Маленький Мук. Вильгельм Гауф

Сказка «Маленький Мук» В. Гауфа с иллюстрациями Р. Столярова

Перевод с немецкого М. и Е. Соломиных, издание 1914 г.

На дорогой моей родине, в Никсе, жил один человек, по прозванию Маленький Мук. Я тогда был еще очень юн, но живо помню его, особенно потому, что отец меня раз чуть не до полусмерти исколотил за него. Маленький Мук был уже довольно пожилым человеком, когда я его узнал, а ростом меньше фута. При этом у него была странная фигура: туловище маленькое, тощее, а голова громадная, гораздо больше, чем у обыкновенного человека. У него был большой собственный дом и жил он в нем совершенно одиноко, сам даже кушанье готовил. Сидел он всегда дома, выходил только раз в месяц. В городе никто бы и не знал, жив он или умер, если бы в обеденное время не поднимался из трубы его дым. Впрочем, он часто показывался еще на крыше своего дома. С улицы тогда казалось, что по крыше быстро бегает взад и вперед только одна громадная голова.

Я и товарищи мои, мы были злые мальчики. Всякого готовы мы были дразнить, над каждым охотно насмехались. Но появление Мука для нас было настоящим праздником. В назначенный день мы собирались перед большим домом и поджидали его выхода. Вот открывалась дверь, выглядывала сперва большая голова с огромным тюрбаном, а за нею потом следовало остальное тело, одетое в поношенный плащ и длинные шаровары. За широким кушаком торчал длинный кинжал. Кинжал у Мука был необыкновенной длины. Можно было подумать, что сам Мук был прикреплен к кинжалу, а не кинжал к Муку. Едва только он показывался в таком виде, воздух громко оглашался нашими ликующими криками. Мы бросали вверх свои шапки и скакали вокруг карлика, как сумасшедшие. Но Маленький Мук серьезно кивал нам головой и медленно шествовал по улице, шлепая своими большими широкими туфлями. Таких огромных туфлей, как у него, я никогда еще не видал. Мы, мальчики, бежали за ним и не переставая кричали: «Мук! Маленький Мук!» А иногда начинали петь составленную про него веселенькую песенку:

Карлик Мук, карлик Мук!
В большом доме жизнь проводит,
Лишь раз в месяц к нам выходит.
У тебя, карлик несчастный,
Голова с котел ужасный.
Погляди-ка на нас
И лови всех за раз,
Мы проскочим меж рук.
Карлик Мук, карлик Мук.

Так мы потешались над ним. К стыду своему должен признаться, я всегда кричал больше всех, а иногда даже дергал его за плащ. Раз же набрался такой смелости, что схватил его сзади за туфлю. Он так тут и растянулся. Сначала мне показалось это очень смешным. Но когда я увидал, что Маленький Мук направился к дому моего отца, мне стало не до шуток. В доме он оставался недолго. Я спрятался за ворота и увидел, как Мук вышел в сопровождении моего отца. Отец почтительно пожал ему руку и с бесконечными поклонами простился у двери. Это меня еще больше обеспокоило. Я не хотел показываться отцу и долго оставался в своей засаде. Но голод однако выгнал меня оттуда; он оказался страшнее побоев. Покорно, с поникшей головой предстал я перед своим отцом.

— Ты, я слышал, оскорбил доброго Мука? — сказал он очень серьезно. — Хорошо. Я расскажу тебе историю этого Мука, и ты, наверное, тогда не будешь больше насмехаться над ним. Но перед рассказом и после ты получишь обычную порцию.

Обычная порция эта состояла из двадцати пяти ударов, которые он всегда в подобных случаях, отсчитывал мне самым добросовестным образом.

Он взял свой длинный чубук, отвинтил янтарный мундштук и отделал меня лучше, чем когда-либо.

Отсчитав полностью двадцать пять, он приказал мне внимательно слушать и вот что рассказал о Маленьком Муке:

«Отец Маленького Мука, настоящее, имя которого Мукра, был человек бедный, но все у нас в Никсе его очень уважали.

Жил он почти таким же затворником, как теперь его сын. Уродство сына очень огорчало его. Он не любил карлика и совсем не заботился об его воспитании. В шестнадцать лет Маленький Мук был еще беззаботным ребенком, и суровый отец всегда бранил его, называя глупым и легкомысленным. Однажды отец его упал, сильно ушибся и вскоре потом умер, оставив Маленького Мука одиноким, бедным и необразованным. Жестокие родственники, которым покойник много задолжал и не выплатил, выгнали бедного мальчика из дому и посоветовали ему идти по белу свету искать счастья. Маленький Мук отвечал, что он готов пуститься в путь, если ему отдадут отцовское платье. Родственники исполнили его желание.

Отец его был высокий, толстый мужчина. Его платье карлику было широко и длинно. Но Мук недолго думал, подрезал его и надел. Только в ширину-то он забыл, видно, обрезать, поэтому, одежда у него оказалась странная: огромный тюрбан, широкий пояс, широкие шаровары, синий плащ — все это отцовское наследство, с которым он с тех пор никогда не расставался. К поясу он прицепил длинный отцовский кинжал дамасской стали, взял палку и отправился в путь.

Весело шел он целый день, — все думал, что вот сейчас найдет счастье! Замечал ли блестевший на солнце черепок, тотчас прятал его к себе в карман, ожидая, что тот превратится в великолепнейший алмаз. Завидит ли вдали блестящую, как огонь, верхушку мечети, сверкнет ли где зеркальная поверхность озера — полный радости тотчас же стремится он к ним, полагая, что пришел уже в волшебное царство. Но увы! вблизи мечты исчезали, а ноющий от голода желудок и усталость напоминали ему, что он все еще в стране смертных. Голодный и унылый шел он таким образом два дня и отчаялся уже найти свое счастье. Дикие плоды были его единственной пищей, а жесткая земля — постелью. На третий день утром увидал он на холме большой город. Ярко блестел над зубцами стен полумесяц, на крышах развивались пестрые флаги и, казалось, манили к себе Маленького Мука. Он в удивлении остановился и с восторгом стал любоваться городом и его окрестностями. «Вот там маленький Мук найдет свое счастье!» — сказал он сам себе и, несмотря на свою усталость, подпрыгнул от радости: «там или нигде!» Он собрал все свои силы и направился к городу. Хоть это и казалось близко, однако, только к полудню добрался он до него. Его маленькие ноги совсем почти отказывались ему служить, и он часто принужден был садиться в тени пальм и отдыхать. Наконец, он подошел к воротам.

Тут он остановился, поправил свой плащ, тюрбан завязал покрасивее, расправил пояс пошире, а длинный кинжал воткнул покосее. Наконец, отряхнув пыль с башмаков, взял свою палку и смело вошел в ворота.

Он прошел уже несколько улиц, но ни одна дверь не открывалась перед ним, никто не позвал его, как он представлял себе в воображении: «Войди, Маленький Мук, покушай, утоли свою жажду и дай отдохнуть своим ножкам».

В нетерпеливом ожиданье чего-то взглянул он на один большой дом. Там раскрылось окно, выглянула какая-то старуха и закричала нараспев:

Сюда, сюда, соседушки!
Спешите ко мне, детушки,
Скорее кашу есть.
Здесь сварено все вкусно,
И стол накрыт искусно,
И есть куда всем сесть!

Открылась дверь и Мук увидел, что туда потянулось множество кошек и собак. Несколько минут он стоял в раздумья: не воспользоваться ли и ему этим приглашением. Потом собрался с духом и вошел в дом. Впереди его шло несколько молоденьких кошечек, и он решил последовать за ними, так как они, наверное, лучше его знали, где кухня.

Поднимаясь по лестнице, Мук встретил ту самую женщину, которая выглядывала в окно. Она сердито взглянула на него и спросила, что ему нужно.

— Ты всех приглашала есть свою кашу, — ответил Маленький Мук, — а так как я очень голоден, то и я тоже пришел.

Старуха рассмеялась и сказала:

— Откуда ты, чудак, явился? Весь город знает, что я готовлю кушанье только своим миленьким кошечкам, а иногда приглашаю, как видишь, товарищей их.

Маленький Мук рассказал старушке, как жестоко с ним обошлись по смерти отца, и просил позволения поесть сегодня с её кошками. Чистосердечный рассказ мальчика очень понравился старушке, она, пригласила его к себе в гости, и вдоволь накормила и напоила. Когда же он наелся и отдохнул, старушка пристально посмотрела на него и сказала:

— Маленький Мук, оставайся у меня на службе; работы у тебя будет немного, а кормить я тебя буду хорошо.

Кошачья каша пришлась по вкусу Маленькому Муку, и он согласился быть слугою госпожи Ахавци. У него была легкая, но странная служба. У госпожи Ахавци было два кота и четыре кошки; каждое утро он должен был расчесывать им шерстку и смазывать дорогими мазями; когда хозяйка уходила, на его обязанности было смотреть за кошками; когда они ели, он должен был подавать им блюда, а на ночь укладывать на шелковые подушки и покрывать бархатными одеялами. Было в доме еще несколько маленьких собачек, за которыми он должен был тоже ухаживать.

Но с теми не так много было хлопот, как с кошками. Кошек госпожа Ахавци содержала, как собственных детей. Впрочем, и здесь Мук был так же одинок, как и в доме отца. По целым дням, кроме госпожи Ахавци да кошек с собаками, он никого не видал. Некоторое время у Маленького Мука все шло прекрасно: еды всегда было вдоволь, а работы мало, и старушка, казалось, была им очень довольна. Но, мало-по-малу, кошки сделались непослушными. Когда старушка уходила, они, как сумасшедшие, прыгали по комнатам, опрокидывали все попадавшееся на пути, и перебили много красивой посуды. Заслышав же еще на лестнице шаги хозяйки, они ложились на свои подушки и помахивали хвостиками, как будто ничего не случилось. Госпожа Ахавци страшно сердилась за такое опустошение в своих комнатах, и все сваливала на Мука. Как тот ни доказывал свою невинность, она больше верила кошкам, чем слуге.

Маленький Мук очень был огорчен, что здесь опять не нашел счастья, и решил бросить службу у госпожи Ахавци. Но уже в течение первого своего путешествия он испытал, как плохо живется без денег, поэтому теперь, во что бы то ни стало, решил получить со своей хозяйки вознаграждение, которое она постоянно обещала, но все не давала. В доме госпожи Ахавци была одна комната. Она всегда была заперта, и он в нее никогда не заглядывал. Но он часто слыхал, как госпожа Ахавци там чем-то гремела, и ему очень хотелось знать, что она там прятала. А теперь, когда он задумался о средствах для путешествия, ему пришло в голову, не спрятаны ли там сокровища. Но дверь в комнату всегда была заперта, потому он никогда не мог добраться до этих сокровищ.

Однажды утром, когда госпожа Ахавци ушла из дому, одна собачка, которую хозяйка не любила, а Мук за разные услуги, которые он ей оказывал, пользовался её особенным расположением, дернула его за широкие шаровары и потянула за собой. Мук, всегда охотно игравший с этой собачкой, последовал за ней. И вот она привела его в спальню госпожи Ахавци, к маленькой двери, которой он никогда раньше не замечал. Дверь была полуоткрыта. Собачка прошла в нее, и Мук последовал за ней. И как же приятно он был удивлен, когда увидал, что это была та самая комната, о которой он так долго мечтал. Он посмотрел, нет ли где денег, но ничего не нашел. Всюду валялась только старая одежда и посуда причудливой формы. Больше всего привлек его внимание один хрустальный сосуд. На нем были выгравированы разные фигуры. Мук поднял его и стал поворачивать во все стороны. Но, о ужас! он не заметил, что сверху была крышка. Крышка эта упала и разбилась на мелкие кусочки.

Долго стоял Маленький Мук ни живой, ни мертвый от ужаса. Теперь его судьба была решена, теперь он должен бежать, иначе старуха убьет его. Он решил сейчас же пуститься в путь. Тут попались ему на глаза крепкие большие туфли; хотя они были некрасивы, но его собственные туфли не могли бы выдержать путешествия. Да и размер их ему понравился: он подумал, что если он их наденет, то всякий увидит, что он вышел уже из детского возраста. Он быстро снял свои маленькия туфельки и влез в большие. Стоявшая в углу тросточка с красиво вырезанной львиной головой, по его мнению, была здесь совершенно лишняя. Он взял ее себе и поспешил выйти из кладовой.

Он прошел в свою комнату, надел плащ, завязал отцовский тюрбан, заткнул за пояс кинжал и со всех ног пустился вон из дома, а потом и из города. И за городом, боясь старухи, он без остановки бежал, пока совершенно не выбился из сил. Так скоро он не ходил еще никогда в жизни. Казалось, он и остановиться не мог, как будто какая-то неведомая сила несла его. Наконец, он заметил, что надетые им туфли какие-то удивительные: они точно сами стремились вперед и влекли его за собой. Он пробовал остановиться, но это ему не удавалось. Тогда в отчаянии он закричал на себя, как на лошадь: «тпру-у. стой, стой, тпру!»

Туфли тотчас остановились, и изнуренный Мук упал на землю.

Эти туфли ужасно обрадовали его, — все-таки, он хоть что-нибудь приобрел за свою службу. Он надеялся, что они помогут ему искать по свету счастье. Несмотря на свою радость, Маленький Мук, изнеможенный, погрузился в сон, потому что тело его, носившее тяжелую голову, не могло выдержать такого длинного и быстрого перехода. Во сне явилась ему собачка, та самая, которая помогла ему достать в доме госпожи Ахавци туфли, и сказала: «Дорогой Мук, ты еще хорошенько не знаешь, как пользоваться туфлями! Знай же, если ты, надев их, повернешься три раза на каблуке, то можешь перелететь всюду, куда захочешь! А с палочкой ты можешь находить клады: где золото зарыто, там она стукнет три раза, а где серебро — два».

Источник

Маленький мук читать полностью по страницам

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Жил-был маленький человечек по имени Мукрах, но все звали его Маленький Мук. Прозвище это вполне подходило к нему, так как ростом он был не больше аршина с четвертью. На маленьком туловище его сидела огромная голова.

Мук жил совсем один в большом доме; и никто бы не знал, жив он или умер, если б он не выходил из дому раз в месяц, в определённый день.

Это было большое веселье для уличных мальчишек. Они заранее собирались у дома Маленького Мука и ждали его выхода.

Когда дверь отворялась, прежде всего появлялась большая голова в огромной чалме; затем – маленькая фигурка в полинялом цветном платье и просторных шароварах с широчайшим поясом, за который был заткнут такой огромный кинжал, что трудно было определить, то ли кинжал привязан к Муку, то ли Мук к кинжалу. Когда человечек выходил, мальчишки бросали вверх свои шапки, прыгали и плясали вокруг него, припевая:

Маленький Мук не обижался и не гнался за мальчишками, как бы им хотелось, но добродушно приветствовал их наклоном головы и медленно двигался дальше в своих огромных туфлях. По окончании прогулки он возвращался домой и опять не выходил целый месяц.

Все знали, что Маленький Мук богат, но он никогда не носил другой одежды, кроме только что описанной. Почему это так – я вам сейчас расскажу.

Это одеяние было единственным наследством Мука, доставшимся ему от отца, когда тот умер. Муку было тогда около шестнадцати лет. Отец его был высок, платье его оказалось не впору сыну-карлику. Но Мук обрезал то, что было слишком длинно; сбросил свои лохмотья, оделся в отцовское платье, заткнул за пояс кинжал наподобие шпаги, взял в руки палку и отправился в путь искать счастья.

Прохожие смеялись над его потешной внешностью, но он будто не замечал этого. Отец Маленького Мука стыдился сына-карлика и не выпускал его из дома; и теперь он впервые наслаждался свободой и ярким солнечным сиянием.

Когда лучи солнца золотили купол мечети вдали или сверкали в волнах озера, маленькому человечку казалось, что он попал в волшебную страну. Но увы! Усталость и голод вскоре вернули его к печальной действительности.

Он скитался два дня, и только дикие лесные плоды были его пищей, а жёсткая земля постелью. На третий день утром он увидел вдали большой город. Собрав последние силы, он зашагал к нему и около полудня вошёл в городские ворота. Он радовался, думая, что жители будут выходить из домов и приглашать его поесть и отдохнуть, но никто не предлагал ему гостеприимства. Наконец, когда он засмотрелся на большой красивый дом, одно из окон его отворилось, из него выглянула старая женщина и принялась кричать нараспев:

Дверь дома отворилась, и Мук увидел, что в неё устремилась толпа кошек и собак. Ободрённый, он последовал за ними. Когда он вошёл, старуха спросила, что ему нужно.

– Вы сзывали всех к обеду, – отвечал Маленький Мук, – а я голоден, вот и вошёл.

Старуха расхохоталась и сказала:

– Откуда ты пришёл, маленький смешной человечек? Весь город знает, что я готовлю обед только для своих кошек да приглашаю иногда их приятельниц.

Маленький Мук рассказал старухе, что после смерти отца он остался один-одинёшенек. Старуха, которую звали Ахавци, пожалела маленького человечка и предложила ему остаться у неё в услужении.

Работа здесь была не тяжёлая, но довольно скучная. У Ахавци было шесть кошек. Каждое утро Мук должен был причёсывать их, а вечером укладывать спать на шёлковые подушки и укрывать красиво вышитыми одеяльцами. Ещё ему приходилось смотреть за маленькой собачкой, но с ней было меньше хлопот.

Поначалу Мук был счастлив: и кормили его хорошо, и работы было немного. Но потом такая жизнь стала ему надоедать. Когда Ахавци уходила из дому, с кошками сладу не было: они бегали взад и вперёд по комнатам, всё роняли, разбивали дорогие чашки. Но, едва заслышав шаги хозяйки, они тотчас принимали такой смирный вид, будто никогда и не проказили. Ахавци, находя беспорядок в комнатах, обвиняла во всём Мука, бранила и била его ни за что ни про что.

Видя, что здесь ему не найти счастья, Мук решил оставить службу у старухи. Но прежде он решил узнать, что скрывается в одной комнате, которую старуха держала всегда на замке.

Однажды утром, когда Ахавци ушла, маленькая собачка, которая привязалась к Муку, подошла к нему и стала дёргать его за шаровары, как будто хотела сказать: «Ступай за мной». Мук пошёл за ней, и собачка через потайную дверь провела его в ту самую комнату, куда он так желал проникнуть. Он внимательно осмотрел её, но не нашёл ничего, кроме старого платья и кувшинов странной формы. Один из них особенно заинтересовал его. Он был хрустальный, с красивым узором. Мук взял его в руки, чтобы получше рассмотреть, но, к ужасу своему, уронил, и кувшин разбился вдребезги.

Мук стоял как громом поражённый. Ясно было, что теперь уйти необходимо, иначе старуха избила бы его до смерти. И тут собачка шепнула ему:

– Возьми эту пару больших туфель и тросточку с львиной головкой: в них твоё счастье.

Мук быстро снял свои башмаки, надел огромные туфли, взял тросточку, выбежал из комнаты, поспешно навертел на голову отцовскую чалму, заткнул за пояс свой кинжал и побежал вон из дома, а там и из города. Бежал он быстрее, чем когда-нибудь в жизни, и не мог остановиться, как будто какая-то тайная сила тащила его. Наконец он заметил, что его несли туфли. Он пробовал остановиться, но не мог. Наконец он крикнул в отчаянии: «Ох! Ох! Стойте! Ох!» Туфли остановились. Мук в изнеможении упал на землю и заснул глубоким сном.

Во сне он увидел маленькую собачку, которая шептала ему:

– Маленький Мук, повернись три раза на правом каблуке своей туфли, и ты полетишь куда захочешь; а тросточка твоя может указывать клады: где зарыто золото, она ударит в землю три раза, где серебро – два раза.

Проснувшись, Мук вспомнил эти слова; он тотчас же надел туфли и попробовал вертеться на правом каблуке. В первый раз он упал и разбил себе нос. Тогда он вспомнил о своей тросточке. С её помощью ему легко удалось повернуться. Он пожелал очутиться в далёком большом городе. Туфли тотчас подняли его и понесли по воздуху.

Не успел Мук опомниться, как он уже очутился в огромном городе перед королевским дворцом. Привратник спросил, что ему нужно. Мук отвечал, что желал бы занять место первого скорохода при дворе.

– Ты, карлик?! – рассмеялся привратник. – Ступай прочь; я не затем стою здесь, чтобы слушать глупые шутки!

Но когда Мук стал уверять, что говорит серьёзно, привратник пошёл к королю и рассказал ему о странном маленьком человечке. Король был весёлый человек. Он приказал, чтобы его подданные собрались на площади перед дворцом, где в присутствии всего двора будет устроено состязание скороходов. И все поспешили к назначенному месту, чтобы посмотреть, как будет бежать маленький карлик.

Источник

Маленький Мук — Вильгельм Гауф

В городе Никее, на моей родине, жил чело­век, кото­рого звали Малень­кий Мук. Хотя я был тогда маль­чи­ком, я очень хорошо его помню, тем более что мой отец как-то задал мне из-за него здо­ро­вую трёпку. В то время Малень­кий Мук был уже ста­ри­ком, но рост имел кро­шеч­ный. Вид у него был до- вольно смеш­ной: на малень­ком, тощем тельце тор­чала огром­ная голова, гораздо больше, чем у дру­гих людей.

Малень­кий Мук жил в боль­шом ста­ром доме совсем один. Даже обед он себе сам стря­пал. Каж­дый пол­день над его домом появ­лялся густой дым; не будь этого, соседи не знали бы, жив кар­лик или умер. Малень­кий Мук выхо­дил на улицу только раз в месяц — каж­дое пер­вое число. Но по вече­рам люди часто видели, как Малень­кий Мук гуляет по плос­кой крыше сво­его дома. Снизу каза­лось, будто одна огром­ная голова дви­жется взад и впе­рёд по крыше.

Я и мои това­рищи были злые маль­чишки и любили драз­нить про­хо­жих. Когда Малень­кий Мук выхо­дил из дому, для нас был насто­я­щий празд­ник. В этот день мы тол­пой соби­ра­лись перед его домом и ждали, пока он вый­дет. Вот осто­рожно рас­кры­ва­лась дверь. Из неё высо­вы­ва­лась боль­шая голова в огром­ной чалме. За голо­вой сле­до­вало всё тело в ста­ром, поли­ня­лом халате и про­стор­ных шаро­ва­рах. У широ­кого- пояса бол­тался кин­жал, такой длин­ный, что трудно было ска­зать — кин­жал ли при­цеп­лен к Муку или Мук при­цеп­лен к кинжалу.

Когда Мук нако­нец выхо­дил на улицу, мы при­вет­ство­вали его радост­ными кри­ками и пля­сали вокруг него точно шаль­ные. Мук с важ­но­стью кивал нам голо­вой и мед­ленно шёл по улице, шлё­пая туф­лями. Туфли у него были прямо огромные—таких никто. нико­гда раньше не видал. А мы, маль­чишки, бежали за ним и кри­чали: «Малень­кий Мук! Малень­кий Мук!» Мы даже сочи­нили про него такую песенку:

Крошка Мук, крошка Мук,
Огля­нись ско­рей вокруг,
Огля­нись ско­рей вокруг
И пой­май нас, крошка Мук!

Мы часто поте­ша­лись над бед­ным кар­ли­ком, и при­хо­дится сознаться, хоть мне и стыдно, что я больше всех оби­жал его. Я все­гда норо­вил схва­тить Мука за полу халата, а раз даже нарочно насту­пил ему на туфлю так, что бед­няга упал. Это пока­за­лось мне очень смешно, но у меня сразу про­пала охота сме­яться, когда я уви­дел, что Малень­кий Мук, с тру­дом под­няв­шись, пошёл прямо к дому моего отца. Он долго не выхо­дил оттуда. Я спря­тался за дверь и с нетер­пе­нием ожи­дал, что будет дальше.

Нако­нец дверь откры­лась, и кар­лик вышел. Отец про­во­дил его до порога, почти­тельно под­дер­жи­вая под руку, и низко покло­нился ему на про­ща­нье. Я чув­ство­вал себя не очень- то при­ятно и долго не решался вер­нуться домой. Нако­нец голод пере­си­лил мой страх, и я робко про­скольз­нул в дверь, не смея под­нять голову.

— Ты, я слы­шал, оби­жа­ешь Малень­кого Мука, — строго ска­зал мне отец. — Я рас­скажу тебе его при­клю­че­ния, и ты, наверно, больше не ста­нешь сме­яться над бед­ным кар­ли­ком. Но сна­чала ты полу­чишь то, что тебе полагается.

А пола­га­лась мне за такие дела хоро­шая порка. Отсчи­тав шлеп­ков сколько сле­дует, отец сказал:

— Теперь слу­шай внимательно.

И он рас­ска­зал мне исто­рию Малень­кого Мука.

Отец Мука (на самом деле его звали не Мук, а Мукра) жил в Никее и был чело­век почтен­ный, но небо­га­тый. Так же как Мук, он все­гда сидел дома и редко выхо­дил на улицу. Он очень не любил Мука за то, что тот был кар­лик, и ничему не учил его.

— Ты уже давно сно­сил свои дет­ские баш­маки, — гово­рил он кар­лику, — а всё только шалишь и бездельничаешь.

Как-то раз отец Мука упал на улице и сильно ушибся. После этого он заболел‑и вскоре умер. Малень­кий Мук остался один, без гроша. Род­ствен­ники отца выгнали Мука из дому и сказали:

— Иди по свету, может, и най­дёшь своё счастье.

Мук выпро­сил себе только ста­рые штаны и куртку — всё, что оста­лось после отца. Отец у него был высо­кий и тол­стый, но кар­лик недолго думая уко­ро­тил и куртку и штаны и надел их. Правда, они были слиш­ком широки, но с этим уж кар­лик ничего не мог поде­лать. Он обмо­тал голову вме­сто чалмы поло­тен­цем, при­це­пил к поясу кин­жал, взял в руку палку и пошёл куда глаза глядят.

Скоро он вышел из города и целых два дня шёл по боль­шой дороге. Он очень устал и про­го­ло­дался. Еды у него с собой не было, и он жевал коре­нья, кото­рые росли в поле. А ноче­вать ему при­хо­ди­лось прямо на голой земле.

На тре­тий день утром он уви­дел с вер­шины холма боль­шой кра­си­вый город, укра­шен­ный фла­гами и зна­мё­нами. Малень­кий Мук собрал послед­ние силы и пошёл к этому городу.

«Может быть, я нако­нец найду там своё сча­стье», — гово­рил он себе.

Хотя каза­лось, что город совсем близко, но Муку при­шлось идти до него целое утро. Только в пол­день он нако­нец достиг город­ских ворот. Город был весь застроен кра­си­выми домами. Широ­кие улицы были полны народа. Малень­кому Муку очень хоте­лось есть, но никто не открыл перед ним двери и не при­гла­сил его зайти и отдохнуть.

Кар­лик уныло брёл по ули­цам, еле волоча ноги. Он про­хо­дил мимо одного высо­кого кра­си­вого дома, и вдруг в этом доме рас­пах­ну­лось окно и какая-то ста­руха, высу­нув­шись, закричала:

И сей­час же двери дома откры­лись, и туда стали вхо­дить собаки и кошки — много-много кошек и собак. Мук поду­мал, поду­мал и тоже вошёл. Как раз перед ним вошли двое котят, и он решил не отста­вать от них — котята-то, уж наверно, знали, где кухня.

Мук под­нялся наверх по лест­нице и уви­дел ту ста­руху, кото­рая кри­чала из окна.

— Что тебе нужно? — сер­дито спро­сила старуха.

— Ты звала обе­дать, — ска­зал Мук, — а я очень голо­ден. Вот я и пришёл.

Ста­руха громко рас­сме­я­лась и сказала:

— Откуда ты взялся, парень? Все в городе знают, что я варю обед только для моих милых кошек. А чтобы им не было скучно, я при­гла­шаю к ним соседей.

— Накорми уж и меня заодно, — попро­сил Мук.

Он рас­ска­зал ста­рухе, как ему при­шлось туго, когда умер его отец, и ста­руха пожа­лела его. Она досыта накор­мила кар­лика и, когда Малень­кий Мук наелся и отдох­нул, ска­зала ему:

— Зна­ешь что, Мук? Оста­вайся-ка ты у меня слу­жить. Работа у меня лёг­кая, и жить тебе будет хорошо.

Муку понра­вился коша­чий обед, и он согла­сился. У гос­пожи Аха­взи (так звали ста­руху) было два кота и четыре кошки. Каж­дое утро Мук рас­чё­сы­вал им шёрстку и нати­рал её дра­го­цен­ными мазями. За обе­дом он пода­вал им еду, а вече­ром укла­ды­вал их спать на мяг­кой перине и укры­вал бар­хат­ным одеялом.

Источник