кто то вспомнит про меня и вздохнет украдкой
Кто то вспомнит про меня и вздохнет украдкой
Шедевры детской литературы запись закреплена
«ЖАВОРОНОК».
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ РОМАНСА
Хотя стихотворения Нестора Кукольника не были связаны единой сюжетной линией, Михаил Иванович объединил их своей музыкой, в которой отразил эмоциональное состояние человека, перед тем, как покинуть родные места и совершить увлекательное путешествие. К 9 августа вокальный цикл «Прощание с Петербургом», в состав которого вошёл романс «Жаворонок», был завершён.
Композитор так и не покинул Россию, а через месяц, когда вернулся в Петербург из своего поместья, был приятно удивлён тем, что музыкальное издательство «Одеон» напечатало сборник «Прощание с Петербургом» с вошедшим в него романсом «Жаворонок». Цикл раскупили настолько быстро, что удвоив тираж его вскоре издали повторно.
Нестор Кукольник при жизни был весьма популярным литератором. Он писал свои произведения в самых различных жанрах, выпускал газету и журналы и при этом называл себя самым великим поэтом своего времени. Однако, если бы Михаил Иванович Глинка не написал романсы на тексты этого заносчивого сочинителя, про его произведения в нынешнее время никто бы и не вспомнил.
Виктория Иванова исполнила романс своим волшебным хрустальным голосом.
Между небом и землей
Песня раздается,
Неисходною струей,
Громче, громче льется.
Не видать певца полей,
Где поет так громко
Над подруженькой своей
Жаворонок звонкий.
Лейся, песенка моя,
Песнь надежды сладкой:
Кто-то вспомнит про меня
И вздохнет украдкой
Кто то вспомнит про меня и вздохнет украдкой
ЖАВОРОНОК
Музыка Михаила Глинки
Слова Нестора Кукольника
Между небом и землей
Песня раздается,
Неисходною струей
Громче, громче льется.
Не видать певца полей,
Где поет так громко
Над подруженькой своей
Жаворонок звонкий.
Ветер песенку несет,
А кому – не знает.
Та, кому она, поймет,
От кого – узнает!
Лейся, песенка моя,
Песнь надежды сладкой:
Кто-то вспомнит про меня
И вздохнет украдкой.
1840, слова и музыка
Романсы Глинки из цикла «Прощание с Петербургом» (1840, на слова Н. Кукольника):
Нестор Васильевич Кукольник (1809-1868), родился 8 сентября 1809 г. в Петербурге, в семье профессора. Окончил Нежинскую гимназию высших наук, после чего преподавал русский язык и литературу в Виленской гимназии. В 1833 г. поступил на службу в канцелярию министерства финансов, где прослужил почти 20 лет. Активный сторонник самодержавия. Последние годы жизни жил на юге России; умер 8 декабря 1868 г. в Таганроге. Был необычайно плодовитым литератором, писал романы, трагедии, драмы, лирику, выпускал «Художественную газету» (1836-1838), журналы «Дегерротип», «Иллюстрация». При жизни пользовался огромной популярностью и считал себя величайшим поэтом современности, однако из всего его литературного наследия прижилась только песня «Жаворонок».
АВТОРСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Между небом и землей
Песня раздается,
Неисходною струей
Громче, громче льется.
Не видать певца полей!
Где поет так громко
Над подружкою своей
Жаворонок звонкой.
Ветер песенку несет,
А кому – не знает.
Та, к кому она, поймет.
От кого – узнает.
Лейся ж, песенка моя,
Песнь надежды сладкой…
Кто-то вспомнит про меня
И вздохнет украдкой.
Кто то вспомнит про меня и вздохнет украдкой
Между небом и землей
Песня раздаётся,
Неисходною струёй
Громче, громче льётся.
Не видать певца полей,
Где поёт так громко
Над подружкою своей
Жаворонок звонкой?
Ветер песенку несёт,
А кому — не знает.
Та, к кому она, поймёт,
От кого — узнает.
Лейся ж, песенка моя,
Песнь надежды сладкой.
Кто-то вспомнит про меня
И вздохнет украдкой.
Положил в котомку
сыр, печенье,
Положил для роскоши миндаль.
Хлеб не взял.
— Ведь это же мученье
Волочиться с ним в такую даль! –
Все же бабка
сунула краюху!
Все на свете знала наперед,
Так сказала:
Слушайся старуху!
Хлеб, родимый, сам себя несет…
Ода хлебному запаху
Я родился под выжженным небом
На земле, где на тысячи лет,
Кроме запаха трудного хлеба,
Никаких больше запахов нет.
Этим запахом время кричало,
О сердца высекало огонь
И руками корявыми брало
За широкие крылья гармонь.
В каждой клавише пелось про жито,
И мотив оперялся и креп.
Ничего на земле не забыто,
Но особенно — горестный хлеб.
Доставалась горбом мне горбушка,
Но была до чего же вкусна
Малость самая, крошка, осьмушка,
Что порой выделяла страна.
Не заиграна эта пластинка,
Эта музыка вечна всегда.
Вдруг прихлынет,
придет из глубинки
Что-то дальнее к нам в города.
Трудный хлебушек,
промысел древний,
И пускай мыслю якобы в лоб,
Но скажу я, что нашей деревне
И всему голова — хлебороб.
Царь-девица — великое жито,
Государыня-матушка — степь.
Ничего нами здесь не забыто,
Но особенно все-таки — хлеб.
И поныне горжусь я тем небом
И землей, где за облаком лет,
Кроме запаха русского хлеба,
Никаких больше запахов нет.
Когда закат последним блеском
Косынку высветлит свою,
Пойду к знакомым перелескам
По запыленному жнивью.
И будет тучка плыть лениво,
И будут птицы петь зарю,
И я со степью молчаливой
Наедине поговорю.
И постою под звездным небом
Средь остывающих полей,
И будет вечер пахнуть хлебом,
Как руки матери моей.
В утренней деревеньке
В крупной росе лопухи.
Белые, как вареники,
Прыскают петухи.
Срываются неуклюже
С расшатанного плетня.
Бегу босиком по луже,
Рубаха сердцем полна.
Солнце о росы чиркает,
Искры трещат о зенит,
В груди у меня чирикает,
Толкается и звенит.
И чуточку, может, сонный
Прямо передо мной —
Молочный, свежеснесенный,
В пуху еще шар земной.
. Вот кончим сенокос
И сами возле кос
Падём среди берёз —
И — рученьки вразброс!
Так — сердцем на земле, Губами у земли,
Так, словно за семь лет
Впервые прилегли.
Земля — она поймёт,
Где что горит-болит,
Прохладой обоймёт,
Дыханьем исцелит.
Над нами будет синь,
Над нами будет сонь,
И птицы: стынь-стынь-стынь!
И речка: тронь-тронь-тронь!
Но мы упали ниц
Не видя рек и птиц,
Со скошенной травы
Не вызнять головы.
. Коси, коса, коси,
пощады не проси.
Вот кончим сенокос —
И — рученьки вразброс.