на каждой лекции нас по-всякому обзывал. Говорил, что психиатрия — это лекарства, а мы — бесполезные болтуны и никчемушки. К нему на лекции многие не ходили. Я ходила. Он говорил: даже если человек лежит в коме или бьется в бреду, и почти весь мозг, как пожаром, захвачен психической болезнью, пока человек жив, где-то в самом углу его мозгов, трясясь от происходящего ужаса, сидит его маленькое, все в синяках и кровоподтеках, но все понимающее настоящее «я», и просто обмирает еще и от того, что никто его не видит и с ним не общается — все видят болезнь и иногда пытаются с ней сражаться. Вы, никчемушки, могли бы сказать ему, этому «я», что вы — видите его, знаете о его существовании, протянуть ему вашу бессильную ручонку. Больше от вас никакого проку в психиатрии я не вижу.
От моего рассказа мать рыдала. Леша обменивался со мной гвоздями и раскладывал их в ряд по размеру, я пыталась построить из гвоздей вигвам, он все время падал, в это время где-то наверху включилась дрель (в поликлинике шел ремонт), Леша мигом перевел взгляд на потолок, потом на меня, мне почудился вопрос, я стала объяснять, у него глаза мигом стали стеклянные, и новая мысль пришла мне в голову:
— Антибиотики! — воскликнула я.
— Что? — мать перестала рыдать и шмыгнула носом, втягивая сопли (одноразовых салфеток тогда тоже не было).
— После травмы у него было много всяких воспалений. Антибиотики кололи, капали, давали?
— Да литрами, — вздохнула мать.
— Слух! — сказала я. — Антибиотики влияют. Леша почти не слышит.
— Да нет же, он всегда… — начала возражать мать, а потом задумалась.
— Часть спектра выпала. Речь точно. Он если и слышит, то: бу-бу-бу. Развитие остановилось тогда — в пять лет. Гвоздь — граница, разделившая жизнь на две части. Пока он еще слышал, тогда, когда лежал и был совсем плох — он слышал не раз: ах, если бы не этот гвоздь, этот проклятый гвоздь, все из-за того гвоздя… Мозг поставил задачу: гвоздь — что это? Для меня — что? Очень важное, критически важное, из-за него все. И как-то уже потом он ее разрешил: гвоздь — вот это! И гвоздь стал символом — ничего не понимаю, ничего не могу сказать, сначала и почти ничего не могу сделать, но я — есть! Я — есть! Там, в темном чулане мозга, все время сидел маленький пятилетний Леша. Но не просто сидел, а с какого-то момента отчаянно и упорно пытался пробиться наверх, к людям… Гвоздь — поворотный момент, значит, он же и должен помочь вернуться. Мозг, способный к построению такой абстракции… он же у вас уже тогда умел читать и считать…
— А-а-а-а… — тихонько выла мать.
— А-а-а-а? — тихонько спросил Леша, вкладывая мне в ладонь очередной гвоздь.
— Если вдруг правда, то еще какое а-а-а-а, — с сомнением ответила я, меняя гвозди.
— Что сначала? — спросила мать, взяв себя в руки.
— Слуховой аппарат, наверное, — сказала я. — Он не должен очень-то испугаться, потому что первые пять лет все слышал и мозг должен помнить…
— Поняла, — сказала она и взяла сына за руку. — Пошли, Леша.
— Гвозди возьмите, — напомнила я.
Все последующие годы я не могла рассказывать эту удивительную историю из соображений медицинской этики, потому что уж очень она характерная и заменить в ней ничего нельзя.
Но какое-то время назад в универсаме «Призма» ко мне подошла пожилая женщина и спросила, помню ли я ее. Я, конечно, не помнила. Тогда она вдруг полезла в сумочку и вынула из нее большой гвоздь. Я вздрогнула и вытаращила глаза. Да неужели?!
— Леша! — громко позвала она.
К нам подошел взрослый мужчина с аккуратной бородкой и двумя тяжелыми сумками с продуктами.
— Леша, ты не поверишь, но это тот доктор, которая когда-то сказала мне про твои гвозди и что ты нас не слышишь. Вы знаете, вы ну совершенно не изменились!
Я засмеялась. Леша выглядел почти нормальным.
— Спасибо вам, — сказал он. — Мама, убери гвоздь, ты людей пугаешь.
— Он работает! — сказала женщина. — Представляете?! В интернете. Зарабатывает в два раза больше, чем моя пенсия.
— Мама! Ну кому это интересно? — Леша явно смутился.
— Мне интересно, — уверила я и отобрала у нее гвоздь. — Отдайте мне на память. Себе другой найдете. Я пишу истории, тоже в интернете. Могу ли я рассказать вашу историю? Другим людям. Вдруг однажды кому-то поможет не отчаяться, а найти.
— Конечно, рассказывайте! Вдруг поможет! — закивала мать.
Леша помедлил и тоже кивнул. Я сунула гвоздь в карман и вышла из магазина.
А что вы думаете об этом? Обсудить тему и поспорить с автором теперь можно в комментариях к материалу
Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект «Сноб” — Личное». Присоединяйтесь