невидимая рыба медленно водила
Невидимая рыба медленно водила
Константин Георгиевич Паустовский
© Паустовский К. Г., наследники, 1937–1962
© Епишин Г. И., иллюстрации, 1987
© Составление. Издательство «Детская литература», 1998
© Оформление серии. Издательство «Детская литература», 2002
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Константин Георгиевич Паустовский (1892–1968) родился в Москве. Кроме него в семье было ещё трое детей – два брата и сестра. Отец писателя был железнодорожным служащим, и семья часто переезжала с места на место: после Москвы они жили в Пскове, Вильно, Киеве.
Учился Константин в 1-й Киевской классической гимназии. Любимым предметом была русская литература, и, по признанию самого писателя, на чтение книг уходило больше времени, чем на приготовление уроков.
В 1911 году, в последнем классе гимназии, К. Г. Паустовский написал свой первый рассказ, и он был напечатан в киевском литературном журнале «Огни».
Константин Георгиевич переменил много профессий: он был вожатым и кондуктором московского трамвая, рабочим на металлургических заводах в Донбассе и Таганроге, рыбаком, санитаром в старой армии во время Первой мировой войны, служащим, преподавателем русской литературы, журналистом.
После Октябрьской революции К. Паустовский в качестве репортёра бывал на заседаниях советского правительства, «был свидетелем всех событий в Москве в то небывалое, молодое и бурное время».
В Гражданскую войну Константин Георгиевич Паустовский воевал в Красной армии. Во время Великой Отечественной войны был военным корреспондентом на Южном фронте.
За свою большую писательскую жизнь он побывал во многих уголках нашей страны. «Почти каждая моя книга – это поездка. Или, вернее, каждая поездка – это книга», – говорил К. Г. Паустовский. Он изъездил Кавказ и Украину, был на Волге, Каме, Дону, Днепре, Оке и Десне, в Средней Азии, на Алтае, в Сибири, Прионежье, на Балтике.
Но особенно горячо полюбил он Мещеру – сказочно красивый край между Владимиром и Рязанью, – куда приехал впервые в 1930 году. Там было всё, что привлекало писателя с самого детства, – «глухие леса, озёра, извилистые лесные реки, заброшенные дороги и даже постоялые дворы». К. Г. Паустовский писал, что Мещере он «обязан многими своими рассказами, „Летними днями“ и маленькой повестью „Мещерская сторона“».
В книгу «Заячьи лапы» входят рассказы из цикла «Летние дни» и несколько сказок. Они учат любить родную природу, быть наблюдательным, видеть в обычном необычное и уметь фантазировать, быть добрым, честным, способным признать и самому исправить свою вину. Эти важные человеческие качества так необходимы в жизни.
Нашему читателю хорошо известны и другие замечательные произведения Константина Георгиевича Паустовского: «Кара-Бугаз», «Колхида», «Чёрное море», «Тарас Шевченко», «Северная повесть», «Повесть о лесах», «Рождение моря», автобиографические повести «Далёкие годы», «Беспокойная юность», «Начало неведомого века», книга о писательском труде «Золотая роза» и др.
Всё, что рассказано здесь, может случиться с каждым, кто прочтёт эту книгу. Для этого нужно только провести лето в тех местах, где есть вековые леса, глубокие озёра, реки с чистой водой, заросшие по берегам высокими травами, лесные звери, деревенские мальчишки и болтливые старики. Но этого мало. Всё, что рассказано здесь, может случиться только с рыболовами!
Я и Рувим, описанный в этой книге, мы оба гордимся тем, что принадлежим к великому и беззаботному племени рыболовов. Кроме рыбной ловли мы ещё пишем книги.
Если кто-нибудь скажет нам, что наши книги ему не нравятся, мы не обидимся. Одному нравится одно, другому совсем иное – тут ничего не поделаешь. Но если какой-нибудь задира скажет, что мы не умеем ловить рыбу, мы долго ему этого не простим.
Мы провели лето в лесах. С нами был чужой мальчик; его мать уехала лечиться к морю и попросила нас взять её сына с собой.
Мы охотно взяли этого мальчика, хотя были совсем не приспособлены к тому, чтобы возиться с детьми.
Мальчик оказался хорошим другом и товарищем. В Москву он приехал загорелый, здоровый и весёлый, привыкший к ночёвкам в лесу, к дождям, ветру, жаре и холоду. Остальные мальчики, его товарищи, ему потом завидовали. И завидовали недаром, как вы это сейчас увидите из нескольких маленьких рассказов.
Когда в лугах покосы, то лучше не ловить рыбу на луговых озёрах. Мы знали это, но всё-таки пошли на Прорву.
Неприятности начались сейчас же за Чёртовым мостом. Разноцветные бабы копнили сено. Мы решили их обойти стороной, но они нас заметили.
– Куды, соколики? – закричали и захохотали бабы. – Кто удит, у того ничего не будет!
– На Прорву подались, верьте мне, бабочки! – крикнула высокая и худая вдова, прозванная Грушей-пророчицей. – Другой пути у них нету, у горемычных моих!
Бабы нас изводили всё лето. Сколько бы мы ни наловили рыбы, они всегда говорили с жалостью:
– Ну что ж, хоть на ушицу себе наловили, и то счастье. А мой Петька надысь десять карасей принёс, и до чего гладких – прямо жир с хвоста капает!
Мы знали, что Петька принёс всего двух худых карасей, но молчали. С этим Петькой у нас были свои счёты: он срезал у Рувима крючок и выследил места, где мы прикармливали рыбу. За это Петьку, по рыболовным законам, полагалось вздуть, но мы его простили.
Когда мы выбрались в некошеные луга, бабы стихли.
Сладкий конский щавель хлестал нас по груди. Медуница пахла так сильно, что солнечный свет, затопивший рязанские дали, казался жидким мёдом.
Мы дышали тёплым воздухом трав, вокруг нас гулко жужжали шмели и трещали кузнечики.
Тусклым серебром шумели над головой листья столетних ив. От Прорвы тянуло запахом кувшинок и чистой холодной воды.
Мы успокоились, закинули удочки, но неожиданно из лугов приплёлся дед, по прозвищу Десять про́центов.
– Ну, как рыбка? – спросил он, щурясь на воду, сверкавшую от солнца. – Ловится?
Всем известно, что на рыбной ловле разговаривать нельзя.
Дед сел, закурил махорку и начал разуваться.
– Не-ет, нынче клевать у вас не будет, нынче рыба заелась. Шут её знает, какая ей насадка нужна!
Дед помолчал. У берега сонно закричала лягушка.
– Ишь стрекочет! – пробормотал дед и взглянул на небо.
Тусклый розовый дым висел над лугом. Сквозь этот дым просвечивала бледная синева, а над седыми ивами висело жёлтое солнце.
– Сухомень. – вздохнул дед. – Надо думать, к вечеру ха-а-роший дождь натянет.
– Лягва тоже не зря кричит, – объяснил дед, слегка обеспокоенный нашим угрюмым молчанием. – Лягва, милок, перед грозой завсегда тревожится, скачет куды ни попало. Надысь я ночевал у паромщика, уху мы с ним в казанке́ варили у костра, и лягва – кило в ней было весу, не меньше, – сиганула прямо в казанок, там и сварилась. Я говорю: «Василий, остались мы с тобой без ухи», а он говорит: «Чёрта ли мне в той лягве! Я во время германской войны во Франции был, и там лягву едят почём зря. Ешь, не пужайся». Так мы ту уху и схлебали.
Невидимая рыба медленно водила
Константин Георгиевич Паустовский
Дед ходил за дикой малиной на Глухое озеро и вернулся с перекошенным от страха лицом. Он долго кричал по деревне, что на озере завелись черти. В доказательство дед показывал порванные штаны: черт якобы клюнул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене большую ссадину.
Деду никто не верил. Даже сердитые старухи шамкали, что у чертей отродясь не было клювов, что черти на озерах не водятся и, наконец, что после революции чертей вообще нет и быть не может – большевики извели их до последнего корня.
Но все же бабы перестали ходить к Глухому озеру за ягодами. Им стыдно было признаться, что на двадцатом году революции они боятся чертей, и потому в ответ на упреки бабы отвечали нараспев, пряча глаза:
– И-и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глухом озере. Отродясь такого пустого лета не случалось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?
Деду не верили еще и потому, что он был чудак и неудачник. Звали деда «Десять про́центов». Кличка эта была для нас непонятна.
– За то меня так кличут, милок, – объяснил однажды дед, – что во мне всего десять про́центов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была ж свинья – прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет – кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят на двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо турецкая война! Крепко дралась та свинья.
Ну, слухай, что дальше было. Залезла та свинья ко мне в избу, сопит, зыркает на меня злым глазом. Я ее, конечно, тяпнул костылем: «Иди, мол, милая, к лешему, ну тебя!» Тут оно и поднялось! Тут она на меня и кинулась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рветь, она меня терзаеть! Васька Жуков кричит: «Давай пожарную машину, будем ее водой отгонять, потому ныне убивать свиней запрещено!» Народ толчется, голосит, а она меня рветь, она меня терзаеть! Насилу мужики меня цепами от нее отбили. В больнице я лежал. Доктор прямо удивился. «От тебя, говорит, Митрий, по медицинской видимости, осталось не более как десять про́центов». Теперь так и перебиваюсь на эти про́центы. Вот она какая, жизня наша, милок! А свинью ту убили разрывной пулей: иная ее не брала.
Вечером мы позвали деда к себе – расспросить о черте. Пыль и запах парного молока висели над деревенскими улицами – с лесных полян пригнали коров. Бабы кричали у калиток, заунывно и ласково скликая телят:
Дед рассказал, что черта он встретил на протоке у самого озера. Там он кинулся на деда и так долбанул клювом, что дед упал в кусты малины, завизжал не своим голосом, а потом вскочил и бежал до самого Горелого болота.
– Чуть сердце не хряснуло. Вот какая получилась завертка!
– А какой из себя этот черт?
Дед заскреб затылок.
– Ну, вроде птица, – сказал он нерешительно. – Голос вредный, сиплый, будто с простуды. Птица не птица, пес его разберет.
– Не сходить ли нам на Глухое озеро? Все-таки любопытно, – сказал Рувим, когда дед ушел, попив чаю с баранками.
– Тут что-то есть, – ответил я, – хотя этот дед и считается самым пустяковым стариком от Спас-Клепиков до Рязани.
Вышли на следующий же день. Я взял двустволку.
На Глухое озеро мы шли впервые и потому прихватили с собой провожатым деда. Он сначала отказывался, ссылаясь на свои «десять про́центов», потом согласился, но попросил, чтобы ему за это в колхозе выписали два трудовых дня. Председатель колхоза, комсомолец Леня Рыжов, рассмеялся:
– Там видно будет! Ежели ты у баб этой экспедицией дурь из головы выбьешь, тогда выпишу. А пока шагай!
И дед, благословясь, зашагал. В дороге о черте рассказывал неохотно, больше помалкивал.
– А он ест что-нибудь, черт? – спрашивал, посмеиваясь, Рувим.
– Надо полагать, рыбкой помаленьку питается, по земле лазит, ягоды жрет, – говорил, сморкаясь, дед. – Ему тоже промышлять чем-нибудь надо, даром что нечистая сила.
– Поглядишь – увидишь, – отвечал загадочно дед. – Каким прикинется, таким себя и покажет.
Весь день мы шли сосновыми лесами. Шли без дорог, перебирались через сухие болота – мшары, где нога тонула по колено в сухих коричневых мхах.
Жара густо настаивалась в хвое. Кричали медведки. На сухих полянах из-под ног дождем сыпались кузнечики. Устало никла трава, пахло горячей сосновой корой и сухой земляникой. В небе над верхушками сосен неподвижно висели ястребы.
Жара измучила нас. Лес был накален, сух, и казалось, что он тихо тлеет от солнечного зноя. Даже как будто попахивало гарью. Мы не курили. Мы боялись, что от первой же спички лес вспыхнет и затрещит, как сухой можжевельник, и белый дым лениво поползет к солнцу.
Мы отдыхали в густых чащах осин и берез, пробирались через заросли на сырые места и дышали грибным прелым запахом травы и корней.
Мы долго лежали на привалах и слушали, как шумят океанским прибоем вершины сосен, – высоко над головой дул медленный ветер. Он был, должно быть, очень горяч.
Только к закату мы вышли на берег озера. Безмолвная ночь осторожно надвигалась на леса глухой синевой. Едва заметно, будто капли воды, блестели первые звезды. Утки с тяжелым свистом летели на ночлег.
Озеро, замкнутое поясом непроходимых зарослей, поблескивало внизу. По черной воде расплывались широкие круги: играла на закате рыба.
Ночь начиналась над лесным краем, долгие сумерки густели в чащах, и только костер трещал и разгорался, нарушая лесную тишину.
Дед сидел у костра и скреб пятерней худую грудь.
– Ну, где же твой черт, Митрий? – спросил я.
– Тама, – дед неопределенно махнул рукой в заросли осинника. – Куда рвешься? Утром искать будем. Нынче дело ночное, темное, – погодить надо.
На рассвете я проснулся. С сосен капал теплый туман.
Дед сидел у костра и торопливо крестился. Мокрая его борода мелко дрожала.
– Ты чего, дед? – спросил я.
– Доходишься с вами до погибели! – пробормотал дед. – Слышь, кричит, анафема! Слышь? Буди всех!
Я прислушался. Спросонок ударила в озере рыба, потом пронесся пронзительный и яростный крик.
– Уэк! – кричал кто-то. – Уэк! Уэк!
В темноте началась возня. Что-то живое тяжело забилось в воде, и снова злой голос прокричал с торжеством:
– Спаси, владычица троеручица! – бормотал, запинаясь, дед. – Слышь, как зубами кляцает? Дернуло меня с вами сюды переться, старого дурака!
С озера долетали странное щелканье и деревянный стук, будто там дрались палками мальчишки.
Я растолкал Рувима.
– Ну, – сказал дед, – действуйте как желаете. Я знать ничего не знаю. Еще за вас отвечать доведется. Ну вас к лешему!
Дед от страха совсем ошалел.
– Уэк! – отчаянно кричал черт.
Дед натянул на голову армяк и замолк.
Мы поползли к берегу озера. Туман шуршал в траве. Над водой неторопливо подымалось огромное белое солнце.
– Что видно? – шепотом спросил Рувим.
– Странно. Что за птица, никак не пойму.
Мы осторожно поднялись. На черной воде плавала громадная птица. Оперение ее переливалось лимонным и розовым цветом. Головы не было видно, – она вся, по длинную шею, была под водой.
Мы оцепенели. Птица вытащила из воды маленькую голову величиною с яйцо, заросшую курчавым пухом. К голове был как будто приклеен громадный клюв с кожаным красным мешком.
– Пеликан! – крикнул Рувим.
– Уэк! – предостерегающе ответил пеликан и посмотрел на нас красным глазом.
Из пеликаньего клюва торчал хвост толстого окуня. Пеликан тряс шеей, чтобы протолкнуть окуня в желудок.
Тогда я вспомнил о газете: в нее была завернута копченая колбаса. Я бросился к костру, вытряхнул из рюкзака колбасу, расправил засаленную газету и прочел объявление, набранное жирным шрифтом:
Невидимая рыба медленно водила
Струится речка в лесных берегах
Дело о браконьерстве
Авальдас ловит щук петлей
Нашего полку прибыло
Ярослав Смеляков на рыбалке
Речка моего детства
В последнюю минуту
Рыбьих дел советник
Всего один полдень…
Таверна шести рыболовов
Ловля форели в Европе
На волнах Атлантики
Богатый выбор на поверхности моря
Радужная форель на озере Дивном
У рыбацкого костра
Избранные страницы альманаха «Рыболов-спортсмен».
К выходу 50-го номера
В русской классической прозе, да и в поэзии, можно найти немало замечательных страниц и строк, посвященных охоте и рыбной ловле.
В одном из писем поэту Плещееву Антон Павлович Чехов сокрушался: «Жаль, что Вы не рыболов».
И мне искренне жалко тех людей, которым не доводилось встретить рассвет на берегу озера или реки.
Сколько они потеряли!
Сидишь в лодке и следишь, как постепенно светлеет небо на востоке, как этот розовый свет начинает разливаться по воде, отражающей и прибрежный лес, и причудливой формы облака, и светящуюся еще луну.
А вот из зарослей рогоза выплывает стайка шустрых утят, они играют, перегоняя друг друга, и даже не обращают на тебя никакого внимания.
Вот подлетает к тебе камышевка и, усевшись на свесившуюся над водой ветку ивы, с терпеливым любопытством заглядывает тебе в глаза.
Поднявшись с огромной сосны, красавец ястреб чертит в воздухе широкие круги, забираясь все выше и выше…
И такая радость входит в душу, заполняя ее до краев.
Эти мгновения остаются потом на всю жизнь.
Не случайно многие выдающиеся писатели России любили рыбную ловлю. Она освежала их душу, помогала им в работе.
Как вспоминал писатель И. А. Белоусов, А. П. Чехов нередко говаривал: «Я думаю, что многие лучшие произведения русской литературы задуманы за рыбной ловлей».
Знаю, что и среди наших современников, замечательных писателей и поэтов, было и есть немало больших любителей рыбалки. Можно назвать имена К. Паустовского, Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Бокова, Ю. Казакова, Е. Носова, В. Липатова, Н. Грибачева, Ф. Искандера, В. Солоухина, В. Кострова, О. Вишни…
Нам давно пора понять, что мы часть природы, нашей матери, ничуть не выше ее, и должны беречь ее особенно сейчас, когда ей нанесен такой болезненный ущерб руками человечества, техникой, созданной им, нашей бесхозяйственностью, безответственностью, бездумным отношением к ней.
Нет, ее богатство и бескорыстие не бесконечно…
Каждому истинному рыболову-любителю необходимо помнить об этом.
В организации рыбной ловли большую роль играют рыболовно-спортивные базы, принадлежащие обществу «Рыболов-спортсмен». Это они создают условия для отдыха рыболовов. Кроме того, администрация баз следит еще и за сохранением леса в местности, прилегающей к базам, за своевременным сбором ягод, борется с браконьерами. Мне довелось побывать на нескольких базах и самому убедиться в их благородной, заслуживающей всяческих поощрений роли.
К сожалению, сейчас, кажется, намечается тенденция к сокращению этих баз. Но ведь только в Москве насчитывается 80 тысяч членов общества «Рыболов-спортсмен». И нельзя допустить, чтобы они остались беспризорными, не имели возможности получить минимальный уют на берегах рек и озер…
Проблем, связанных с природой и рыбной ловлей, много, и свою лепту в их разрешение вносил и вносит альманах «Рыболов-спортсмен», который за 40 лет своего существования (вышло 50 номеров) уже немало сделал в этом отношении.
В этой итоговой книге представлены лучшие произведения не только советских, но и зарубежных писателей: Дж. Пристли, Э. Хемингуэя, Е. Путрамента и других, публиковавшиеся в пятидесяти выпусках альманаха «Рыболов-спортсмен».
Надеюсь, что они будут хорошо встречены не только всеми любителями рыбной ловли, но и просто читателями, любящими природу.
Помогите пожалуйста Вставьте пропущенные буквы, обозначьте орфограммы?
Помогите пожалуйста Вставьте пропущенные буквы, обозначьте орфограммы.
Расставьте недостающие знаки препинания.
1)стрекозы любили садиться на поплавки и мы замиранием сердца смотрели как поплавок со стрекозой и медленно касался воды.
2) вода блестела как чёрное стекло а на Песчаном дне были видны дорожки которые проложили улитки.
3) солнечный свет упал на воду сквозь заросли вётел И я увидел под водой яркий бронзовый блеск.
4) громадный ленивый линь со смуглой блестящей чешуёй и чёрными плавниками лежал в мокрой траве медленно шевелил толстым хвостом.
5) пастуший рожок пел в темноте и за окном едва заметно голубела Заря.
6) в четыре часа дня мы уже были зажигали керосиновые лампы невольно казалось что лето окончилась навсегда.
7) мальчики на перебой начали рассказывать мне что никто лучше белок не умеет собирать сосновые шишки.
8) небо на востоке зеленеет голубым хрусталём загорается на заре Венера.
КТО МОЖЕТ СРОЧНО ПОМОГИТЕ ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ ДАЮ 40 БАЛЛОВ.
1. Стрекозы любили садиться на поплавки, и мы сзамиранием сердца смотрели, как поплавок со стрекозой медленно касался воды.
2. Вода блестела, как черное стекло, а на Песчаном дне были видны дорожки, которые проложили улитки.
3. Солнечный свет упал на воду сквозь заросли ветел, ия увидел под водой яркий бронзовый блеск.
4. Громадный ленивый линь со смуглой блестящей чешуей и черными плавникамилежал в мокрой траве, медленно шевелил толстым хвостом.
5. Пастуший рожок пел в темноте, и за окном едва заметно голубела заря.
6. Вчетыре часа дня мы уже были зажигали керосиновые лампы.
Невольно казалось что лето окончилась навсегда.
7. Мальчики на перебой начали рассказывать мне, что никто лучше белок не умеет собирать сосновые шишки.
8. Небо на востоке зеленеет.
Голубым хрусталем загорается на заре Венера.
Разберите предложение по членам, укажите части речи и выпишите словосочетания с вопросами?
Разберите предложение по членам, укажите части речи и выпишите словосочетания с вопросами.
Невидимая рыба медленно водила леску по кругам.
Солнечный лучь упал на воду.
Невидимая рыба, солнечный луч.
Разберите предложение по членам укажите части речи невидимая рыба медленно водила леску по кругам?
Разберите предложение по членам укажите части речи невидимая рыба медленно водила леску по кругам.
Солнечный луч упал на воду.
Разберите предложение по членам предложения и частями речи выпишите словосочетание сильный порыв ветра?
Разберите предложение по членам предложения и частями речи выпишите словосочетание сильный порыв ветра.
Вечернее солнце низко повисло над крышами ))разбери предложение по членам и выпиши из него словосочетание))разбери слово повисло как часть речи?
Вечернее солнце низко повисло над крышами ))разбери предложение по членам и выпиши из него словосочетание))разбери слово повисло как часть речи.
Разберите предложение по членам предложения и частям речи?
Разберите предложение по членам предложения и частям речи.
На старой берёзе поют голосистые скворцы.
Помогите пожалуйста?
Над каналами висели черные железные мосты.
Предложение разберите по членам предложения, укажите части речи и выпишите словосочетания.
Л. той чешуёй и черными плавники Он л.
Спишите, вставляя пропущенные буквы?
Спишите, вставляя пропущенные буквы.
Невидимая рыба медленно водила ле.
Я увидел под водой яркий блес.
. Мы вытащили рыбу через несколько минут.
Это был громадный линь с золотой чешуей и черными плавниками.
Он лежал в мокрой траве и шевелил толстым хвостом.
Разбери по членам предложения?
Разбери по членам предложения.
Письменно Разберите глагол как часть речи.
Солнечные зайчики прыгают по лужам.
Разбери предложение по членам и частями речи?
Разбери предложение по членам и частями речи.
На краю опушки стояла старая береза.
Соленый, резкий, холодный ветер дул с моря?
Соленый, резкий, холодный ветер дул с моря.
Подчеркни члены предложения укажи части речи.
Выпиши словосочетания с вопросами.
Ещё в полях белеет снег, а воды уж весной шумят. Зима ещё хлопочет и на весну ворчит. Гремят раскаты молодые, вот дождик брызнул, пыль летит.
3. Предложение 1. Избиратели.
Http : / / morphologyonline. Ru / зайди на этот сайт и там можно сделать морфологический разбор я сама им часто пользуюсь.
