обед в поле на уборке урожая ссср
Обед в поле — подспорье в работе
Хлеборобы издавна во время сбора урожая не тратили ценное время на отдельные хлопоты и, как известно, обедали и ужинали прямо в поле. Это правило, прошедшее проверку веками, и сегодня в распорядке их дня по-прежнему имеет место. Только уже условия, метод доставки на поле, да и сама еда изменились до неузнаваемости. Но суть осталась прежней: обедать на природе — и вкуснее, и быстрее.
(Слева направо) Светлана Феневич, Наталья Оргиш и Наталья Чернова
Мы отправились в Воротынь, чтобы рассказать читателям, как хозяйство решает задачу питания механизаторов в условиях полевых работ.
В среднем так называемая полевая кухня филиала «Воротынь» работает около 240 сельскохозяйственных сезонных дней в году. Повара кормят от 50 до 120 механизаторов два раза в день. Попутно они обеспечивают чистоту рабочего места, подготавливают продукты для блюд и делают заготовки. И все это в ускоренном ритме для того, чтобы вкусно и вовремя накормить работников филиала.
Как рассказала заведующая столовой аг. Воротынь Светлана Феневич, готовятся не только положенные по технологии блюда. Повара стараются приукрасить их вкусовые качества, разно- образить зеленью, малосольным огурцом, свежим лучком и ароматной приправой. На блюда, приготовленные специалистами этой столовой, не жаловались никогда. Повара знают свое дело. Тем более, что некоторые из них являются супругами механизаторов. Уж они точно не понаслышке знают о тяжелом труде хлеборобов. Им не надо рассказывать, сколько усилий уходит при посевных работах или жатве и как важно, чтобы приготовленный с душой вкусный обед восполнял силы.
Нам, обывателям, сложно понять, как умудряются работники общепита правильно рассчитать и приготовить положенное количество блюд, вовремя почистить овощи, поставить на плиту борщ, заготовить густой утоляющий жажду компот. Технологические рамки — строгие, санитарные нормы нужно соблюдать, да и знания правильной технологии приготовления тоже необходимы.
Коллектив столовой аг. Воротынь состоит из 4 человек — трое на месте «колдуют» над блюдами, а четвертый работник — как когда-то повариха Тоська Кислицина из кинофильма «Девчата»: «Бидон на плечо и на делянку!» Импровизированные бидоны и всякого рода повозки давно отошли в прошлое. В хозяйствах района оборудованы специальные машины, условия которых предусматривают организацию удобного и правильного приема пищи.
Застали мы кухонных работников за самым простым занятием — на кухне, как правило, день начинается с чистки картошки. В огромную кастрюлю то и дело опускались округлые картошины. Наталья Оргиш и Наталья Чернова рассказали нам, какое меню сегодня у механизаторов. В это время их проворные руки, быстро справившись с картошкой, месили тесто, лепили котлеты, крошили овощи, жарили, помешивали — и все получалось складно и легко. А заведующая выделяла нужные продукты, следила за правильным складированием и технологией приготовления и, конечно же, особое уделяла особое внимание гигиене.
По временным рамкам здесь все четко. Казалось, только недавно делали замес, а уже красавицы-котлеты в соусе в закрытой посуде готовы отправляться в поле. С ними ароматная картошка на гарнир и густая подлива, а еще наваристый суп с вермишелью. Если кто пожелает — дополнительно сосиски и легкий летний зеленый салатик.
— Объем порций у нас приличный, — рассказывает Светлана Феневич, — да и блюда стараемся разнообразить. Что-то постоянно в меню присутствует, некоторые компоненты, согласно сезону, вводим дополнительно. Голубцы, котлеты, различные колбаски и вертуны, всевозможные каши и гарниры. Даже соусами балуем. А что касается коллектива столовой, девчата у нас — настоящие хозяйки. Готовят вкусно, не жалея сил. Даже очень сложное блюдо достойно приготовят и вовремя подадут.
Не раз приходилось наблюдать как механизаторы нахваливают вкусный наваристый борщ, шницель или приправленные макароны. А видели бы вы, с какой заботой и вниманием подают им обед, интересуются, все ли в порядке! Прием пищи организован так, чтобы труженики полей как можно меньше отвлекались от работы и использовали время оптимально. Да и плата в филиале за обеды весьма символическая — работники платят без малого 5% от стоимости.
Быстро подкрепившись и перекинувшись парой слов, механизаторы, как правило, спешно садятся за руль. Настроение у них боевое. Благодаря хорошему питанию физических сил для работы до ужина вполне хватит.
Столовая, которая отличается особой ухоженностью, чистотой и уютом, кормит не только хлеборобов в поле. Обедают у гостеприимных поварих и труженики филиала, которые заняты на тех или иных работах в хозяйстве.
Елена ГЛАДКОВА. Фото Андрея СИЛИВОНЧИКА.
Как в СССР ездили «на картошку» школьники, студенты, инженеры?
В советское время сельхозработы для жителей города начинались еще в школе. Потом был студенческая «картошка», а потом «шефские» выезды в колхоз и на овощебазы. Как это было?
Промышленные работники помогают сельским товарищам на уборке картофеля Фото: газета «Переславская неделя», В. С. Спиридонов, Wikimedia Commons
В первый раз «на село» мы ездили еще в школе. На пару недель пожить далеко от дома и поработать на грядках в лагерь труда и отдыха нас послали после 9 класса. Надо признаться, оторваться от мамкиной юбки было делом полезным — пожили отдельно, поварились, так сказать, в трудовых буднях, узнали цену физического труда.
Оказалось, что цена прополки — очень разнится, но заработать деньги на этом очень трудно. Мне кажется, эти самые «лагеря труда и отдыха» были придуманы специально для старшеклассников, дабы мы стремились попасть в институты, поняв, что без образования хлеб свой зарабатывают ну очень «в поте лица своего».
Закончилась школа, для меня и многих моих одноклассников началась учеба в институтах и университетах. Придя 1 сентября на факультет, мы увидели на информационной доске объявление: «Сбор студентов 1-го курса 04.09.1977 там-то. Брать с собой …» А рядом, сбоку, было карандашом нацарапано: «Антошка, Антошка поедет на картошку!
Как давно это было, тогда мы были молодыми, водка была холодной, поля мокрыми, а картошка — грязной… Начались трудовые будни. Сначала трактор перепахивал гряду, выворачивая картофелины наверх. За трактором шли мы, банда студентов. Клубни — в мешки, мешки — на прицеп и на взвешивание. Что там дальше было — для нас тогда было неважно.
При этом были определенные правила работы. Придя на поле и готовясь пройти по грядкам, одного человека оставляли дежурным у костра. Он набирал ведро средней картошки, ставил ведро возле костра вверх дном — и нагребал костер вокруг него. Так через пару часов после начала работы у нас была готова горячая закуска.
Мы садились на бревнах у костра, перебрасывая с ладони на ладонь треснувшие от жара картофелины. Соль на куске газеты. Некоторые прямо так в шкуре макали и быстренько рубали. Белая, сахарная на вид, с крупными кристаллами соли (макали от души) — не картошка, а пища богов!
После работы усталые, мокрые, грязные — «домой». У девочек в комнате было намного больше порядка, у парней — больше бардака и грязи. При том, что по возвращению с полей все мокрое снимали, переодевались в сухое, а мокрое и грязное вешали в вагончик сушилки рядом с домом, чтобы утром среди вороха высушенного барахла найти свое и переодеться на работу.
Потом начиналось для нас самое главное. Сначала обед. Горячий суп после работы на холоде — самое то. А потом — танцы-жманцы. Мы — веселые, слегка подшофе (а некоторые и в зюзю — но их на танцах не было), девушки вовсе даже не против потанцевать и… далее, но только если все всерьез.
И пара взрослых на весь этот бедлам, пытающихся навести там порядок. Образовавшиеся на картошке парочки не были крепкими, все-таки всего первый курс, но… Две пары удержались вместе все пять курсов, а ближе к концу учебы даже дошли до загса.
После института выпускников ждали рабочие будни инженеров, включавшие и так называемую «шефскую помощь селу».
Снова в колхоз я поехал примерно через полгода после моего распределения и прихода на работу в НИИ. НИИ был самым обычным, третьекатегорийным. И зарплаты в нем были такие же — маленькие. Зато у нас было весело и никто никого не подсиживал. Колхоз от НИИ был другим, нежели колхоз на втором курсе универа. Различий было четыре.
Во-первых, контингент. Отличался и весьма. Когда я был в колхозе вместе с нашим отделом, рядом со мной пахали несколько аспирантов, пара кандидатов физико-математических наук, а все остальные были ведущими и старшими инженерами. Далеко не школяры.
Во-вторых, сроки поездки. Студентами мы ехали на месяц. А тут был сложный скользящий график по всему НИИ. Отдел за отделом ездили от мая по сентябрь. Каждому выпадало недели по две на человека. Ну, иногда летом впрягали прицельно комсомольцев — это были те же две недели, но, помимо двух недель вместе с отделом, внеплановые, так сказать.
В-третьих, работа. Если будучи студентами, мы просто собирали картошку, то тут, в порядке шефской помощи — делали целый спектр работ.
Те, кто ехали весной, занимались сбором камней. Некогда, давным-давно, пришедший к нам из Скандинавии ледник принес уйму мелких и крупных камней. Они каждый год вылуплялись из земли. Видимо, цикл промерзания-оттаивания выгонял булыжники вверх, а плугам было от этого нехорошо. Посему все поля надо было перепахивать, выбирая камни, вылезшие наверх после зимы.
Сразу после камней, в том же мае, шла посадка картошки. После посадки картошки шло время… разных работ. То мы разгружали вагоны, то что-то еще. Далее шел сенокос. Переборка, помощь в перегрузке в сенохранилища…
Потом, уже по осени, шел сбор той же картошки и прочих овощей.
Где все это время пропадали рабочие совхоза? Загадка! Трактористы, водители и машинисты были. А вот на ручную работу… На полях были только мы.
Четвертым различием я бы назвал культуру пития. Точнее — ее полное отсутствие. Если в бытность нашу студентами, мы втихаря привозили с собой поллитру или чекушку, кою и выпивали, одну на всю большую компанию, то тут нам руководство отдела просто выделило канистру спирта. Мы ее разводили до нужной кондиции (1:1) водой и наливали по полкружки алюминиевой. Эти кружки и ждали нас за столами в столовой на обедо-ужине после окончания работы.
Но было и много общего. Я пару раз был в колхозе в составе так называемого комсомолько-молодежного десанта.
С питьем при этом было много строже, чем когда ехали с отделом. Зато контингент был одного возраста, собранный со всего НИИ — парни и девушки, молодые инженеры. Танцы тут были покруче. Девушкам хотелось замуж.
Вообще, в некотором смысле, тот колхоз был способом знакомства. Молодые и холостые знакомились в колхозе, а потом и женились.
Что можно сказать о смысле этой «шефской помощи селу»?
Было ли это злом? По-моему — нет. Было ли это глупостью? Наверное — да.
И все-таки… Мы тогда были молодыми, картошка вкусной, водка холодной, а Солнце светило ярче.
Автор: Игорь Вадимов
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Помочь фермерам, заработать денег и взять овощей по цене «для своих». Репортаж с полевых работ
Конец лета, разгар уборочной и коронакризисные времена. Белорусы ищут подработку — скорее не на карманные расходы, а чтобы просто выживать. Недавно столичные центры занятости объявили, что подработать можно на уборке урожая — и не в колхозах, а у фермеров. Оплата до 30 рублей в день, дешевые обеды и возможность купить картошку, огурцы и кабачки по низким ценам. Onliner отправился в поля, чтобы узнать, кто приезжает на уборку овощей, сколько зарабатывает и почему на это идет.
Среди инициаторов сезонной работы для минчан — крестьянско-фермерское хозяйство «АгроЛайнПлюс». Это ферма на 800 гектаров, которая выращивает около двадцати видов овощей и поставляет их в крупные торговые сети.
Сюда съезжаются желающие подработать из Минска, Червеня, Смолевичей, Березино и даже Столина. От минских центров занятости к девяти утра подъехали только восемь человек. Среди них — Кастусь, «заводатор» всей компании, похожий на Венсана Касселя. Он вспоминает о своей актерской карьере, рассказывает о невесте из Житковичей и о новой книге, за которую взялся недавно, — мележевский роман «Людзі на балоце».
— Я нарисовал интересную схему для «100 идей для Беларуси» — скоростную железную дорогу для «Штадлера», — он вынимает из своего белого пакета-майки книгу «Картография СССР» с несколькими изрисованными вкладками. — Сюда будут приезжать туристы: дорога идет через Вилейку, Нарочь и так далее. Я готов бесплатно отдать 100 идей! Ну все, надо работать…
Его и оставшихся работяг проводят к полю. Сегодня на повестке дня кабачки.
— Мне нравится здесь, четвертый день сюда приезжаю. Пошел в центр занятости, вижу: висит объявление. Пришел в одиннадцать, направление взял в полпятого — долго, потому что не состою на бирже труда. Работы нет. Последний раз работал грузчиком, получал 500 рублей, но сказали, что плохо работаю, — тут он открывает пакет и достает причину своей плохой работы — бутылку плодово-ягодного; называет ее топливом и говорит, что это помогает ему набираться энергии. — К работе готов!
Рабочим выдают специальные пластиковые ящики, показывают, какие кабачки имеют надлежащий товарный вид, и показывают, как их правильно подрезать. Каждому свой ряд (края не видно), люди начинают трудиться.
— Ваш сегодняшний генерал все вам расскажет, покажет и расставит вас работать, — представляет бригадира Андрея хозяин фермы Виталий Секержицкий. Он сам выезжает в поля и показывает, что и как надо делать.
— Вы знаете, на кого похожи? На Ивана Охлобыстина! — не может угомониться наш знакомый Кастусь. — Знаете, я у вас уже тут накачался: было молоко, а уже мышцы!
— Собираем, кладем в корзинки ровно, не перегружаем! — направляет бригадир. — Товарный вид должен соблюдаться в кабачках!
За хороший товарный кабачок платят 65 копеек, за неподходящий — 10. В конце рабочего дня будут подсчитывать, сколько заработал каждый человек. Деньги выдадут на руки сразу.
На другом поле зреют ранние тыквы. Туда нужны трое рабочих. Бригадир забирает «говоркого» Кастуся и еще одну семейную пару. Людмила работает поваром в ресторане, ее муж Денис подрабатывает подсобным рабочим в «Великом камне». Выдались свободные дни, вот они и приехали на подработку в поля.
— Мы просто на подработку, четвертый день уже здесь. Работать здесь тяжело, как и везде. В день у нас получается по 20—30 рублей. Пока из Минска мало кто приезжает, многие еще не знают о подработке. Мы работаем здесь не первый год, поэтому в курсе. Решили поехать, раз есть время, — говорит Людмила. — Если есть желание, подработать можно. За месяц в ресторане у меня выходит по-разному, но обычно от 500 рублей.
Ее супругу Денису в «Великом камне» платят 30 рублей в день. Он говорит, что работает через посредников. Если напрямую, можно получать вдвое больше.
— Чтобы устроиться на постоянку, нужно знать китайский — даже подсобному рабочему, — рассказывает он.
Бригадир озвучивает разнарядку по тыкве: если слишком маленькая, надо пропускать. Самого говорливого из рабочих отправляют идти вперед трактора — освобождать дорогу от тыквенной растительности.
Обед в поле на уборке урожая ссср
Вновь и вновь загорается утренняя июльская заря, лаская, обогревает землю-матушку, а перед глазами расстилается бескрайнее русское поле, где хлеборобы в полном смысле слова ведут битву за урожай. Мягкими волнами убегает за горизонт золотое «море», по которому грациозно плывут могучие «степные корабли», жадно заглатывая полновесные хлебные колосья. Идет уборочная страда, которая очень многое значит для крестьянина. Ведь это заключительный этап плодотворного труда за весь сельскохозяйственный период. Сегодняшний наш репортаж об уборке урожая из колхоза имени Скибы.
Из разговора с главным агрономом сразу стало понятно, что этот человек очень любит дело, которым занимается всю жизнь, и землю, на которой родился, вырос, трудится и которая благодарит щедрыми урожаями за труды. Юрий Васильевич 30 лет проработал в колхозе агрономом. А с 2013 года работает в должности главного агронома.
Час от часу наполняются золотистым зерном складские помещения колхоза, растут показатели комбайнеров на обмолоте и косовице хлебных нив, водителей на вывозке зерна, неумолимо сжимается клин необмолоченных полей. При нынешнем уровне технической оснащённости уборочных звеньев маховик страды раскручивается стремительно.
На этих полях комбайны «Векторы» и «Акрос», управляемые опытными механизаторами, делали круг за кругом по золотистому полю пшеницы. Это не первая жатва хлебов, которую они проводят за штурвалами своих зерноуборочных машин. И не на словах, а на деле знают, что такое «жаркие», в полном смысле этого слова, дни уборочной страды. Лишь на минутку они останавливались, чтобы отгрузить из бункера зерно в автомашины, а затем снова вели свои степные корабли по бескрайней, хлебной ниве. Водители все тоже стараются. Машины тоже закреплены за комплексом.
Далее наш путь лежал на поля второй бригады, бригадиром которой является Николай Алексеевич Дьяченко. Данные поля располагаются вблизи хутора Секретёв. Урожайность здесь тоже отличная. Некоторые поля дают по 40 центнеров с гектара. На момент нашего приезда второму хлебоуборочному комплексу, где работают комбайны «Дон», оставалось убрать 400 гектаров пшеницы и потом земледельцы перейдут к уборке ячменя.
Среди комбайнёров этого комплекса уже тоже определились передовики. Первое место занимает комбайнёр Александр Александрович Копачёв, который работает без штурвального и смог намолотить 13437 центнеров зерна, на втором месте Сергей Александрович Eфремов, его результат 13051 центнер зерна и на третьем месте Виталий Викторович Семёнов, его намолот составил 11430 центнеров.
Когда мы закончили объезд полей с главным агрономом, наступил полдень и у колхозной столовой было суетливо и пахло так вкусно, что непременно хотелось отведать обед.
Работникам столовой помогал грузить в машину кастрюли Вячеслав Иванович Мордовцев. Этот умудрённый опытом человек уже находится на заслуженном отдыхе, но на время уборочной кампании его пригласили на должность завхоза. Вячеслав Иванович в колхозе имени Скибы работал с 1983 года. Сначала был мастером в стройчасти, потом прорабом, а в 1992 году ему предложили должность завхоза.
Мы поддались на его уговоры, заглянули в колхозную столовую и познакомились с профессионалами своего дела, а также попробовали угощение.
С 2010 года заведует столовой Людмила Петровна Легусова, а до этого с 1979 года она здесь трудилась поваром. Повар Татьяна Анатольевна Фоменко работает в столовой с 1982 года. Эти приветливые женщины никогда не ошибаются в количестве соли на огромную кастрюлю борща или в количестве порций. Они высококлассные мастера и готовят для своих земляков разнообразное меню. Но очень вкусно, как дома. В котлетах чувствует и перчик, и чеснок и в них практически нет хлеба, одно мясо. А борщ такой ароматный и аппетитный, что отказаться от него просто невозможно.
Eсть у постоянных работников столовой и помощницы на время страды. Это Татьяна Ивановна Троянова, старый кадровый работник, и двое практиканток Анна Чибинева и Юлия Балицкая. Девушки являются учащимися нашего Зимовниковского сельскохозяйственного техникума и осваивают специальность техника-технолога общественного питания. У девушек прекрасная практика и они очень довольны. Об этом они нам сами рассказали.
Военное детство на колхозных полях
Сельские дети все лето поливали и пололи колхозные овощи, помогали матерям на колхозной ферме, на пахоте и в заготовке дров на зиму, косили и сушили сено на покосах наравне со взрослыми, перевозили грузы на лошадях.
Красноярские школьники на работе в лесу, 1943 г. Источник: книга «Красноярск — Берлин. 1941—1945 гг.», 2009 г. Красноярские школьники на работе в лесу, 1943 г. Источник: книга «Красноярск — Берлин. 1941—1945 гг.», 2009 г.
После ухода мужчин на войну все трудности тыловой жизни легли на плечи женщин, стариков и детей. Тем, чье детство выпало на военное лихолетье, пришлось особенно несладко — зачастую они работали наравне со взрослыми, и спрос за результаты труда был такой же.
26 июня 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял указ, в котором постановлялось, что «лица, не достигнувшие 16 лет, могут быть привлечены к обязательным сверхурочным работам продолжительностью не более двух часов». На деле же подростки работали по 12 часов в день и больше, и даже находилась работа. Сельские дети все лето поливали и пололи колхозные овощи. Ребятишки постарше помогали матерям на колхозной ферме, на пахоте и в заготовке дров на зиму, косили и сушили сено на покосах наравне со взрослыми, перевозили грузы на лошадях.
В разгар уборочных работ детей могли увезти на несколько дней на так называемые культстаны. Здесь они жили и работали.
Почти вся имеющаяся в наличии сельскохозяйственная исправная техника отправлялась на фронт, туда же вывозили и хороших лошадей. Тяжелого ручного труда на селе было много.
Из воспоминаний жительницы Кежемского района Екатерины Михайловны Верхотуровой (в девичестве Карнауховой): «На ангарских островах Привалихин и Мешок, что находились рядом с деревней, располагались обширные покосы и поля, на которых выращивали рожь и пшеницу. А на островах Бурнауль и Петухов стояли молотилки. …Лошади движутся по кругу и крутят молотилку, подростки и женщины должны успеть подать уже разрезанные снопы барабанщику. Тот бросает снопы в барабан, откуда высыпается зерно и разлетается солома. Ее граблями сгребают на край поля, после чего стогуют. Солома помягче идет на корм скоту, а более жесткая — на подстилку для скотины… Эта картина так и стоит у меня перед глазами.
Мы с двоюродным братом подвозили снопы с острова Мешок, работая как заводные: загружали воз и гнали лошадь, стараясь побыстрее подвезти, чтобы молотилка не простаивала. Была зима. Наработавшись на морозе, мы решили немного отдохнуть, прилегли „на чуток“ вздремнуть да, умаявшись, так и проспали до обеда… В тот же день вечером на открытом колхозном собрании некоторые из сельчан клеймили нас как злостных нарушителей трудовой дисциплины, предлагая председателю „срезать все трудодни за неделю!“. Спасибо председателю Алексею Николаевичу Анкудинову (добрейшей души был человек!) за то, что не побоялся встать на нашу защиту. „Постыдитесь! Кого мы с вами судим?! Они же дети еще, за мамкину юбку держаться должны, а они у нас работают наравне со взрослыми!“ — сказал он колхозникам. Больше мы с братом подобного не допускали — знали, чем может грозить вторая такая „оплошность“. были беспощадные…».
Из воспоминаний жительницы села Овсянка Александры Ильиничны Бетехтиной: «Наша семья жила тогда в деревне Даурского района. С началом войны мы, дети, стали работать в колхозе им. Щетинкина. Деревня небольшая была, и народу немного, мужчин почти не оставалось, но все работали. Ни одна семья не сидела дома — все занимались делом. У меня братишки были маленькие — одному шесть лет, другому — десять, но они тоже в колхозе все делали: коней погоняли, копны возили, молотили… Наш отец все четыре года был на фронте, а семья у нас большая — пятеро детей, надо было жить…».
Из воспоминаний уроженца села Гладково Саянского района Виктора Ивановича Окуневича: «Многие тогда бросили учебу в школе, но я учился Только потом оставил учебу и пошел работать в колхоз — нужно было помогать матери. Брался за любую работу, скучать некогда было. Пас коней, возил сено, дрова. Летом наступала самая жаркая пора — полевая страда: боронил, пахал на лошадях. В поле приходилось чуть ли не жить. С утра до позднего вечера кипела работа, и делали мы ее дружно. Тогда вообще люди дружнее были, помогали во всем. Для подростков находилось дело везде. А как же иначе? Ведь нельзя было все взвалить на плечи женщин, вот и работали, жалели матерей. Никого не нужно было упрашивать, мы просто знали — надо. Но даже при этом я не могу назвать свое детство несчастным. Хоть и было оно босоногим, но между нами царило полное взаимопонимание, даже веселиться в меру удавалось».
Другая газета сообщает, что «самоотверженным трудом встретили трудящиеся района годовщину Октября. Учащиеся Мигнинской школы в этот день собирали шиповник, и в деревне Ульяновке Нижнесуэтукского сельсовета, где заведует школой комсомолец Магеря, учащиеся организованно вышли на сбор шиповника. Активно собирали шиповник ученики Звягина Тоня, Савченко Валя и др.».
А краевая газета «Красноярский комсомолец» сообщила, что «мальчики Крестиковской начальной школы заготовили дрова для школы».
Валентину Абросимовичу Брюханову из деревни Карабула Богучанского района исполнилось 11 лет, когда началась война: «Самыми тяжелыми были два послевоенных года. Истощенный за долгие годы войны организм нуждался в нормальной пище, а не в двухстах граммах хлеба, замешанных на муке пополам с травой. А нормы и планы оставались, никто их не отменял. Весной на заготовке дров за день намаешься с и топором да сложишь все в поленницы, и все голодом: из леса под руки выводили, ноги отказывались служить».
Из воспоминаний жительницы Краснотуранского района Елизаветы Иовны Оседко: «Из нашей семьи никто бить фашистов не ушел — брат еще мал был, а папа в эти тяжелые годы находился в трудармии, в тайге на лесоповале. Жили с мамой. Мы, ребятишки, росли неизбалованными. Сызмальства познали нелегкий крестьянский труд, делали посильную работу — овец пасли, огороды пололи и пахали, хлеб убирали. Другие работы исполняли — коров доили, телят поили, сенокосом занимались… Да мало ли дел на селе. Какую только ни исполняли работу женщины, девчонки, ребятня. За мужиков ворочали. Пока светло в поле и только чуть рассветает — опять в поле».
Документы Бирилюсского районного архива свидетельствуют, что осенью 1942 г. школьники приступили к занятиям только 1 октября, а весь сентябрь работали на колхозных полях, убирая картофель, турнепс, лен.
Из воспоминаний жителя Лесосибирска Георгия Петровича Прощенко: «На момент начала войны мне едва исполнилось 12 лет. Наша многодетная семья жила тогда в Верхнем Агашуле Саянского района. В деревне была только начальная школа, а для отправки детей на учебу в районный центр, где была семилетка, не хватало средств. Поэтому, окончив четыре класса, стал работать в колхозе „Красный саянец“ на лесозаготовках. …Помню, как всей семьей собирали посылки отцу на фронт. Тонко нарезали картошку, сушили ее в печке и такие гостинцы отправляли, вязали теплые носки, шарфы… Все лучшее уходило фронтовикам, хотя самим надеть было нечего. Из холщовых мешков мать шила рубахи и штаны. Летом на ноги приспосабливали самодельные ботинки, а уж зимой, если удавалось достать шерсти, катали валенки, а не удавалось — многие отмораживали пальцы в те годы. …Летом питались зеленью — суп из крапивы, салат из лебеды… Пшеницы не было, поэтому лепешки пекли из чего придется. В пищу шло все, даже гнилая картошка… Но, несмотря на трудности и лишения, которые приходилось переживать в эти трудные годы, молодежь не унывала и находила время, чтобы иногда собраться и потанцевать. Вечера проводились спонтанно — возле дома под гармонь попели песни, потанцевали да и по домам. Рано утром снова нужно вставать на работу. Мы ведь понимали, что от нашего труда очень многое зависит, что мы тоже делаем нужное для страны дело».
«Больше пейте молока и ешьте картошки, меньше кусайте хлеба» — эти слова матери часто говорили своим детям. Больно было говорить, но они говорили, поглаживая по головам полуголодных детей.