обуяли меня воды до души моей
Толкование на Иона 2:6
Сравнение переводов, параллельные ссылки, текст с номерами Стронга.
Толкование отцов церкви.
Толкование на Иона 2:6 / Иона 2:6
Кирилл Александрийский (376−444)
Ст. 6−7 Возлияся на мя вода до души моея, бесдна обыде мя последняя, понре глава моя в расселины гор; снидох в землю, еяже вереи ея заклепи вечнии: и да взыдет из истления, живот мой к Тебе, Господи Боже мой
Источник: Толкование на книгу пророка Ионы.
Кирилл Иерусалимский
Ст. 6−7 Возлияся на мя вода до души моея, бесдна обыде мя последняя, понре глава моя в расселины гор; снидох в землю, еяже вереи ея заклепи вечнии: и да взыдет из истления, живот мой к Тебе, Господи Боже мой
И, спустя несколько, говорит от лица Христова, пророчествуя весьма ясно: «понре глава моя в разселины гор». Но он был во чреве китове: какие же горы заключают тебя (Пророк)? Знаю я, говорит он, что я прообразую Того, Который имеет быть положен во гробе, иссеченном из камня, Иона, находясь в море, говорит: «снидох в землю»; поскольку он прообразовал Христа, нисшедшего в сердце земли.
Источник: Поучения огласительные. Поучение 14.
Иероним Стридонский (
Ст. 6−7 Объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня; морскою травою обвита была голова моя. До основания гор я нисшел, земля своими запорами навек заградила меня; но Ты, Господи Боже мой, изведешь душу мою из ада
Объяли меня воды до души моей, бездна окружила меня. Эти, близкие к безднам, воды, текущие в земле, направляющиеся вниз и много грязи увлекающие с собою, стремятся умертвить не тело, а душу, потому что они благорасположены к телу и благоприятствуют его страстям. Поэтому, как мы выше сказали, Господь говорит в псалме: «спаси мя, Господи, яко внидоша воды до души моея» (Псал. 68, 2), и в другом месте: «поток прейде душа наша» (Псал. 123, 4) и: «да не… сведет о мне ровенник уст своих» и да не заграждает меня преисподняя (Псал. 68, 16); пусть она не отказывает Мне в выходе, потому что Я по собственной воле нисшел, по собственной воле вознесусь, Я добровольно пришел в качестве пленника, Я должен освободить пленных во исполнение слов: «восшед… на высоту, пленил… плен» (Псал. 67, 19; Ефес. 4, 8); ибо тех, кои прежде пленены были смертию, Он пленил для жизни. Под безднами же мы должны понимать известные пагубные и злые силы или власти, которые преданы совершению мучений и наказаний и к которым сами бесы просят в Евангелии (Лук. 8) не удалять их. Иногда бездна понимается в смысле тайн, глубочайшего разумения и судов Божиих: «судьбы Господни бездна многа» (Псал. 35, 7) и: «бездна бездну призывает во гласе хлябий Твоих» (Псал. 41, 8).
Море покрыло голову мою. До оснований гор я нисшел; вереи земли заградили меня на век. Никто не сомневается в том, что море покрыло голову Ионы, что он нисшел до оснований гор и достиг до глубины земли, как бы до верей и столпов, на которых, по воле Божией, держится шар земной, о чем в другом месте говорится: «Аз утвердих столпы ея» (Псал. 74, 4). В отношении же к Господу Спасителю это по тому и другому издавию можно, как мне кажется, понимать следующим образом. Важнейшая часть (ргinсiраlе) или голова Его, то есть душа, которую вместе с телом Он удостоил принять ради нашего спасения, сошла в расселины гор, которые покрывались волнами, которые удалились от небесной свободы, которые окружила бездна и которые отделились от величия Божия, и затем сошла также в преисподнюю, — в те места, куда, как бы во глубину и в грязь грехов, увлекались души, как говорить псалмописец: «внидут в преисподняя земли,… части лисовом будут» (Псал. 62, 10−11). Они служат вереями земли и как бы некоторого рода запорами, в самых отдаленных местах заключения и наказаний, препятствующими пленным душам выйти из преисподней. Поэтому LХХ с особою выразительностию перевели: χάτοχοι αἰώνιαι (или χατόχους αἰωνίους), то есть: они навсегда желают удержать тех, которыми раз овладели. Но Господь наш, о котором под именем Кира мы читаем у Исаии: «врата медяная сокрушу и вереи железные сломлю» (Ис. 45, 2), нисшел до оснований гор и был загражден вереями вечными, чтобы освободить всех заключенных.
Но Ты, Господи Боже мой, возведешь из тления жизнь мою. Сказано в собственном смысле: «возведешь» или «да взойдет из тления жизнь моя», потому что Он нисшел к тлению и в преисподнюю. Это имеет тот же смысл, как слова пятнадцатого псалма, которые апостолами изъясняются, как предречение о Господе: «яко не оставиши душу мою во аде, ниже даси преподобному Твоему видети истления» (Псал. 15, 10; Деян. 13, 35−37), потому что Давид помер и был погребен, а тело Спасителя не увидело тления. Другие объясняют это так, что, сравнительно с небесным блаженством и словом Божиим, тело человеческое, которое сеется в тлении (1Кор. 15, 42), есть тление и что в сто втором псалме в отношении к праведнику указывается на это: «исцеляющего вся недуги твои, избавляющего от истления (или от погибели)живот твой» (Псал. 102, 3−4). Поэтому и апостол говорит: «окаянен аз человек: кто мя избавить от тела смерти сея» (Рим. 7, 24)? Оно именно называется телом смерти или телом уничижения. Это объяснение они применяют к своей ереси, желая ложно представить антихриста под образом Христа и господствовать над церквами к тех видах, чтобы утучнять чрево и, ведя плотскую жизнь, рассуждать против плоти. Но мы знаем, что тело, принятое от непорочной Девы, было не тлением, а храмом Христовым. Если же обратимся к суждению апостола в послании к Коринфянам (1Кор. 15, 44), где тело называется духовным, то, чтобы не показаться наклонными к словопрениям, мы скажем, что восстает то же самое тело и та же плоть, которая была погребена и предана земле; она изменяет только славу, но не изменяет своей природы: ибо надлежит, чтобы тленное сие облеклось в нетление и смертное сие облеклось в бессмертие (1Кор. 15, 53). Когда говорится «сие», то как бы пальцами указывается на тело; сие, в котором рождаемся, сие, в котором умираем, сие, которое боятся принять подлежащие наказанию, сие, которое девственность ожидает в возмездие себе и которого страшится прелюбодеяние, как наказания. В отношении же к Ионе это можно понимать следующим образом: находясь во чреве кита, он, сообразно с природою тел, должен был подвергнуться тлению, обратиться в пищу для этого животного и рассеяться по его членам, однако он остался целым и невредимым. Слова: «Господи Боже мой» выражают чувство глубокой преданности, так что он, вследствие великого благодеяния, смотрит на Бога, общего для всех, как на своего собственного Бога.
Источник: Толкование на книгу пророка Ионы.
Рецензии на книгу « Объяли меня воды до души моей… » Кэндзабуро Оэ
Прочитал вот роман «Объяли меня воды до души моей» Кэндзабуро Оэ, который считается живым классиком современной японской литературы, Нобелевскую премию по литературе получил в 90-е. Текст, конечно, очень своеобразный: остро социальный, но в то же время во многом отстраненно философский. Такая несколько абсурдистская, галюцинаторная притча с эсхатологической и антиутопической тематикой. Мир, где реальность является очень зыбкой, плавающей, постоянно переходящей в сны, фантазии, видения, да и просто размышления. Мир, где души китов и деревьев пытаются достучаться до людей, а маргинальные, потерянные подростки не знают, что им делать со своей жизнью. Мир, где совершенно непонятно, каким будет его будущее, и будет ли оно вообще, и нужно ли, чтобы оно было.
Книга несколько смещает сознание читателя. Заставляет задуматься кое над чем прямо всерьёз. Но, скажу честно, как художественное произведение она меня не зацепила так, чтобы я сказал: ого! надо бы этого автора ещё почитать! Но это меня. Тут каждый может попробовать и понять это для себя сам. Но скажу сразу: лёгким это чтение не будет. Во всех смыслах.
Одна из тех книг которые приводят в смущения читателя, пусть даже знакомого с японской литературой.
Есть совершенно замечательный отзыв о книге, к которому нечего добавить, поэтому мой отзыв только о полиграфии.
Обложка твёрдая, матовая ламинация с выборочной лакировкой.
Бумага в блоке белая, немного просвечивает.
Шрифт средний, читать комфортно.
Несколько фото для тех, кто привык составлять свое мнение о манере письма автора и содержании:
Добавлю еще несколько фотографий страниц.
Главный герой, Исана, бросив налаженный быт и работу в столице, едет с умственно отсталым сыном Дзином на острова, чтобы здесь в уединении знакомиться с душами деревьев, слушать «голоса» китов и диких птиц, как это было свойственно представителям древней японской культуры.
Отец и сын знакомятся с группой асоциально настроенных подростков, бежавших от мира, который считают фальшивым и враждебным. Подростки привязываются к доверчивому, открытому Дзину. А к Исане возвращается дар живого слова, с которым он обращается к ребятам. Древние японцы верили, что и слова имеют «котодама» – свою живую душу. И подростки тянутся к тому, кто обладает даром таких «живых» слов. Живущие на островах люди, бежавшие из городов от отчуждения и захлестывающего их «когая» – вредного воздействия, наносимого обществу индустрией общества потребления, способны найти общий язык. Существование на природе излечивает и восстанавливает их жизненные силы. Они вновь открывают для себя утраченную человечность, дающую возможность поддерживать равновесие в мире благодаря общению, участию, сопереживанию.
Этому роману Оэ отдал 6 лет жизни, хотел привлечь внимание к тому невидимому заболеванию, которое разрушает страну и общество. При этом он прибегает к аллегории Великого потопа, т.к. зло, творимое людьми, по его мнению, может быть равно по силе разрушения великому стихийному бедствию. Дело не только в том, что, губя природу, люди разрушают дом, в котором живут, – разрушая природу, они неизбежно обрекают на деградацию себя.
Подростки, описанных Оэ в романе, напоминают камикадзе. В них много безрассудной, неоправданной жестокости, они легко относятся к жизни и смерти, своей и чужой. Их отчаяние – плод уверенности, что скоро всему конец, – такой мир не может и не должен существовать. Молодежный бунт – сигнал бедствия, внешнее проявление внутренних недугов общества.
Обуяли меня воды до души моей
— Это киты, — сказал себе Исана, с удовольствием вспоминая прошлое. Вслед за китом-горбачом, кричавшим уин, уин, уин, боооа, боооа, уин, уин, ту же песню запели все остальные киты, находившиеся поблизости.
Шум волн сопровождал крики китов, но к магнитофонной записи вдруг начал примешиваться все усиливающийся плеск льющейся воды. Холодная вода плескалась вокруг голых ног Исана. Он встал со стула и посветил фонарем. Из четырехугольника обнаженной земли, в которую он, размышляя, погружал ноги, фонтаном била вода. Огромное количество воды, выбрасываемое пожарной машиной, просочилось под фундамент с задней стороны убежища и теперь фонтаном бьет из земли — интересно, с каким законом гидродинамики связана свирепость потока, уже подступившего к щиколоткам? Но и этот вопрос, оставшись без ответа, превратится в ничто.
Крышка люка поднимается, Исана на мгновение видит в свете, льющемся сверху, нечто иссиня-черное, напоминающее шкуру кита, и, зажмурив глаза от влетевших в бункер газовых пуль, нажимает на спусковой крючок. Пять выстрелов. Нужно беречь патроны и поскорее снимать палец со спускового крючка — бить короткими очередями. Газовых пуль все больше. Он задерживает дыхание. Больше дышать ему, наверное, уже не придется. Он делает три выстрела. Мощная струя воды бьет в стену бункера и накрывает его. Снова упав, в уже глубокую воду, он делает четыре выстрела. Все остается без ответа, открывая путь в ничто. Обращаясь к душам деревьев и душам китов, он посылает им последнее прости: «все хорошо!» И за ним приходит та, что приходит за всеми людьми.
Кэндзабуро Оэ — один из наиболее известных и популярных на Западе японских прозаиков XX столетия. «Объяли меня воды до души моей…» — это тонкий и пронзительный роман, в котором слышны голоса птиц, детей и китов. Главная его тема, по словам самого писателя, — «предчувствие Великого Потопа».
Читать книгу онлайн
…Мироощущение, характерное для эпохи сверхзвуковых скоростей, когда человек, достигнув Луны, устремился к Марсу, плохо уживается с таким немыслимым анахронизмом, но тем не менее нашелся в Японии промышленник, который, увлекшись американскими идеями, тоже решил заняться строительством индивидуальных атомных убежищ и продавать их как стандартную продукцию. Первое такое убежище было построено в Японии на западной оконечности взгорья Мусасино. Основание крутого косогора, спускавшегося от жилого массива к заболоченной низине, густо заросшей тростником и мискантом, было подрыто и построен железобетонный бункер размером три метра на шесть.
Однако массовое производство атомных убежищ наладить не удалось, и это единственное в нашей стране убежище для личного пользования оказалось заброшенным. Через пять лет компания, строившая атомное убежище, использовав бункер в качестве фундамента, возвела трехэтажное здание, похожее на колокол. Основание первого этажа представляло собой прямоугольник, равный по площади восемнадцатиметровому бункеру. Задняя его часть вплотную примыкала к косогору.
Сбоку пристроены были кухня и уборная. Из маленькой прихожей, немного в стороне, перед уборной, — винтовая лестница связывала комнаты всех трех этажей. Третий этаж, где на противоположной от винтовой лестницы стороне был встроен балкон, оказался по площади меньше остальных, таким образом здание несколько сужалось кверху, и третий этаж чем-то напоминал капитанский мостик. В железобетонных стенах на каждом этаже были окна-бойницы с двойными непробиваемыми стеклами.
Дом имел такой странный вид потому, что архитектор, возводя само здание, упорно привязывал его к бункеру. Из комнаты в первом этаже, служившей столовой, можно было, подняв крышку люка — как на подводной лодке, — по крутой металлической лесенке спуститься в бункер.
Мужчина, решивший поселиться в этом доме (и живущий в нем по сей день), потребовал внести лишь одно изменение в первоначальный проект бункера. Он попросил пробить в железобетонном полу, прямо под металлической лестницей, квадрат тридцать на тридцать сантиметров и обнажить землю. Этот квадрат темно-бурой кантоской плодородной земли был всегда сырым. Если воды становилось слишком много, он делал в середине квадрата лунку и кружкой вычерпывал из нее воду.
В этот короткий период, пока природа еще окончательно не проснулась, он становился осторожным, как краб после линьки, и все же не мог устоять перед соблазном посмотреть вблизи на деревья, покрывающиеся почками. Он выбегал из дома. Пока почки были заключены в твердые серовато-коричневые панцири, он чувствовал себя в безопасности, будто и сам, как веретенообразная зимняя почка, прикрыт таким панцирем. Но когда из панциря начинало пробиваться нечто удивительно беспомощное — мягкие зеленоватые листочки, — он дрожал от неизъяснимого страха, страха за сотни миллионов почек, которые попадали в поле его зрения. Разве не рушился мир, когда неумолимо жестокие птичьи стаи начинали клевать мягкие, соблазнительные почки?…
Кэндзабуро Оэ «Объяли меня воды до души моей. »
Объяли меня воды до души моей.
洪水はわが魂に及び / Kōzui wa waga tamashī ni oyobi
Язык написания: японский
Перевод на русский: — В. Гривнин (Объяли меня воды до души моей. ) ; 1978 г. — 6 изд.
«Объяли меня воды до души моей. » — самый известный роман крупнейшего современного японского писателя Кэндзабуро Оэ. В центре этой притчи-антиутопии взаимоотношения человека и общества, взрослых и детей, а названием послужила цитата из библейской Книги Ионы, отсылающая читателей к традициям японского христианства, тонко и пронзительно прозвучавшим в романе.
| лауреат | Литературная премия имени Номы / Noma Bungei Shō (野間文芸賞), 1973 // Noma Literary Prize |
Очень глубокое философско — психологическое произведение с многочисленными аллюзиями из двух традиционных культур: японской национальной и общемировой христианской. В сущности, это книга о взаимодействии этих двух традиций в сознании формирующейся личности с проявлением вовне — на уровень социума. Особенно интересно читать, если знаком с обеими традициями, тогда можно понять все нюансы текста и скрытое цитирование. Но роман интересен и без этого, т.к. написан талантливо, хорошим языком и поднимает множество общечеловеческих психологических вопросов. Совершенно отсутствуют тенденциозность и дидактика, роман можно было бы отнести к постмодернизму, но из-за тонкого символизма и лёгкой мистики это, скорее, магический реализм. Очень рекомендую всем, кто ещё не познакомился: вещь заслуживает гораздо большего внимания, чем имеет сейчас.
У Оэ не только японская история перетолковывается на западный манер, но и другие культуры воспринимаются сквозь призму западной.
В романе «Объяли меня воды до души моей. » показана молодежная экстремистская группировка. Для подготовки к будущим боям подростки занимаются английским языком. Они читают на английском Достоевского.
«Прежде всего ему необходимо было подготовить тексты. У него в убежище были лишь две английские книги, которые он читал во время своей затворнической жизни: «Моби Дик « и Достоевский в английском переводе. Он выбрал проповедь старца Зосимы и написал ее за неимением доски на большом листе бумаги. Он выбрал из Достоевского именно эту главу, желая пробудить у подростков уважение к китам, как к animal. Кроме того, чтобы заранее отвратить их от насилия, которое они могли совершить над Дзином, он попытался воззвать к ним с помощью следующего отрывка. Это была часть текста, заранее отчеркнутая им
. Man, do not pride yourself on superiority to the animals: they are
without sin; and you, with your greatness, defile the earth by your
it is true of almost every one of us! Love children especially, for they too
are sinless, like the angels; they live to soften our hearts and as it were,
to guide us. Woe to him who offends a child.
. Человек, не возносись над животными: они безгрешны, а ты со своим
В этом отрывке выражено в кратком виде идейное содержание романа. Главный герой совершил преступление — убийство ребенка. Главный герой уходит от общества, называя себя поверенным китов и деревьев, то есть отвращается от людей ради животных. Знаменательно, что это идейное ядро описано словами Достоевского, но на английском языке.
«Young man, be not forgetful of prayer. Every time you pray, if your
prayer is sincere, there will be new feeling and new meaning in it, which
will give you fresh courage, and you will understand that prayer is an
Юноша, не забывай молитвы. Каждый раз в молитве твоей, если она
искренна, мелькнет новое чувство, а в нем новая мысль, которую ты прежде не знал и которая вновь ободрит тебя; и поймешь, что молитва есть воспитание.»
Подросткам понравился этот текст и многие выучили его наизусть. Некоторые слова они оставили без перевода, так как по-японски это как-то не так звучит. Свои боевые действия по подготовке к будущему восстанию они назвали prayer и считали, что этими тренировками способствуют своему education. В финальном противостоянии с полицией им пришлось выдерживаться осаду и слова «Young mеn be not forgetful of prayer» они сделали своими позывными, когда им удалось выйти в эфир.
Что мы тут видим? Что англоязычная западная культура является мерой всех культур. Все другие культуры воспринимаются только через этот образец. Эта идея последние двести лет не новость, а в нашем идейном пространстве она последние годы развивается очень бурно, но такого качественного воплощения ее в тексте я не встречала. Обычно эту мысль доносят так убого с эстетической точки зрения, что только свои, уже в нее уверовавшие, могут прельститься такими произведениями. Оэ же в этом плане вызывает столько же восторга, сколько и отторжения. Он несомненно очень хорош.