мамочка не убивай меня
ДНЕВНИК НЕРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА. НЕ УБИВАЙ МЕНЯ, МАМОЧКА!
5 октября. Сегодня началась моя жизнь, хотя мои родители об этом пока не знают. Я девочка, у меня будут светлые волосы и голубые глаза. Все уже определено, даже то, что я буду любить цветы.
19 октября. Hекоторые считают, что я еще не человек. Но я настоящий человек, так же как маленькая крошка хлеба все же настоящий хлеб. Моя мама есть, и я тоже есть.
23 октября. Я уже умею открывать рот. Подумать только, через год я научусь смеяться, а потом и говорить. Я знаю, что моим первым словом будет «мама».
25 октября. Сегодня начало биться мое сердце.
2 ноября. Я каждый день понемножку расту. Мои руки и ноги начинают принимать форму.
12 ноября. У меня формируются пальчики — смешно, какие они маленькие. Я смогу гладить ими мамины волосы.
20 ноября. Только сегодня доктор сказал моей маме, что я живу здесь, под ее сердцем. Как она, наверное, счастлива!
23 ноября. Мои папа и мама, должно быть, думают, как меня назвать.
10 декабря. У меня растут волосы, они гладкие, светлые и блестящие.
13 декабря. Я уже немного вижу. Когда мама принесет меня в мир, он будет полон солнечного света и цветов.
24 декабря. Интересно, слышит ли мама тихий стук моего сердца? Оно бьется так ровно. У тебя будет здоровая маленькая дочка, мама!
Хотя трудно найти человека, который бы не любил детей, мы редко задумываемся над тем, сколько малышей в наше время лишается права на любовь, свободу и… жизнь
Мы не рекомендуем смотреть этот ролик женщинам, с радостью ожидающим появления на свет своего малыша. Напротив, если вы по каким-либо причинам рассматриваете возможность сделать операцию по искуственному прерыванию беременности, пожалуйста, посмотрите его.
ОФИЦИАЛЬНАЯ СТАТИСТИКА АБОРТОВ (РОССИЯ)
По оценке министерства здравоохранения и социального развития РФ в России ежегодно делается 1,6 — 1,7 миллионов абортов.
Россия на первом месте в мире по числу абортов: здесь, даже по официальной статистике, абортом заканчиваются 57% всех беременностей.
Каждый пятый аборт делается подростками до 18 лет.
От 10 до 15 % абортов дают различные осложнения, 7-8 % женщин после них становятся бесплодными. Каждый год армия тех, кто не может иметь детей, пополняется на 200-250 тысяч. В нашей стране около 15% пар, состоящих в браке, не способны зачать ребенка. По данным Всемирной организации здравоохранения, 15% — это предел, после которого бесплодие становится социальной проблемой… Главный акушер-гинеколог Минздрава РФ академик РАМН Владимир Кулаков привел данные Научного центра акушерства и гинекологии, директором которого он является: «бесплодны 6-7 млн. российских женщин и 3-4 млн. мужчин. Данные эти неполные…».
Памятник нерожденным детям в Словакии
Памятник нерожденным детям в СловакииМногие врачи говорят, что официальную статистику по количеству абортов следует умножить вдвое.
МЕДИЦИНСКАЯ НАУКА
«С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал.
На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа, материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума.»
Заведующий кафедры эмбриологии Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, профессор, доктор биологических наук
В.А. Голиченков
Профессор кафедры эмбриологии, доктор биологических наук
Д.В. Попов.
Не убивай меня, мамочка
Я появился совсем недавно. Сейчас я сижу у мамочки в животике, но через девять месяцев я появлюсь на свет. Мне тут так хорошо и удобно! Мамочка заботится обо мне, часто она включает спокойную музыку, и я наслаждаюсь вместе с ней и иногда засыпаю. Каждый вечер приходит с работы папа. Он обнимает мамочку и гладит животик, в котором живу я. Когда я появлюсь на свет, у нас будет самая счастливая семья, я ведь уже так сильно их люблю!
Моя мама большую часть времени проводит дома. Но с часу до пяти она уходит на работу в школу. У нее сейчас не очень много учеников, но зато они очень сильно любят мою мамочку. Ну ничего, когда я рожусь, я буду любить ее еще больше. После школы моя мама приходит домой и кушает, а вместе с ней кушаю и я. Все всегда такое вкусное! Потом моя мамочка смотрит телевизор и вяжет, затем готовится к урокам. А вечером приходит папочка, и они идут спать.
Так обычно и проходят дни. Мой папа старается во всем угодить мамочке. Он такой добрый! Скорей бы мне родиться, я бы каждый вечер их обнимал, целовал, а потом бы заползал к ним в постель, и они бы со мной играли. Вот было бы здорово!
С каждым днем я расту все больше. У меня начинают появляться ручки и ножки. Я все вижу и чувствую, а мои родители, наверное, этого не знают. Как интересно! Я могу видеть, что они делают, а они не могут заглянуть в животик и увидеть, как я машу им ручкой и улыбаюсь. Мне так весело и так хорошо! Мне иногда хочется вылезти из маминого животика ночью, поцеловать мамочку с папочкой и забраться обратно, потому что я еще маленький, а маленьким детишкам положено сидеть в животике. Иногда мою маму навещает бабушка. Она очень нежная и заботливая. Бабушка приносит маме еду, хотя ее и так в доме полно, а еще пеленки и одежду для меня, хотя они еще не знают, кто родится, мальчик или девочка. Мне так приятно, что они все думают обо мне и заботятся. Как же все-таки хорошо быть маленьким ребеночком и сидеть в уютном и мягком животике.
Прошел месяц. Я становлюсь все больше и больше. У меня уже появились любимые блюда, которыми кормит меня мамочка и музыка, которую она часто слушает. А еще мой папочка вчера прислонил ухо к маминому животику и слушал, как я там поживаю. Было так здорово! Я дотронулся рукой до маминого животика и пошевелил пальчиками. А папа сказал, что услышал, как я дышал. Вот глупенький!
Первый раз в ее животике мне стало как-то неуютно. Почему-то заболела левая ручка. Может, это оттого, что мама плакала и нервничала? Она вдруг встала с кресла и начала ходить по комнате, а слезы все равно капали из ее глаз. Мне уже захотелось кушать, а мамочка, кажется, совсем об этом забыла. Странно, раньше такого никогда не было. Но ничего, я еще потерплю, главное, чтобы мамочке стало легче, и она помирилась бы с папой.
Сегодня мамочка легла спать одна, папа так и не пришел. Было очень неуютно без него, и я расстроился. А еще мамочка очень плохо покормила меня, съев какие-то сушки, мне было очень тяжело ими питаться, да к тому же они были какие-то невкусные. Скорее бы они с папой помирились.
Бедная мамочка, она не может заснуть и снова плачет. Как мне хочется вылезти из животика и обнять ее своими маленькими ручками. Может, ей стало бы легче.
Настало утро. Мама уже проснулась, но все равно лежит на диване. Я опять проголодался. Почему она не обращает на меня внимания, почему не заботится так, как раньше. И где мой папочка, я ведь уже так сильно по нему соскучился!
Вот, наконец, мама встала с дивана и пошла на кухню. Может, она меня покормит! Нет, она садится на стул и опять рыдает. Так и хочется сказать ей: ‘Мамуля, не плачь, ведь у тебя же есть, ведь я же не могу без тебя и очень люблю’. Я медленно глажу ручкой ее животик и шепчу ей нежные слова. Как жаль, что она ничего не слышит.
Мама открывает ящик, что-то берет и щелкает зажигалкой. Интересно, что она дела.
Тьфу, я задыхаюсь. Что это, Господи, какая гадость! Что она делает! Что это за дым! В маленьком уютном животике, где я живу, никогда этого не было! Фу! Мне так плохо, дым режет глаза и я кашляю.
Мамочка, пожалей меня, что ты делаешь, мне так неприятно. Но нет, она не слышит меня и вдыхает в себя какую-то дрянь. Я расстраиваюсь и начинаю плакать. Мамочка хватается за живот. Ее тошнит. Наконец-то она перестает курить. Но дыма в ее животике так много! Я дую на него и он медленно уходит. А мамочка опять плачет, и я плачу вместе с ней, потому что от этого ужасного дыма я кашляю, и у меня начинает болеть сердечко.
Мама покормила меня, но опять, к сожалению, не тем, чем бы мне хотелось. Почему неожиданно все так резко изменилось? Может, я чем-то обидел мою любимую мамочку, но вот чем? Мама не пошла сегодня в школу. Вместо этого она осталась дома и проплакала весь день. Мое сердечко разболелось еще сильнее. Она опять вдыхала какую-то гадость. Мне все больше и больше хочется куда-нибудь убежать из ее животика. Тут стало совсем неуютно. Здесь плохо пахнет, и дым режет глаза, а еще я очень хочу есть.
Сегодня мамочка проснулась рано. Ей не спалось. Она покормила меня чем-то. Было не очень вкусно, но зато это лучше того, что было раньше. Теперь мне хочется пить. Мама, как будто прочитав мои мысли, подходит к холодильнику и достает какую-то бутылку. Она наливает в маленький стаканчик какую-то прозрачную жидкость. Я так рад. Наконец, она вспомнила обо мне, наконец, она будет заботиться обо мне так же, как и раньше. Мама подносит стакан ко рту и резко опрокидывает его вовнутрь. Боже, какая отрава, какой ужасный вкус! Я тут же выплевываю это. Мне очень противно и обидно. Зачем мама так мучает меня, неужели ей все равно, что со мной будет. Нет, так не может быть. Она любит меня так же сильно, как и я ее. Она не может желать мне зла. Просто ей плохо. Но я все равно не понимаю, неужели ей лучше оттого, что она пьет какую-то отраву и наполняет животик, в котором я живу, едким дымом? Как ей может быть лучше оттого, что причиняет мне вред? Нет, раньше она была не такой. Неужели так будет всегда? Я очень этого не хочу, я не выдержу этого.
Проходит еще несколько дней. Все стало еще хуже. Мамочка почти не кормит меня, лишь вдыхает дым, пьет и целыми днями лежит на диване и плачет. Мне очень плохо. Часто болит голова и сердечко, иногда меня тошнит. В когда-то нежном и мягком животике стало просто невозможно! Я часто стучу по нему своими ручками и надеюсь отсюда выбраться. Но это, увы невозможно. Я задыхаюсь тут. А папочка так ни разу и не навестил нас. Может, он разлюбил нас, и мы стали ему просто не нужны? Нет, так не может быть, он ведь так заботился о нас до того, как поругался с мамой. Что же все-таки произошло? До меня нет никому дела. Я сижу и плачу. Мне здесь так одиноко.
Мамуля опять проснулась рано и забыла покормить меня. Но я больше не плачу. Я привык, что на меня не обращают внимания. Мама оделась и куда-то пошла. Она шла и плакала, а прохожие оборачивались в ее сторону и о чем-то шептались. Мама подошла к какому-то неизвестному зданию. Перед входом она перекрестилась и повязала на голову платок. Внутри было много людей. Некоторые ставили свечки, некоторые молились. Мамочка взяла свечку, поставила ее перед иконой и стала кого-то умалять, чтобы он ее простил, что она не хочет что-то делать, но у нее нет иного выхода. Как странно мама себя ведет, она раньше никогда не ходила сюда. Странное место, но оно мне нравится. За что же мама просит прощения? Может, за то что, обидела меня и не покормила? Неужели, она одумалась и вернется к папочке? Неужели все еще может быть хорошо.
Наконец, мамочка закончила молиться и вышла из здания. На улице она сняла платок, положив его в сумочку, поймала машину и куда-то поехала.
В машине меня начинает укачивать. Сильно кружится голова. Мне снова плохо. Наконец, машина останавливается, и мама выходит у какого-то здания, еще более странного, чем первое. Вокруг бегают люди в белых халатах и в смешных колпаках на голове. Но мне почему-то страшно и я сжимаюсь в комок. Мама входит в здание и идет куда-то по длинному коридору. Она подходит к человеку в белом халате, он берет ее за руку и ведет в кабинет. Там стоят еще два врача. Внутри кабинет весь белый, посредине стоит что-то вроде кровати, а над ней горят лампы. Я начинаю боятся еще сильней. Мне так страшно, мамочка. Почему-то снова начинает болеть сердечко. Врачи сажают маму на эту странную кровать, которую они называют ‘операционным столом’, закрывают дверь в кабинет и начинают к чему-то готовиться. Один из врачей приносит железный поднос, на котором разложены зловещие предметы: какие-то ножи и огромные щипцы. Господи, что они собираются делать. Что все это значит, что делает здесь моя мамочка. Она захотела напугать меня? Не надо, любимая моя, я и так уже очень напуган. Я так хочу скорее родиться, подрасти и помочь тебе, только не давай этим врачам ничего со мной делать, прошу тебя, ведь я так сильно тебя люблю.
Неожиданно врач берет шприц, и что-то колет моей мамочке. Через несколько минут она засыпает. Но я не сплю, я все вижу, все чувствую. Врачи берут в руки свои зловещие инструменты и склоняются над мамочкой. Боже, что происходит. Почему мне так страшно, почему у меня текут слезы и так щемит мое маленькое сердечко. Отчего так пугающе горят эти лампы, а их свет будто прожигает меня насквозь? Что задумали эти люди в белых халатах, к чему они так готовятся и зачем они усыпили мою мамочку. Она же ведь никогда бы не допустила, чтобы со мной сделали что-нибудь плохое, она ведь любит меня.
Вот щипцы появляются вновь. Я из последних сил кидаюсь на них, но сталь намного сильнее моих неокрепших маленьких ручонок. Щипцы перехватывают мою тоненькую шейку и тянут наружу.
Сопротивляться и плакать нет сил. Меня все равно никто не услышит. Я задыхаюсь, кровь брызжет из моего тела. Врачи извлекают меня из маминого животика, но я уже мертв.
Врачи равнодушно смотрят на мои останки и без зазрения совести кидают их в мусорное ведро, а маму, спустя некоторое время, перевозят в другую палату. Скоро она проснется и пойдет домой. Все будет как раньше, лишь меня уже никогда больше не будет в ее животике, я никогда не рожусь и не подрасту. Я навсегда останусь здесь, в мусорном ведре. Я никогда не смогу обнять ее, прижать к себе и поцеловать. Я никогда не пойду в садик и в школу. Моя мамочка никогда не увидит моих первых шагов, не услышит моих первых слов и никогда так и не узнает, как сильно я ее любил.
По благословению епископа Тираспольского и Дубоссарского Юстиниана
Часть 1
Обстоятельства появления на свет моего ребенка, были для своего времени, вполне обычными. Рассказать о них придется по двум причинам: по причине их обыкновенности и типичности, а также и потому, что обстоятельства эти имеют самое непосредственное отношение к предмету повествования.
Предметом же повествования, является, выражаясь юридически, право на жизнь, иначе говоря, это вполне законное право всякой зародившийся души появиться на свет, и самой решать, рада она этому или нет. Крохотные существа, чуть поменьше мизинца, не имеют возможности бороться за это право. Сидя во тьме материнского трубы, они лишь могут надеяться, изо всех сил на то, что у мамы и папы хватит смелости оставить своему ребенку жизнь.
Теперешние времена любят называть последними, с этим определением можно согласиться, как подумаешь о том, что мама и папа любого, только что зачатого младенца, имеют законное юридическое право на его уничтожение. Никто этих родители не засудит и не осудит. Не осудит и автор этого правдивого повествования, потому что…. Впрочем, об этом потом. Итак, обратимся сначала к истории моего рождения.
Моя мама родилась перед самой войной, в семье кроме неё, было еще двое детей — мальчик и девочка. Их отец, а мой дед, погиб на Курской дуге. Как удалось, моей рано овдовевшей бабушке, в одиночку поднять троих детей, для меня до сих пор остается загадкой. На мои вопросы она отвечает: — Я была как все. «Как все» — это нищета и голод военных лет, самодельная одежда, тесная комнатушка, суп из картофельных очисток, налеты… да мне не рассказывать? Я там ни была, но представьте, и мне порой всё это снится. А потом была ни с чем несравнимая радость Победы, и снова бедность на грани нищеты.
Поэтому, когда моя мамочка окончила школу с золотой медалью, она поступила на заочное отделение педагогического института. Учиться не работая, было бы преступной роскошью. Устроилась мама в школу старшей пионервожатой, что казалось ей счастьем невероятным, так как в Заводском поселке, где жила семья, с работой было туго.
Надо заметить, что мама моя была замечательно хороша собой, но держала себя строго, если не сказать неприступно. Единственная вольность, которая она позволяла себе, были субботние танцы в заводском клубе, а танцевали в ту пору вальс, танго, падеспань и краковяк. Всё это мама умела плясать превосходно. Особенно отличаясь в вальсе, для которого не вдруг можно было найти подходящего кавалера. Заводские ребята в танцевальном искусстве, особым умением не блистали, потому все поселковые девушки радовались, когда в клуб являлись молодые офицеры из близлежащей военной части. Те показывали себя гораздо более лихими танцорами.
Но один был особенно хорош, особенно в сложном вельсе бостоне, неяркий внешне, но стройный и легкий, он преображался в танце. За это, да еще за умение ладно носить офицерскую форму, и как-то грустно и значительно молчать, местные девушки прозвали его Андреем Болконским.
Болконский сразу отличил мою маму. Она прекрасно танцевала, очаровательно улыбалась и не дрожала от желания поскорее выйти замуж. Не исключено, что именно последнее обстоятельство, побудило в молодом офицере неукротимое стремление сделать независимую, и тем более желанную девицу, своей женой. Ухаживал он красиво, упорно и неотступно. Стоит ли удивляться, что, не протанцевав с пылким поклонником и полугода, мама согласилась стать его женой.
На свадьбу, мой будущий отец, явился при кортике, взятом у друга на прокат, и при своей матери, приехавшей, ради великого события, с далекого Урала. О моей бабушки по отцу, Анне Васильевне, стоит сказать особо. Маленькая, чрезвычайно стройная и осанистая, что называется без возраста, она курила папиросы, отличалась властным характером и неукротимым нравом. Будучи завзятой атеисткой, Анна Васильевна, тем не менее, гордилась и даже бравировала тем, что она поповна, дочь репрессированного священника.
Отец Василий до революции, а также и после неё, настоятельствовал в храме Уральского городка R. Священник он был, по всей видимости, хороший. Прихожане любили батюшку настолько, что после его ареста в 1924 году, взяли на свое попечение его дочь. Анечка выросла у чужих людей, ни разу не почувствовав себя приживалкой и лишним ртом. Когда и где был расстрелян отец Василий, мне неизвестно, но мысль о том, что мой прадед принадлежит к сонму новомучеников, поддерживает меня в трудные минуты. Забегая вперёд замечу, что его молитвенная помощь много, как мне кажется, объясняет в моём непростом, не прямом, во многом чудесном жизненном пути.
В пятидесятых годах, отец Василий, как большинство невинно осужденных, был реабилитирован. Анне Васильевне даже вернули серебряный наперсный крест отца и извлечённые сделанные фотографии, на которой батюшка запечатлён в красивой муаровой рясе с тем же наперстным крестом и тонким бледным лицом, неуловимо сходным, с ликом Иоанна Кронштадтского.
Теперь, оглядываясь на историю моей семьи, я не перестаю удивляться прихотливости жизни и пестроте судеб. Но главное не это. Отдельные судьбы, частные семейные истории, словно для пущей наглядности, отразили в себе судьбу и историю нашей многострадальной родины.
Тогда же, когда мои родители только поженились, и мама узнала свою будущую свекровь, то ее комсомолку, далекую от церкви, поразил какой-то вызывающие атеизм Анны Васильевны. О том, что враг с особенным усердием, нападает на священнические семьи, мамочка моя тогда ещё не ведала, ведь и она в ту пору, еще не верила ни в Бога, ни в черта. Однако же званной, как я понимаю, она была уже тогда, ибо в тайне восхищалась судьбой отца своей свекрови.
Между тем, Анна Васильевна, вдовая и одинокая, изъявила желание жить одной семьей с сыном и невесткой, нимало не смутясь тем, что лейтенантская коммунальная котенка с трудом вмещала двоих. Бабушка поселилась с молодыми и взяла свои энергичные руки бразды правления. Невестка была молода и робка, ей и в голову не пришло протестовать против такого распределения ролей. Едва выйдя из дома матери, которой привыкла подчиняться беспрекословно, она попала под новую, но далеко не такую любящую опеку.
Не убивай меня, мамочка!
Я появился совсем недавно. Сейчас я сижу у мамочки в животике, но через девять месяцев я появлюсь на свет. Мне тут так хорошо и удобно! Мамочка заботится обо мне, часто она включает спокойную музыку и я наслаждаюсь вместе с ней и иногда засыпаю. Каждый вечер приходит с работы папа. Он обнимает мамочку и гладит животик, в котором живу я. Когда я появлюсь на свет, у нас будет самая счастливая семья, я ведь уже так сильно их люблю! Моя мама большую часть времени проводит дома. Но с часу до пяти она уходит на работу в школу. У нее сейчас не очень много учеников, но зато они очень сильно любят мою мамочку. Ну ничего, когда я рожусь, я буду любить ее еще больше. После школы моя мама приходит домой и кушает, а вместе с ней кушаю и я. Все всегда такое вкусное! Потом моя мамочка смотрит телевизор и вяжет, затем готовится к урокам. А вечером приходит папочка, и они идут спать. Так обычно и проходят дни. Мой папа старается во всем угодить мамочке. Он такой добрый! Скорей бы мне родиться, я бы каждый вечер их обнимал, целовал, а потом бы заползал к ним в постель, и они бы со мной играли. Вот было бы здорово!
С каждым днем я расту все больше. У меня начинают появляться ручки и ножки. Я все вижу и чувствую, а мои родители, наверное, этого не знают. Как интересно! Я могу видеть, что они делают, а они не могут заглянуть в животик и увидеть, как я машу им ручкой и улыбаюсь. Мне так весело и так хорошо! Мне иногда хочется вылезти из маминого животика ночью, поцеловать мамочку с папочкой и забраться обратно, потому что я еще маленький, а маленьким детишкам положено сидеть в животике. Иногда мою маму навещает бабушка. Она очень нежная и заботливая. Бабушка приносит маме еду, хотя ее и так в доме полно, а еще пеленки и одежду для меня, хотя они еще не знают, кто родится, мальчик или девочка. Мне так приятно, что они все думают обо мне и заботятся. Как же все-таки хорошо быть маленьким ребеночком и сидеть в уютном и мягком животике.
Прошел месяц. Я становлюсь все больше и больше. У меня уже появились любимые блюда, которыми кормит меня мамочка и музыка, которую она часто слушает. А еще мой папочка вчера прислонил ухо к маминому животику и слушал, как я там поживаю. Было так здорово! Я дотронулся рукой до маминого животика и пошевелил пальчиками. А папа сказал, что услышал, как я дышал. Вот глупенький!
Сегодня у мамы не было уроков, потому что ученики уехали на экскурсию, и она пришла домой пораньше. Она открыла дверь и увидела там папу с какой-то девушкой. По-моему, она тоже была нежной и ласковой, как мама, потому что папа обнимал ее, целовал и улыбался. Но мамочке она почему-то не понравилась. Она начала кричать на папочку. Девушка в это время быстро собрала вещи и убежала, а мама с папой стали ругаться. Я еще никогда не видел, чтобы они ссорились. Мама громко кричала и била папочку по лицу. Папа обиделся и куда-то ушел, а мама крикнула, чтобы он больше не приходил. Потом она села в кресло и расплакалась. Мне было ее так жалко. Я так хотел ей чем-нибудь помочь, но не мог. Я тогда решил, что когда появлюсь на свет, я всегда буду успокаивать мою милую мамочку и она никогда-никогда не будет плакать. Ведь я ее так люблю!
Первый раз в ее животике мне стало как-то неуютно. Почему-то заболела левая ручка. Может, это от того, что мама плакала и нервничала? Она вдруг встала с кресла и начала ходить по комнате, а слезы все равно капали из ее глаз. Мне уже захотелось кушать, а мамочка, кажется, совсем об этом забыла. Странно, раньше такого никогда не было. Но ничего, я еще потерплю, главное, чтобы мамочке стало легче, и она помирилась бы с папой.
Сегодня мамочка легла спать одна, папа так и не пришел. Было очень неуютно без него, и я расстроился. А еще мамочка очень плохо покормила меня, съев какие-то сушки, мне было очень тяжело ими питаться, да к тому же они были какие-то невкусные. Скорее бы они с папой помирились. Бедная мамочка, она не может заснуть и снова плачет. Как мне хочется вылезти из животика и обнять ее своими маленькими ручками. Может, ей стало бы легче.
Настало утро. Мама уже проснулась, но все равно лежит на диване. Я опять проголодался. Почему она не обращает на меня внимания, почему не заботится так, как раньше. И где мой папочка, я ведь уже так сильно по нему соскучился! Вот, наконец, мама встала с дивана и пошла на кухню. Может, она меня покормит! Нет, она садится на стул и опять рыдает. Так и хочется сказать ей : «Мамуля, не плачь, ведь у тебя же есть, ведь я же не могу без тебя и очень люблю». Я медленно глажу ручкой ее животик и шепчу ей нежные слова. Как жаль, что она ничего не слышит.
Мама открывает ящик, что-то берет и щелкает зажигалкой. Интересно, что она дела. Тьфу, я задыхаюсь. Что это, Господи, какая гадость! Что она делает! Что это за дым! В маленьком уютном животике, где я живу, никогда этого не было! Фу! Мне так плохо, дым режет глаза и я кашляю. Мамочка, пожалей меня, что ты делаешь, мне так неприятно. Но нет, она не слышит меня и вдыхает в себя какую-то дрянь. Я расстраиваюсь и начинаю плакать. Мамочка хватается за живот. Ее тошнит. Наконец-то она перестает курить. Но дыма в ее животике так много! Я дую на него и он медленно уходит. А мамочка опять плачет, и я плачу вместе с ней, потому что от этого ужасного дыма я кашляю и у меня начинает болеть сердечко.
Мама покормила меня, но опять, к сожалению, не тем, чем бы мне хотелось. Почему неожиданно все так резко изменилось? Может, я чем-то обидел мою любимую мамочку, но вот чем? Мама не пошла сегодня в школу. Вместо этого она осталась дома и проплакала весь день. Мое сердечко разболелось еще сильнее. Она опять вдыхала какую-то гадость. Мне все больше и больше хочется куда-нибудь убежать из ее животика. Тут стало совсем неуютно. Здесь плохо пахнет, и дым режет глаза, а еще я очень хочу есть.
Сегодня мамочка проснулась рано. Ей не спалось. Она покормила меня чем-то. Было не очень вкусно, но зато это лучше того, что было раньше. Теперь мне хочется пить. Мама, как будто прочитав мои мысли, подходит к холодильнику и достает какую-то бутылку. Она наливает в маленький стаканчик какую-то прозрачную жидкость. Я так рад. Наконец, она вспомнила обо мне, наконец, она будет заботиться обо мне так же, как и раньше. Мама подносит стакан ко рту и резко опрокидывает его вовнутрь. Боже, какая отрава, какой ужасный вкус! Я тут же выплевываю это. Мне очень противно и обидно. Зачем мама так мучает меня, неужели ей все равно, что со мной будет. Нет, так не может быть. Она любит меня так же сильно, как и я ее. Она не может желать мне зла. Просто ей плохо. Но я все равно не понимаю, неужели ей лучше от того, что она пьет какую-то отраву и наполняет животик, в котором я живу, едким дымом? Как ей может быть лучше от того, что причиняет мне вред? Нет, раньше она была не такой. Неужели так будет всегда? Я очень этого не хочу, я не выдержу этого.
Проходит еще несколько дней. Все стало еще хуже. Мамочка почти не кормит меня, лишь вдыхает дым, пьет и целыми днями лежит на диване и плачет. Мне очень плохо. Часто болит голова и сердечко, иногда меня тошнит. В когда-то нежном и мягком животике стало просто невозможно! Я часто стучу по нему своими ручками и надеюсь отсюда выбраться. Но это увы невозможно. Я задыхаюсь тут. А папочка так ни разу и не навестил нас. Может, он разлюбил нас и мы стали ему просто не нужны? Нет, так не может быть, он ведь так заботился о нас до того, как поругался с мамой. Что же все-таки произошло? До меня нет никому дела. Я сижу и плачу. Мне здесь так одиноко.
Прошло еще несколько дней. К нам приезжала бабушка. Она о чем-то долго спорила с мамой, и бабушка уехала от нас вся в слезах. Чем мама ее так обидела? И поругались они из-за ерунды. Сначала они просто мирно беседовали, а потом мама сказала всего лишь одно слово и бабушка заплакала. Я вообще ничего не понимаю. Что же она сказала. «Надо делать апорт» или «аборт». А, точно не помню, да это и не важно. Разве может быть что-то хуже, чем вдыхать дым и испытывать тошноту от дурацкого напитка? Скорее бы мама взяла себя в руки, со всеми помирилась и все было бы так же хорошо и спокойно как раньше.
Мамуля опять проснулась рано и забыла покормить меня. Но я больше не плачу. Я привык, что на меня не обращают внимания. Мама оделась и куда-то пошла. Она шла и плакала, а прохожие оборачивались в ее сторону и о чем-то шептались. Мама подошла к какому-то неизвестному зданию. Перед входом она перекрестилась и повязала на голову платок. Внутри было много людей. Некоторые ставили свечки, некоторые молились. Мамочка взяла свечку, поставила ее перед иконой и стала кого-то умалять, чтобы он ее простил, что она не хочет что-то делать, но у нее нет иного выхода. Как странно мама себя ведет, она раньше никогда не ходила сюда. Странное место, но оно мне нравится. За что же мама просит прощения? Может, за то, обидела меня и не покормила? Неужели, она одумалась и вернется к папочке? Неужели все еще может быть хорошо. Наконец, мамочка закончила молиться и вышла из здания. На улице она сняла платок, положив его в сумочку, поймала машину и куда-то поехала.
В машине меня начинает укачивать. Сильно кружится голова. Мне снова плохо. Наконец, машина останавливается и мама выходит у какого-то здания, еще более странного, чем первое. Вокруг бегают люди в белых халатах и в смешных колпаках на голове. Но мне почему-то страшно и я сжимаюсь в комок. Мама входит в здание и идет куда-то по длинному коридору. Она подходит к человеку в белом халате, он берет ее за руку и ведет в кабинет. Там стоят еще два врача. Внутри кабинет весь белый, посредине стоит что-то вроде кровати, а над ней горят лампы. Я начинаю боятся еще сильней. Мне так страшно, мамочка. Почему-то снова начинает болеть сердечко.
Врачи сажают маму на эту странную кровать, которую они называют «операционным столом», закрывают дверь в кабинет и начинают к чему-то готовиться. Один из врачей приносит железный поднос, на котором разложены зловещие предметы: какие-то ножи и огромные щипцы. Господи, что они собираются делать. Что все это значит, что делает здесь моя мамочка. Она захотела напугать меня? Не надо, любимая моя, я и так уже очень напуган. Я так хочу скорее родиться, подрасти и помочь тебе, только не давай этим врачам ничего со мной делать, прошу тебя, ведь я так сильно тебя люблю.
Неожиданно врач берет шприц и что-то колет моей мамочке. Через несколько минут она засыпает. Но я не сплю, я все вижу, все чувствую. Врачи берут в руки свои зловещие инструменты и склоняются над мамочкой. Боже, что происходит. Почему мне так страшно, почему у меня текут слезы и так щемит мое маленькое сердечко. Отчего так пугающе горят эти лампы, а их свет будто прожигает меня насквозь? Что задумали эти люди в белых халатах, к чему они так готовятся и зачем они усыпили мою мамочку. Она же ведь никогда бы не допустила, чтобы со мной сделали что-нибудь плохое, она ведь любит меня.
Вот щипцы появляются вновь. Я из последних сил кидаюсь на них, но сталь намного сильнее моих неокрепших маленьких ручонок. Щипцы перехватывают мою тоненькую шейку и тянут наружу. Сопротивляться и плакать нет сил. Меня все равно никто не услышит. Я задыхаюсь, кровь брызжет из моего тела. Врачи извлекают меня из маминого животика, но я уже мертв.
Врачи равнодушно смотрят на мои останки и без зазрения совести кидают их в мусорное ведро, а маму, спустя некоторое время, перевозят в другую палату. Скоро она проснется и пойдет домой. Все будет как раньше, лишь меня уже никогда больше не будет в ее животике, я никогда не рожусь и не подрасту. Я навсегда останусь здесь, в мусорном ведре. Я никогда не смогу обнять ее, прижать к себе и поцеловать. Я никогда не пойду в садик и в школу. Моя мамочка никогда не увидит моих первых шагов, не услышит моих первых слов и никогда так и не узнает, как сильно я ее любил.
Фото. Останки ребенка после аборта на 1,5 месяце беременности
Дневник нерожденного ребенка
5 октября
Сегодня началась моя жизнь, хотя мои родители об этом пока не знают. Я девочка, у меня будут светлые волосы и голубые глаза. Все уже определено, даже то, что я буду любить цветы.
19 октября
Некоторые считают, что я еще не человек. Но я настоящий человек, так же как маленькая крошка хлеба все же настоящий хлеб. Моя мама есть, и я тоже есть.
23 октября
Я уже умею открывать рот. Подумать только, через год я научусь смеяться, а потом и говорить. Я знаю, что моим первым словом будет «мама».
25 октября
Сегодня начало биться мое сердце.
2 ноября
Я каждый день понемножку расту. Мои руки и ноги начинают принимать форму.
20 ноября
Только сегодня доктор сказал моей маме, что я живу здесь, под ее сердцем. Как она, наверное, счастлива!
23 ноября
Мои папа и мама, должно быть, думают, как меня назвать.
10 декабря
У меня растут волосы, они гладкие, светлые и блестящие.
13 декабря
Я уже немного вижу. Когда мама принесет меня в мир, он будет полон солнечного света и цветов.
24 декабря
Интересно, слышит ли мама тихий стук моего сердца? Оно бьется так ровно. У тебя будет здоровая маленькая дочка, мама!
Официальная статистика абортов (Россия)
Медицинская наука и социальная реклама об абортах
| «С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал. На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа, материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума.» |
Заведующий кафедры эмбриологии Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, профессор, доктор биологических наук
В.А. Голиченков
Профессор кафедры эмбриологии, доктор биологических наук
Д.В. Попов.
03.09.1993