меню смольного института благородных девиц
Правила жизни благородных девиц Смольного института
Лазарет = курорт, а учитель, даже с дефектом, обречен на обожание. Институткам было ничего нельзя. Как выкручивались воспитаницы?
Их называли институтками или кисейными барышнями, поскольку их выпускные платья шились из кисеи. Обладательница этих званий отличалась инфантильностью, эксцентричностью, сентиментальностью. Могла от радости прыгать и хлопать в ладоши, прилюдно заламывать руки, рыдать по любому поводу и чуть что — падать в обморок. Столь бурная реакция на окружающее объяснялась многолетней изоляцией от внешнего мира.
Харьковский институт благородных девиц. 6 октября 1915 года
В 1764 году в Санкт-Петербурге было создано Воспитательное общество благородных девиц, ставшее позже Смольным институтом — первым в России женским учебным заведением. Если учесть, что до этого необходимость женского образования ставилась под большое сомнение, дело было поистине революционным.
Спальня в Смольном институте благородных девиц
В указе Екатерины II говорилось, что цель создания заведения — «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества». Институт просуществовал полтора века (до 1917 года), «дух просвещенья» улетучился, а казарменные порядки остались. Умение обходить их тоже было наукой.
Все делятся на парфеток и мовешек
Звание парфеток доставалось тем, кто был совершенством (от французского parfaite) во всех отношениях, умел вести себя comme il faut, отвечать вежливо, изящно делать реверанс и всегда держать корпус прямо.
Лишенных этих достоинств звали мовешками (от mauvaise — «дурная»). Попасть в их число можно было за небрежно заправленную постель, громкий разговор, порванный чулок или выбившуюся прядь.
Телесные наказания не применялись, но к нарушительницам были суровы: передник заменяли особым — тиковым, переводили за специальный стол в столовой, где приходилось есть стоя, или оставляли на все время обеда неподвижно стоять посреди столовой. Но некоторые бунтовали против порядков сознательно. Такие мовешки по убеждению («отчаянные») гораздо интереснее парфеток.
Группа воспитанниц Смольного института в бальных платьях
Цвет одежды не выбирают
Ученицы носили униформу, в зависимости от возраста отличавшуюся цветом. У младших были практичные кофейные платья (за что их звали кофейницами или кофульками) с белыми передниками.
У средних — синие, у старших — белые с зелеными фартуками. У пепиньерок (тех, кто оставался после окончания основного курса с целью «дорасти» до классной дамы) наряды были серые.
Харьковский девичий институт в эмиграции. Октябрь 1915 года
Многие девушки содержались в Смольном за счет стипендий частных лиц. Такие барышни носили на шее ленточку с цветом благотворителя. Так, у стипендиаток императора Павла I ленты были голубые, предпринимателей Демидовых — померанцевые, Салтыковых — малиновые. Прочие девичьи штучки хранятся в шкатулках или прячутся на груди.
Учителя — только «женатики», пожилые и с дефектом
Учителей-мужчин в Смольный брали исключительно женатых, по возможности пожилых, а еще лучше — с каким-то дефектом внешности, но поклонницы у них не переводились. Кумиру дарили подарки, обливали шляпу духами, выкалывали булавкой инициалы небожителя, в его честь ели мыло, а пробираясь ночью в местную церковь, молились за его благополучие.
Группа преподавателей Смольного института
Обожать кого-нибудь следовало обязательно.
Предметом культа могла стать и старшая воспитанница, но обожание переходило все границы, когда дело касалось императора.
Царский платок, случайно оказавшийся в руках барышень, разрезался на кусочки и делился на всех, «чтоб носить на груди»
«Кусочки жаркого, огурца, хлеба» со стола, где обедал Их Величество, собирались и хранились как драгоценные талисманы. Царский платок, случайно оказавшийся в руках барышень, разрезался на кусочки и делился на всех, «чтоб носить на груди».
Урок географии в Смольном институте
Температура в дортуаре не превышала 16 °С. Матрасы — жесткие. Подъем в 6 утра, умывание холодной невской водой, до восьми уроков в день — так закаляли благородных девиц. Согреться и отоспаться можно было в местном лазарете, куда барышни, в совершенстве овладевшие искусством падать в обморок, легко попадали.
Смольный институт. 1889 год
На снег ступать нельзя
Для зимних гуляний аллеи Смольного застилались досками. Гуляли воспитанницы исключительно на собственной территории и только раз в год, летом, их выводили в Таврический сад, откуда предварительно выгоняли всех посетителей. Протащить с собой в помещение почти растаявший снежок считалось большой доблестью.
Читать книги вне программы запрещается
Чтоб не набраться вредных идей и сохранить невинность помыслов, о которой так пеклись воспитатели. Доходило до того, что седьмую заповедь Закона Божьего («Не прелюбодействуй») заклеивали бумажкой.
Группа воспитанниц Смольного института в гостиной за вышиванием и чтением
Для институток существовали особые издания классиков, в которых многоточий было больше, чем текста. Варлам Шаламов писал, что «выброшенные места были собраны в особый последний том издания, который ученицы могли купить лишь по окончании института. Вот этот-то последний том и представлял собой для институток предмет особого вожделения». Если книгу удалось достать, ее надо хорошенько спрятать.
Встречи с родными — по расписанию и при свидетелях
Четыре часа в неделю по выходным — в присутствии воспитателей. Девочкам же, проводившим в стенах Смольного девять лет (с 9 до 18), поездки домой не разрешались. Переписка с родственниками контролировалась: и «входящие», и «исходящие» читались классными дамами. Так воспитанниц ограждали от вредного влияния внешнего мира.
Прекратить обучение по своему желанию и забрать дочь домой родители не имели права, встречаться чаще было невозможно, но, чтобы пустить письма «в обход цензуры», требовалось всего лишь заплатить горничной.
Питаться надо без излишеств
Вот обычное меню на день.
Завтрак: хлеб с маслом и сыром, молочная каша или макароны, чай.
Обед: жидкий суп без мяса, мясо из супа, пирожок.
Воспитанницы Императорского воспитательного общества благородных девиц (Смольный институт) за обедом
По средам, пятницам и в посты рацион еще более ужесточался: постный суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, прозванный институтками «мертвечиной», маленький постный пирожок. Расширить рацион можно было с помощью карманных денег. Если заплатить прислуге, она тайком принесет еды.
Воспитанницы на кухне за приготовлением обеда
После отбоя в дортуаре должно быть тихо
Перед сном в спальнях были популярны истории о белых дамах, черных рыцарях и отрубленных руках. Стены к этому располагали: со Смольным была связана легенда о замурованной монахине. Рассказчицы устраивали настоящий театр ужасов, переходя от страшного шепота к грозному басу и периодически хватая в темноте слушательниц за руки. Очень важно было не визжать от страха.
Жизнь после выпуска — сплошной праздник. Так ли это?
При столкновении с реальным миром эта уверенность создавала, как сейчас говорят, когнитивный диссонанс. В быту институтки были совершенно беспомощны. «Тотчас после выхода из института, — вспоминала выпускница Елизавета Водовозова, — я не имела ни малейшего представления о том, что прежде всего следует условиться с извозчиком о цене, не знала, что ему необходимо платить за проезд, и у меня не существовало портмоне».
Княгиня Прасковья Гагарина
Оставалось только сделать инфантильность своей изюминкой — невинно хлопать глазами и говорить трогательным детским голоском, любители спасти «невинное дитя» находились.
Новое в блогах
Правила «Института благородных девиц»
Появлению женского образования в России мы обязаны Екатерине II. По ее указу и проекту Ивана Бецкого в 1764 году был основан Смольный институт благородных девиц. Как любое учебное заведение, Смольный имел свой устав. Обучение девочек в «Смольном» длилось 12 лет…
Девочки поступали в заведение в 6-летнем возрасте и оставались там до 18-ти лет. Родственники подписывали соглашение, обязуясь не требовать её возвращения в семью раньше этого времени. В противном случае никто не гарантировал, что девочка получила сообразное с ожиданиями образование и воспитание.
Устав института был строг — девушки жили по четкому распорядку дня, а видеться с родными могли только по выходным и праздникам и только в присутствии начальницы.
Набор воспитанниц осуществлялся каждые 3 года. Если по каким-то причинам освобождалось место, Уставом было запрещено принимать учениц со стороны — что не позволяло чуждому духу потревожить сложившийся в Училище уклад.
Существовало четыре класса по возрастам, для каждого из которых была своя форма. С 6 до 9 лет носили коричневую, с 9 до 12 — голубую, с 12 до 15 — серую, а с 15 лет и до выпуска носили белую форму.
Первый класс делился на четыре части (каждой давалась своя учительница). Девочки-малышки учились танцевать, вязать и шить. Изучали Закон Божий и катехизис, правила хорошего тона, русский и иностранный языки, арифметику, рисование, музыку вокальную и инструментальную. Во втором классе к числу изучаемых предметов прибавляется география, история и домоводство.
Также полагалось научиться навыкам самообслуживания, таким как содержание в порядке своих волос и одежды.
Третий класс делился на две части. В программу обучения добавляется, говоря современным языком, литература («чтение исторических и нравоучительных книг»), основы архитектуры и геральдики. Девочки приступают к ведению хозяйства (наблюдение на кухне, составление смет, самостоятельное шитьё для себя белья и платья из предоставленной материи). Начальство поощряет воспитанниц к написанию пьес для постановки их своими силами.
И, наконец, в выпускном классе завершается изучение Закона Божия и остальных наук, через повторение и закрепление.
Особое внимание уделяется практической деятельности по ведению хозяйства — девушки ведут запись расходов, ведут переговоры с поставщиками товаров, оценивают качество последних и производят расчёты и помогают учительницам в воспитании младших детей. Всё это призвано дать девушкам навыки и умения, которые пригодятся им в дальнейшей жизни, «в каком бы состоянии им жить ни случилось»…
Питание в Смольном было скудным, дабы избежать «излишеств». Пример меню Института благородных девиц во второй половине XIX века: утренний чай с булкой, на завтрак кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон, в обед жидкий суп без мяса, на второе — мясо из этого супа, на третье — маленький пирожок и вечерний чай с булкой.
В посты рацион становился еще скуднее: на завтрак давали шесть маленьких картофелин, или три средних, с постным маслом и кашу-размазню, в обед был суп с крупой, небольшой кусок отварной рыбы, прозванной голодными институтками «мертвечиной», и постный пирожок.
К личности учительницы Устав предъявляет чрезвычайно высокие требования. Именно педагогу надлежит «подавать примеры отличной добродетели, превосходного достоинства», действовать более благоразумием, кротостью и «непринуждённой весёлостью», чем строгостью. Всеми силами учительница стремится не допустить в воспитанницах и вида «всего того, что скукою, грустию или задумчивостью назваться может»!
Главным врагом детского развития Екатерининский Устав справедливо объявляет праздность и побуждает учителей прививать воспитанницам охоту к чтению полезных книг, в том числе на иностранных языках. С первых лет предлагается задавать для выучивания наизусть краткие истории, которые детки могли бы пересказывать потом друг другу.
Учителя мужского пола или мастера, привлекаемые в случае нужды к преподаванию в Училище, ведут уроки строго в присутствии учительницы или надзирательницы, не отклоняясь от темы занятий. Интересно отметить, что в «штатном расписании» Училища числятся по 5 священников и дьяконов.
Не стоит думать, что воспитанницы закрытого учебного заведения вели замкнутый образ жизни и не смели рта раскрыть без приказ. По воскресеньям в институт приезжали дамы из общества и молодые люди.
Воспитанницы давали концерт, разыгрывали спектакль, или же время посвящалось просто приятному разговору.
Выступление воспитанниц в колонном зале.
Иногда устраивались балы, на которые приглашали кадетов. Воспитанницы старших классов должны были уметь играть роль учтивых хозяек. Устав требовал от них приветливости и благородства не только в обращении с равными себе людьми, но и самыми низшими.
Даже такой строгий ритуал, как приём пищи в молчании, не обходился без исключений. Иногда дозволялось перекинуться словом, а «буде которая девица сделает какое остроумное замечание», то ей было позволено сообщить свою мысль всему классу для назидания.
Чаепитие с гостями дома
Главным событием в жизни воспитанниц был публичный экзамен, на котором присутствовали члены императорской семьи. При выпуске всем девушкам выдавались аттестаты. При Екатерине II «шифр» — золотой вензель в виде инициала императрицы — получали шесть лучших учениц, при Марии Фёдоровне — десять. Лучшие воспитанницы получали службу при дворе, некоторые становились фрейлинами.
Экзамен на знание хороших манер
Прославляемая в Уставе Училища правая вера, радостный осмысленный труд, всестороннее практическое образование и доброжелательное отношение к людям без разбора их достоинств — это те уроки жизни, которые дали целую плеяду русских женщин — носительниц высоких идеалов чистоты, благородства, человеческого достоинства, веривших в то, что эти идеалы осуществимы, несмотря на все тяготы жизни.
Ведь не случайно, что потом именно из «смолянок» вышли жены декабристов, без колебаний отравившиеся за своими мужьями на каторгу в Сибирь. Возник образ русской женщины, в котором находили потом свое вдохновение Пушкин, Лермонтов, Тургенев, Толстой.
Обожать кого-то следовало обязательно: правила жизни благородных девиц
Как вышло, что в Смольном институте благородных девиц воспитывали полезных для общества женщин, но многие превращались в инфантильных барышень? Какие правила нужно соблюдать, чтобы стать парфеткой, а не мовешкой? Зачем есть мыло, приносить домой снег, покупать выброшенные книги и мечтать о жизни в лазарете? В новом материале KudaGo предлагает на время переместиться в XVIII век и проверить, выстояли бы вы в таком учебном заведении с температурой 16°C, постным супом на обед и прогулками раз в год.
Полезные члены общества VS Инфантильные «институтки»
В 1764 году Екатерина II издала революционный для XVIII века указ о создании первого не только в Петербурге, но и вообще в Европе женского учебного заведения. Им стал Смольный институт, целью которого было «дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества». После выпуска девушкам гарантировали престижное трудоустройство: они могли остаться в институте и работать преподавательницами или классными дамами, получить службу при дворе, стать гувернантками или даже фрейлинами.
В Смольный институт принимали девушек из семей с хорошей родословной не только из России, но и дружественных стран: Грузии, Швеции. Нужно было сдать экзамены по русскому и французскому языкам и иметь хорошее религиозное воспитание. «Кисейные барышни» покидали дом в шестилетнем возрасте после заключения с их родителями контракта, который запрещал прерывать обучение и выезжать девушкам за пределы заведения. Программа обучения предполагала три класса, каждый из которых длился четыре года.
Однако ожидание получить полезных для общества женщин не совпало с реальностью, и в стране не взлюбили будущих выпускниц. Девушки в течение многих лет были оторваны от реальности и практически не общались с внешним миром, поэтому для них было нормальным прыгать от радости, заламывать руки, рыдать или падать в обморок. За это их считали белоручками, осуждали их эксцентричность, сентиментальность и инфантильность, обзывали «институтками» и «кисейными барышнями» (выпускные платья девушек шились из кисеи).
Кто ты сегодня — мовешка или парфетка? Милочка или душечка поганая?
Стандарты образования в то время представляли специальную программу с чётким перечнем предметов, в день давалось по восемь уроков. Девочки изучали арифметику, грамоту, три иностранных языка, религиоведение, этикет, кулинарное искусство, рисование, музыку, вокал, географию, историю. Однако многие науки преподавались поверхностно: историю изучали по одному учебнику, на кулинарии жарили котлеты из готового фарша. Основной упор делался на правила поведения в обществе, слово Божье и физические упражнения.
После Екатерины II Смольным стала управлять жена Павла Первого, Мария Фёдоровна. При ней обучение и вовсе ограничилось вокалом, этикетом и танцами, которые, как считала императрица, помогают «от всех господствующих болезней». Из воспитанниц стали стремиться сделать не фрейлин, а покладистых жён.
Учителя старались подогнать всех девушек под один канон и делили их на «хороших» и «плохих». Если ученица проявляла индивидуальность, не вписывались в общие порядки, недостаточно аккуратно укладывала волосы, небрежно заправляла постель, даже просто громко говорила, то становилась плохой и получала прозвище «мовешка» (с французского mauvaise — «дурной»). Хороших девушек, которые держались прямо, вежливо общались и умели делать реверанс, дразнили «парфеткой» (parfaite — «совершенный»). Подруг называли «душечка» или «милочка», сокурсниц, с которыми не ладили, — «бессовестная душечка» или «душечка поганая».
Руководство, как продемонстрировать любовь к учителю с дефектом
Преподаватели тоже проходили жёсткий отбор: предпочитались незамужние женщины старше 40 лет, которые сурово наказывали воспитанниц. Мужчин редко принимали в Смольный, чтобы они не отвлекали девушек: на работу могли взять либо женатого, либо пожилого, либо, что идеально, с внешними дефектами. Девушкам действительно не хватало чувств и эмоций, поэтому они выражали их по отношению ко всем учителям. Ученицы дарили предмету обожания подарки, обливали его шляпу духами, ели в честь него мыло, выкалывали булавкой инициалы возлюбленного и ночами пробирались в местную церковь, чтобы помолиться за здоровье его семьи.
Поклоняться девушки могли не только преподавателям-мужчинам, но и старшим воспитанницам или даже императору. Если в руках барышень оказывался царский платок, его разрезали на куски и носили на груди. Кусочки жаркого, огурца, хлеба со стола, где обедал правитель, хранились как драгоценности.
Что страшнее: тиковый передник или обед стоя?
Вместо физических наказаний использовалось унижение. Если ты сквернословила, тебе на шею подвешивали большой язык из красного картона. Если выглядела неряшливо, твоё платье украшали рваным чулком. Если провинилась, то либо неподвижно стояла посреди столовой, либо ела стоя, что считалось признаком падшей женщины. Самым жестоким наказанием было носить тиковый передник, удел простолюдинок.
Свидания с семьёй сводились к четырём часам в неделю в присутствии воспитателей, переписка контролировалась, важные послания передавались через горничную за взятку, а скучать по дому считалось слабостью. Мария Фёдоровна ввела правило, при котором девушки попадали в Смольный не в шесть, а в девять лет, чтобы «не возвращаться домой с отвращением». Однако при этом поездки к семье и вовсе запрещались.
Вместо курорта — лазарет, вместо ужина — чай с булкой
Учениц воспитывали в казарменных условиях, чтобы выработать у них стойкий характер. Даже зимой помещения не прогревали выше 16°C, умываться приходилось холодной водой, спать на жёстких матрасах. Девушки стали мастерски использовать падения в обморок, чтобы попасть в местный лазарет и там согреться.
Питались девушки примитивно и некачественно, поэтому порой спорили из-за корки хлеба — «закорявочки». Ученицы ждали гостинцев от родственников, которые передавались тайно, или платили за деликатесы карманными деньгами прислуге. Многие девушки в мемуарах называли еду худшим воспоминанием.
Неугодные книги, опасные заповеди и редкие прогулки
Девушки жили в полной изоляции, гулять можно было только на собственной территории. Иногда их возили в театр, на выставки и придворные праздники, чтобы разбираться в культурных новинках. Раз в год барышень пускали в Таврический сад, предварительно закрыв его от других посетителей. На снег нельзя было ступать, поэтому зимой аллеи Смольного застилали досками, а принести в помещение снежок было большой удачей.
Читать можно было книги из скудного списка, причём неугодные странички вырывались. Классические произведения существовали в особых изданиях, в которых многоточий было больше, чем текста. Чтобы сохранить невинность в умах девушек, даже седьмую заповедь «Не прелюбодействуй» заклеивали бумажкой.
От «кофушки» до «синявки»: какого цвета твой возраст?
У девушек была униформа, цвет которой различался от возраста. Самые юные носили кофейные платья с белыми передниками (их называли «кофушками» или «кофульками»), ученицы среднего возраста — синие, старшие — белые с зелёными фартуками, пепиньеруи (девушки, которые закончили Смольный и обучались на классных дам, или «синявок») — серые. Причёска у всех была одинаковая: гладко зачёсанные косички. Если девушка содержалась благодаря частной стипендии, она носила на шее ленточку с цветом благотворителя. Шесть лучших выпускниц удостаивались белого банта, украшенного золотым вензелем с инициалами императрицы.
Конец «благородной» эпохи
История Смольного в Петербурге закончилась в 1917 году, когда в здание въехали представители новой власти. Тогда институт переехал в Новочеркасск. В феврале 1919 года там состоялся последний российский выпуск. Женское образование на этом не завершилось и продолжилось с 1919 года в Сербии.
Среди знаменитых выпускниц Смольного — первая русская воздухоплавательница Прасковья Гагарина, одна из лидеров белогвардейского союза Мария Захарченко-Шульц, глава отряда юнкеров в 1917 году София де Боде, тройной агент ОГПУ и возлюбленная Максима Горького Мария Закревская-Бенкендорф-Будберг, арфистка Ксения Эрдели, поэтесса-футуристка Нина Хабиас, поэтесса-революционерка Мария Добролюбова.