мама одевала меня девочкой
Застали врасплох
Родители Саши Ямщикова были такими категоричными, что не могли и мысли допустить, чтобы их сын одел платье.
На летних каникулах 8-летний Саша месяц отдыхал в лагере, и на «День наоборот» оделся в летнее платье одной из девочек. Ему так понравились ощущения, испытанные за день его ношения, что он попросил Алёнку Свиридову подарить ему это платье. Алёнка сказала:
— Алёнушка, ну пожалуйста, ну подари, а взамен возьми у меня одну пару шорт! Вам ведь можно носить шорты и никто ничего не говорит, а мне в платье твоём ходить очень понравилось! Я его буду носить дома, когда никого не будет, родители мои всегда приходят домой в одно и то же время, и я всегда успею переодеться к их приходу!
Конец смены наступил незаметно, впереди было ещё два месяца летних каникул. Сашка приехал домой, когда родителей не было дома, но он знал, что они оставили ключи соседям, поэтому, взяв их у соседей, он зашёл в квартиру, и сразу начал разбирать рюкзак.
Ему не терпелось снова побыть в платье хотя бы до прихода родителей. И он переоделся в него сразу же, как нашёл в рюкзаке.
Пару недель ему удавалось скрывать от родителей своё тайное пристрастие к ношению девчоночьей одежды, но, как говорится, тайное рано или поздно становится явным.
В тот день была страшная гроза, и мама Саши, Ольга Викторовна, вернулась намного раньше обычного. У неё на работе зависли все компьютеры, и всех сотрудников отпустили.
Сашка был дома. Мама открыла дверь в его комнату, чтобы проверить, чем занимается её сын, и. замерла. То, что она увидела, было для неё настоящим шоком!
Перед ней стоял её сын, но одетый не в штаны, а в платье! Ольга Викторовна не придумала ничего лучше, кроме как сорваться сразу на крик:
— Ах ты, такой-сякой! Ты чё одеваешь? Это же для девочек одежда, а ты чё, девкой хочешь быть? Ну я те щас покажу!
Ольга Викторовна схватила широкий кожаный отцовский ремень и отстегала Сашку так, что он заревел ревмя.
И в это время зашёл в квартиру отец, Аркадий Вадимович, и услышав рёв, зашёл к Сашке в комнату.
На следующий день мама с папой снова куда-то ушли, а Саша стал искать своё платье, но его нигде не было. Тогда он залез в мамин платяной шкаф и выбрал подходящее по росту, которое ему оказалось по щиколотку.
Заигравшись с конструктором, он не услышал, что щёлкнул замок входной двери и в квартиру вошли. Очнулся он после резкого толчка в спину.
— Мало ли что тебе нравится! Сейчас же переодевайся и поехали! Такси уже ждёт!
Сашка не хотел никуда ехать, и мама силой стащила с него платье, он сопротивлялся, но в конце концов маме удалось его одеть в майку и шорты. Крепко держа Сащку за руку, Ольга Викторовна вышла из квартиры, заперла дверь, и спустившись с сыном на улицу, запихнула его на заднее сидение, сама села рядом с водителем и сказала:
Загудел мотор, машина тронулась.
— А Вы не боитесь, что он станет гомиком? Или захочет сменить пол?
— Послушайте, это, конечно, не моё дело, что Вы задумали, но не ломайте своему ребёнку жизнь! Проблем потом не оберётесь! Лучше давайте заедем в интернет-кафе, и попросим, чтобы нам дали возможность поискать в Сети то, что Вас так раздражает в Вашем сыне. Я знаю, что Ваш сын не один такой, их во много раз больше, чем мы можем представить!
— А Вы, Ольга Викторовна, сами в чём сейчас сидите?
— Как в чём? В брюках.
— Тогда почему никто в Вас не тычет пальцем и не орёт, а сына своего как только увидели в платье, в клинику везёте? Пойдёмте-ка лучше в кафе, я хоть сока выпью, а то в горле пересохло! А Вы полазайте по инету, уверяю Вас, найдёте целую кучу откровений родителей, у которых такая же проблема!
— Тоже лимонадику холодненького хочу!
Зайдя в кафе, и попив чего хотели, все прошли в компьютерный зал. Заплатив за час выхода в Интернет, Сашина мама приступила к поиску.
— Меняем маршрут, едем в «Детский мир»! Пусть у моего сына будут платья!
Остаток каникул да и вообще, после уроков, Сашка, придя домой, переодевался в свою новую, свободную одежду и ходил так по дому. И эта одежда нисколько его не испортила, даже наоборот, подровняла характер и учёбу. А родители настолько привыкли, что перестали обращать внимание. Тем более что отец тоже перелопатил Всемирную паутину на эту тему и спросил Сашку прямо, чего он сам хочет.
— Да я не хочу быть девочкой, но хочу носить платья! Девочки от штанов не становятся мальчиками, значит, и мальчики от платьев тоже не станут девочками!
Мама одевала меня девочкой
Я залезла в шкаф и стала лихорадочно рыться там в чего-то подходящего. Я залезла на верхнюю полку и у-у-у-у-у-пс… На меня упало что-то белое и лохматое что я сначала приняла за шарф или шапку. Слезая со стула, я с интересом начала разглядывать этот странный предмет. Оказалось что моя мама, большая модница сохранила еще с конца 70-х жутко модный тогда шиньон. И вот мы с девочками уже с интересом разглядывали его.
— Что это? Парик? — спросила Лена
— А давай его померяем?
И мы горячо взялись за дело. Главенствующую роль тут взяли на себя девчонки, они натягивали его на голову, пытались вплести в волосы, но он, не имея никаких приспособлений, ни заколок, ни шпилек для удержания на голове постоянно спадал. А как правильно крепить его к волосам никто из нас тогда естественно не знал. И нам было непонятно, почему он не держится на голове и спадает? Как его одеть? Мы долго его мерили и наконец Лена предложила — «Может у твоей мамы есть беретик? Мы могли бы его использовать как шапочку под парик?». Мы снова залезли в шкаф и я извлекла мамин беретик и немного схитрив натянула его сразу на себя, не дав его девочкам. Лена подоткнул под него сзади шиньон, и вот я уже получилась девочкой в юбке, кофте, босоножках с волосами до плеч и намазюканной физиономией. Девочки критично осмотрели меня, немного пошептались и решили что так вполне нормально.
Мы снова бесились, танцевали, визжали, но теперь уже более размеренно, т. к. мы же стали взрослыми тетеньками. Среди нас была снегурочка, принцесса, Белоснежка и я — непонятно кто. Новогодний бал продолжался недолго, несколько раз звонили родители и интересовались как у нас дела и все ли в порядке. Получая ответ, что мы празднуем новогодний бал и у нас все хорошо они продолжали «взрослый новый год» у Гориных, а мы бесились дальше. Наш бал был закончен около часа ночи, когда мы усталые решили немного отдохнуть и прилечь поболтать, но в итоге, конечно же уснули.
Утром, пришедшие родители обнаружили нас во всех прелестях, т. е намазюканным косметикой моей мамы, с начесами и новогодними прическами а меня к тому же в Олиной одежде, мамин берет и шиньон во время моего сна сползли и валялись на подушке. Они долго все вместе веселились, разглядывая нас и особенно меня, считая это новогодней шуткой и не понимая, что этот первый шаг к ЖЕНЩИНЕ я буду помнить до конца своей жизни.
Глава 2 «Начало пути»
Я вспоминаю эти годы, годы которые стали моей главной ступенью в становлении меня как женщины с теплотой и любовью.
Часто после школы, приходя домой, я от нечего делать, а уроки мне хотелось делать меньше всего, с интересом разглядывала журнал «Бурда» который в те советские годы был огромным дефицитом, т. к. в нем можно было найти выкройки модных в тот момент на западе юбок, жакетов и даже пальто. Дома, я с забытьем окуналась в мир западной моды. Я читала советы и рекомендации по макияжу, уходу за волосами и кожей. Я с любопытством разглядывала фотографии топ-моделей, рекламы косметических средств. А однажды наткнулась на простое описание изготовления мини-юбки из старой трикотажной водолазки. С упоением я принялась за дело, тем более там делов то было, отрезать рукава, подшить их и отрезав горловину выполнить верх юбки. Потратив около 2-х часов времени, я с удовольствие осматривала свое первое творение. У меня получилась черная трикотажная мини-юбка на 10 см выше колена, весьма обтягивающая и с моей точки очень удачная. Я не преминула тут же её померить вместе с маминой блузкой и покрутится возле зеркала. Мой внешний вид меня не удовлетворил. На меня смотрел странный подросток с мальчишеской стрижкой в юбке и блузке. Тогда, чтобы исправить положение я взяла мамину косметичку, достала журнал «Бурда» и следуя советам попробовала подкрасить глаза. Я достала мамины тени, выбрала себе цвет, а больше всего мне тогда понравился золотистый, и легкими мазками подвела веки. Достав черный карандаш я подвела верхнее веко и нижнее, достала кисточку из маскорографа «ЛАНКОМ», купленного по случаю мамой в ГУМе, но уже высохшего, и поплевав в коробочку с тушью «Нева» я самозабвенно начала красить ресницы. Подводка глаз в тот момент у меня получилась кривая, но тушь на ресницы легла вполне ровно и на веках тени смотрелись относительно ровно. Подойдя к зеркалу, я снова углубилась в изучение собственного изображения. Как мне показалось все-равно мне не хватает женственности. Тогда я еще не знала о тональном креме, о необходимости «боевой раскраски» только в вечернее время и многом другом чему я научилась только со временем, набивая «шишки» и «синяки». Но все это было много позже, а сейчас я пыталась сделать еще более женственным тот образ в зеркале, т. е. себя! Как мне показалось в тот момент меня сильно портит короткая стрижка и вот тут я вспомнила про тот шиньон, который так давно мы с Леной Гориной находили в шкафу. С замиранием сердца я полезла в шкаф и о да…! Он лежал на том же месте, целый и невредимый только слегка пыльный. Надо сказать, что в 1994 году еще не было такого обилия париков, накладных хвостов и тому подобных аксессуаров, поэтому наличие шиньона делало меня в моих глазах настоящей девушкой с длинными волосами. Я долго думала как же мне его закрепить? Я порылась в мамином шкафу и нашла шапочку в виде бархатной повязки на голову. Померив её и закрепив таким образом шиньон сзади я получила вполне оригинальную прическу с белыми волосами сзади и русой челкой спереди, что было несколько оригинально. Заканчивать свой женский образ я решила примеркой колготок, что и сделала в течение ближайшей минуты.
Я смотрела на свое отражение в зеркале и испытывала настоящую эйфорию! Я видела там себя девушкой, настоящей девушкой. Для окончания образа я снова залезла в шкаф и начала примерять мамины лифчики. Да, один из её старых бюстгальтеров подошел, он не был мне велик, но он был пуст…
Баловаться подкладыванием ваты или тому подобных нелепиц я не хотела, я продолжила поиски в шкафу и наткнулась на интересную вещь. В шкафу я нашла пластмассовые вкладки в бюстгальтер, для женщин перенесших операцию по удалению груди. Как он туда попал? Не знаю до сих пор, но вложив эти интересные вещицы в одетый мною бюстгальтер я получила вполне реальную имитацию женской груди. И вот мой образ был закончен! С этого момента в моем сознании что-то перевернулось, я поняла свое истинное предназначение в этом мире, я поняла что в моя душа вложена совсем в иное тело и я не такая как все…
Но всему приходит конец, тягостные мысли ушли и я погрузилась в размышления. Мне понравилось то состояние, в котором я пребывала. Я вспомнила щекотание плеч волосами от шиньона, передо мной стояло мое отражение в зеркале, ощущение юбки, а не брюк, все это было для меня новым и необычным.
Дальше этот процесс пошел по нарастающей. Теперь почти каждый день, приходя со школы я доставала мамину косметичку, брала её вещи в шкафу и одевала. В шкатулке с цепочками и серьгами я нашла клипсы и бусы, которые стала с удовольствием носить. Шиньон дома я уже носила постоянно и начала задумываться об отращивании собственных волос. А однажды в школе я случайно подслушала разговор двух своих одноклассниц. Они рассуждали о прокалывании ушей. Надо сказать, что в любой парикмахерской можно было провести эту процедуру. Но почему девчонки обсуждали проведение этой процедуры в домашних условиях и обычной швейной иглой — я не знаю. Но подслушанный разговор запомнился мне. И придя домой, я попробовала провести данную процедуру самостоятельно. Я взяла иголку, и протерла её одеколоном. Нашла в маминой шкатулке сережки-гвоздики, тоже протерла их и начала прокалывать правое ухо. Боже как это больно. Терпи- успокаивала я себя, но боль давала о себе знать и я останавливалась. Вытерев слезы, выступившие от боли я снова и снова повторяла эту процедуру со своим ухом. Выступили даже капельки крови, но иголка наконец-то прошла всю мочку уха и вышла с другой стороны. И я вся в слезах от боли и радости попробовала вставить в ухо сережку. Но это было не менее болезненно, чем проколоть ухо. Получилось! Теперь оставалось еще проколоть второе, левое ухо. На эту процедуру у меня ушло не меньше времени, сил и слез. Но вот результат достигнут и я зареванная, но в сережках-гвоздиках смотрю на свое отражение в зеркале. Я снова одела свою женскую одежду. А в тот момент из мамино гардероба уже были отобраны вещи для моего постоянного ношения. Я очень часто начала носить её короткий халатик, обязательно мерила шиньон. И сейчас я снова облачилась в короткий халат, одела шиньон и занялась обычными домашними делами. Надо сказать, что в то время не было принято ношение сережек мальчиками, поэтому ближе к вечеру плача от боли и обиды я к приходу мамы вынуждена была снять сережки. Изменения, произошедшие с моими ушами маме тут же бросились в глаза.
Мама одевала меня девочкой
Моя мама — это должна быть не просто отдельная это должна быть большая часть моего повествования. Она заслуживает больше, чем отдельной главы в моей книге. В каждой главе я обязательно буду возвращаться к маме. Но здесь и сейчас я хочу описать то, что мы прошли вместе с ней на моем пути — пути моего «второго я».
После тех событий, которые я описала в предыдущей главе, я вполне свободно могла уже в мамино отсутствие «менять свои образ». Что я и делала почти каждый день. Я с удовольствием разглядывала собственные фотографии сделанные Женькой. И начала всерьез подумывать о необходимости обзавестись собственным гардеробом женской одежды, т. к. мама иногда удивлялась находя пятно от помады или следы туши неаккуратно оставленное мною на какой-нибудь её блузке.
Каждый день приходя из школы я теперь с удовольствие переодевалась в мамины блузки, юбки и так и ходила до самого ее прихода. Но как говориться «все тайное становиться явным» и я постараюсь сейчас описать тот ужасный день, когда мне пришлось первый раз открыться маме, и произошло это помимо моей воли. Я очень этого боялась и оттягивала момент истины как можно дальше. В один из мартовских весенних дней, придя из школы домой, я как обычно сняла джинсы и свитер и начала процесс своего «преобразования». Я одела свои женские трусики, натянула бюстгальтер, вложила туда вкладыши, натянула черные колготки и приступила к раздумьям о сегодняшнем моем верхнем гардеробе. Я открыла мамин шкаф и стала обозревать, что бы мне одеть на сегодня. Моей любимой юбкой был та, которую я сшила из своей водолазки и она у меня всегда находилась «в фаворе». Я выбрала мамину голубую трикотажную кофту. И наконец я приступила к макияжу. Надо сказать, что к этому времени я уже достаточно хорошо научилась накладывать макияж. Мне помогали мамины журналы «Бурда», наблюдения за девочками моего возраста на улице, молодыми девушками. Я внимательно смотрела на их макияж, на их одежду. Я пыталась впитывать как губка все то, что мне было необходимо. Наложив макияж, я достала заранее нагретую плойку и слегка накрутила себе кудряшки. Мои волосы уже полностью закрывали ушки и я вполне могла немного экспериментировать с прической. Потом как обычно покрутилась перед зеркалом, нашла себя «шарман» и собралась обедать. Условный звонок в дверь прервал мои обеденные приготовления. Женька пришел.
Я побежала открывать.
— Привет — я чмокнула его в щечку — проходи.
Пока Женька раздевался в коридоре я умчалась на кухню.
Я налила Женьке чаю и мы сидя на кухне начали обсуждать события произошедшие сегодня в школе. После сытного обеда и чашки чая полагалось покурить, к чему в свои 14 лет мы уже с Женькой пристрастились на пару. Я налила себе кофе. Я обожаю кофе с сигаретой и мы пошли на лоджию, где я села в свое любимое кресло и Женька взгромоздился на табуретку. Закурив по сигарете и отхлебывая из чашечки горячий кофе, я погрузилась в нирвану. Мы балдели…
Поворот ключа в замке и скрип открываемой двери прозвучал для нас обоих как гром среди ясного неба. Первые секунды мы застыли как соляные столпы. В моей голове лихорадочно начали перемещаться мысли о сложившейся ситуации. Что же делать? Мы не просто были застигнуты на месте преступления с сигаретами — это еще полбеды. Хуже другое — мой внешний вид и присутствие Женьки!
Мама уже вошла в комнату и подошла к двери на лоджии. Запах сигарет я думаю она уже почувствовала, но это еще не все…
Выражение её лица, когда она увидела меня — я не смогу описать. На её лице одновременно промелькнули все только возможные чувства. Гнев сменялся изумлением, потом удивление — это просто не возможно описать словами.
— Что здесь происходит?!
— Мама, это … тут… ну это игра такая….
Я от испуга просто не знала что сказать.
— Я пожалуй, домой пойду… — Женька выскочил с лоджии и бегом помчался к двери. Как он мне рассказывал потом, он выскочил в подъезд в одних носках, схватив по пути шапку, ботинки и куртку.
— Я требую объяснений! — гневу мамы не было предела — Это что такое?! Что это за игры?!
Я не знала что мне сказать! Моему стыду не было предела. Что сказать маме?
Я как в коме сидела и с поникшей головой и не пыталась что-то объяснить. Я просто бормотала, какие-то несвязные предложения. Из моих глаз полились слезы. Мама тоже разрыдалась! Мы сидели друг перед другом и рыдали. Это было то еще зрелище. Я в юбке с размазанной от слез тушью, реву сидя напротив мамы.
— Иди в ванную умываться!
Я вытирая слезы пошла в ванную и там размазывая слезы вместе с тушью смывала остатки моего «позора». Мне не хотелось выходить из ванны, т. к. я понимала, что наш разговор еще не закончился. Я смыла остатки туши, вытерла помаду, сняла юбку, лифчик, кофту и вышла из ванной комнаты. Одела спортивные брюки и футболку и пошла в мамину комнату. Мама сидела на диване и вытирала слезы платком.
Я молча села в кресло напротив.
— Расскажи, как это понимать?
— Мама, ну это игра такая! Мы просто так баловались.
— Как это баловались, зачем ты одел мою кофту? Что это была за юбка на тебе?! Зачем ты накрасился?! Ты что «голубой»?!
— Ну что говоришь мама? Ну зачем ты так?
— А что я должна подумать? Я прихожу домой, а мой сын в платье курит с другом на балконе? Ты что спишь с Женей?!
— Нет, мама, я не сплю с Женей. Это просто игра такая, я играю его подругу. Мы так учимся как вести себя с девочками. Сначала одеваюсь я и играю роль девочки, потом Женя.
«Что за бред я несу» — думала я. И подсознательно пыталась еще и свалить часть вины на Женьку. Мол он тоже переодевается.
— Что ты такое говоришь? — мама была возмущена. — Как вам вообще могло прийти это в голову.
Мамин монолог был просто нескончаем.
— Вот почему я нахожу грязными свои вещи, вот почему ты решил отрастить волосы? Ты что испытываешь от этого удовольствие?
— Да! Да! Да! — так хотелось крикнуть мне. Но я продолжала оправдываться.
— С завтрашнего дня ты идешь и подстригаешься! Нечего тут играть в «голубых». Мало мне твои отец нервы помотал — теперь ты еще!
Я сидела и глотала слезы. Мои волосы, мои шелковистые длинные волосы, которые я уже в течение полугода с любовью отращивала и ухаживала за ними, мне предстояло их состричь! Нет, я не хочу! Я не буду! Вся моя сущность противилась этому.
— Где ты берешь косметику?! — мама пыталась окончательно поставить точку.
— У тебя, в косметичке.
— С сегодняшнего дня, я запрещаю тебе к ней прикасаться! Что это за юбка была на тебе?
— Это я по выкройкам…
— Неси и выброси её в ведро! И выброси в ведро свой лифчик трусы и эти ужасные вкладыши!
Я покорно пошла и выбросила свою первую юбку, лифчик, трусики в ведро. Надо сказать, что потом, когда я выносила это ведро, я достала все это и принесла домой, где постирала и долго еще потом носила. Мама забрала свою кофту и положила её в стирку.
Стыд и раскаяние грызли меня тогда, во мне боролись две противоположности. Мне было стыдно, мне было очень стыдно. В душе я начала сожалеть обо все произошедшем. В душе я уже дала себе слово что этого не повторится!
— Мама, ну прости меня, я не буду больше. Это было в первый и последний раз!
Несправедливость современной моды. Часть 1
Когда истёк срок отпуска по уходу за новорожденным, родители сначала отдали его в ясли, а когда он подрос, определили в детский сад.
И вот наступил такой момент, когда Ваня заметил различия в одежде мальчиков и девочек. Девочки носили платья и юбки, а мальчики брюки. НО. Некоторых девочек их родители приводили в садик в брюках, а потом таких девочек становилось всё больше. И у маленького Вани появилась мысль: почему девочки вместо платьев стали слишком часто носить брюки? Он спросил об этом маму, и она ответила:
— В брюках удобнее и теплее.
— Ты же мальчик, зачем тебе платье?
— Выходит, девочкам можно всё носить, а мальчикам платья нельзя, можно только штаны?
— Мальчики не носят платьев, потому что они не девочки, а девочки брюки носят потому, что им так удобно!
И тогда у Вани появилась мысль: а что если попробовать одеться в мамино платье? И он стал ждать подходящего момента.
Однажды летом в выходной после обеда, пятилетний Ваня лёг поспать, а родители куда-то ушли. Он, проснувшись и не найдя никого дома, решил наконец понять, почему же платья нельзя носить мальчикам.
Дойдя в платье до своей комнаты, Ваня удивился тому, что ощущал какую-то свободу и лёгкость. И подумал: «Если в платье так приятно ходить, почему тогда мальчикам их не дают? И почему их отказываются носить девочки? Ведь они, наверное, в платьях чувствуют себя так же хорошо.»
Сделав такой вывод, Ваня от удивления даже раскрыл рот: ему понравились ощущения, испытанные им от платья! Но он испугался, что его отругают родители, поэтому он платье снял и повесил его на место.
Родителям он ничего не сказал, но с тех пор с завистью смотрел на девочек, когда они были в платьях, но чаще всего половина девочек его группы в детском саду была в брюках, и он думал: «Вот девочкам можно носить и штаны и платья, а мальчикам платья нельзя, можно только штаны! Почему такая несправедливость?»
А время между тем подошло к школе. Ване купили костюм, и он 1 сентября пошёл в первый класс. Там он увидел много детей, одетых так же красиво, но девочки ему казались красивее, потому что они были в платьях и юбках, ведь он помнил те ощущения, которые испытал однажды.
Начались занятия, но Ваня, как и все мальчишки, немного отвлевался, и когда в конце первой четверти на родительском собрании учительница пожаловалась на Ваню, родители по дороге домой задумались, как же его наказать? Лишить игрушек и просмотра мультов? Нет, это был не совсем корректный вариант. И тогда папа рассказал маме про то, что он читал в Интернете и они решили попробовать, тем более что они заметили давно, что сын как-то странно смотрит на девочек в платьях. Забежав в «Детский мир», они купили пару платьев и пару ночных рубашек.
Ваня был уже дома, и мама сразу сказала Ване:
— Ну ты и отличился, сынок! Отвлекался в школе, учителя на тебя пожаловались. Будешь наказан! Но лишать тебя игрушек мы не станем, сам выбирай способ своего наказания!
Ваня немного подумал и сказал:
— Я хочу такой способ наказания, какой однажды смотрел по ТВ: там одного мальчика в наказание одели в платье! Я давно уже смотрю на девочек с завистью из-за того, что им можно и платья и штаны, а у меня одни только штаны! Оденьте меня в платье!
Развернув одно из платьев, мама прикинула его на сына, оно ему было до середины икр.
— Ну, сыночка, давай раздевайся и примеряй!
Ваня быстро скинул штаны и рубашку, и мама помогла ему надеть платье.
Он испытал те же ощущения, как когда-то, оставшись дома один, примерял платье мамы.
Подойдя к зеркалу, Ваня крутанулся. Платье разлетелось, и на миг он увидел в зеркале свои коленки, измазанные зелёнкой. И снова удивился своим ощущениям. Свобода и лёгкость.
— Ну да! Никто не дразнит и я не дразнил, но мне было досадно от того, что девочкам можно носить и платья и брюки, а мальчикам почему-то нельзя носить платья! Это несправедливо, на мой взгляд! Если девочки носят и то и другое, почему же мальчикам не разрешают ходить в платьях и юбках!
Ваня ушёл к себе в комнату и не прошло и полчаса, как он поймал себя на мысли, что в платье быть ему очень нравится, а так как он что-то читал, то ему было легче запомнить прочитанное.
Незаметно прошло оставшееся время, и мама заглянула к нему, но он даже не оглянулся. Слегка тронув его за плечо, мама спросила:
— Ну что, сынок, ты решил?
— Ой, мама, знаешь, я так увлёкся, что не заметил, как ты вошла! Ничего себе! И это так на меня действует платье?! Решил, что лучше останусь в нём!
— Ну и замечательно! Иди мой руки и будем ужинать!
— Ваня, пора спать, одевай эту ночнушку и ложись.
— Папа! А я не хочу быть девочкой, я всего лишь хочу носить платья! У девочек банты, а я не хочу их носить! Девочки красятся и носят всякие заколки и другую мелочь, а мне этого ничего не нужно! Ничего, кроме платьев и юбочек!
— Насчёт платьев будь спокоен, мы поняли причину твоего угнетённого состояния! Тебе ведь хотелось их носить? Вот и носи теперь на здоровье!
Все каникулы он дома ходил в платьях, а в школу он пошёл, как всегда, в костюме, но помнил о тех ощущениях, и ловил себя на мысли, что вот скоро уроки кончатся, и он вернётся домой и снова оденет платье, к которому он очень быстро привык за время каникул.
А учиться он стал намного лучше, и к Новому году у него уже было совсем не то, что в первой четверти! Дома, в платье, ему было легче читать, писать и считать, чем когда он постоянно был в штанах! Учителя не скупились на похвалу, и когда перед Новым годом снова было родительское собрание, Копейкиным объявили благодарность за исправление сына.